— Боже мой! — выдыхает спортсмен, поднимаясь и отряхивая одежду. — Что на тебя нашло?

Я не пытаюсь ни встать, ни смахнуть с себя грязь, ни вообще что-либо предпринять, только сижу и таращусь на незнакомца, имени которого толком не знаю.

— Извини, — говорит он. — Мне не следовало спрашивать, считают ли тебя убийцей несчастного мальчика. Прости, пожалуйста.

Он протягивает мне руку, но я ее не принимаю.

— Я вовсе ни на что не намекал… Просто пытался все соотнести. Понять, через какие ужасы пришлось пройти тебе, чтобы вернуться в город, где это случилось.

Я слушаю. Он вернул меня в реальность своими доводами, представляющимися вполне разумными.

Он озирается по сторонам.

В парке тихо, но от его безмолвия веет чем-то зловещим, словно именно мы были ему причиной. Будто деревья вот-вот оживут и попируют на наших костях. В этом парке людей убивали даже из-за ключей от разбитой тачки или полупустых бумажников.

— Не стоит здесь задерживаться. Хотя бы позволь отвезти тебя обратно в центр. Прошу тебя, Лора.

Он снова протягивает руку, и на этот раз я хватаюсь за нее и тяну, вставая на ноги. Счищаю грязь с платья Роузи. Мы возвращаемся к выходу, постоянно ускоряя шаг. Он не закрывает рта, продолжая оправдываться.

— Обо мне тоже говорили всякое. Как и об остальных, которые тоже были на пляже в ту ночь. Нас спрашивали, почему мы даже не попытались спасти его.

Это не то же самое. Даже близко. Но я не перебиваю.

Мы добрались до машины. Он открывает дверь с моей стороны, и я сажусь.

Снова, вот уже в третий раз, я сажусь в эту машину.

— Я действительно не хотел лжи в самом начале наших отношений — вот и все. Именно поэтому я хотел сказать, что знаю про тебя и все понимаю, и чтобы ты не подумала, будто я осуждаю… Господи, я опять все порчу, так ведь?

Теперь Джонатан Филдинг заливается соловьем. Он знает, что говорить, потому что я верю каждому его слову. Постепенно я увлекаюсь нашим романом, между мной и Джонатаном, и вижу только то, что оказывается прямо перед глазами. Не думаю о том, что всего пару дней назад я не имела представления о его существовании, а он — о моем. Не загадываю, будет ли в нашей истории еще множество глав, полных сомнений, объяснений и выяснений исподтишка тех жизненных обстоятельств, которые мы не готовы открыть. Вопросов о той женщине из бара. О той ночи в лесу. Пробелах в истории Джонатана.

Не делаю ли я то же самое? Не выдумываю ли его? Не воображаю ли наш роман в соответствии со своими желаниями?

Я могу задавать любые вопросы. Все равно мне никто не ответит. Я остаюсь наедине со своим поврежденным рассудком.

Одна. Вся моя жизнь — история одиночества. И несмотря на все, что я знаю, пусть и не понимаю до конца, только этой истории я желаю положить конец.

15

Роузи. Настоящее время. Пятница, 2.45 дня.

Бренстон. Коннектикут

Вскоре за первым письмом пришло и второе. От той же самой женщины с сайта «Найди свою любовь». Которая советовала бежать.

Второе гласило:

ОН — НЕ ТОТ, ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАЕТ!

Отвечал Гейб, просил сообщить больше подробностей. Он не написал об исчезновении Лоры, чтобы не испугать женщину. Добавил лишь, что это очень важно:

Мне нужно знать, имеем ли мы в виду одного и того же парня. Как он представился? У тебя есть его номер телефона или адрес?

Этого им было бы достаточно, чтобы идентифицировать Джонатана Филдза. Они прождали больше двух часов, но ответа не было. Гейб ушел домой, поддавшись уговорам ревнивой, вечно нуждающейся в нем жены, оставляя Роузи и Джо дежурить у экрана.

Роузи мерила шагами кухню с Мейсоном на руках. Он требовал внимания. Малыш чувствовал, что в доме стряслась беда. Большая беда.

— Куда она делась? — недоумевала Роузи. — Правда, вот зачем она отправила такие письма, а потом испарилась?

Джо пожал плечами:

— Откуда нам знать, что это вообще все может значить. Может быть, она обожглась, разозлилась на него и хочет опозорить перед нами. А сейчас передумала…

Роузи наворачивала круги у кухонного островка, взгляд метался от мужа к компьютеру, ко входу и обратно, будто она надеялась, что прямо сейчас Лора как ни в чем не бывало откроет дверь. Джо продолжал:

— Уже шестой час, Роузи. Я помню слова Гейба, но…

— Это бред. Его история о Рике и Лоре — сплошной бред.

Они убеждали себя в этом, пытаясь справиться с беспокойством, возникшим по вине Гейба.

— Не верится, что мы не знали об этом. И что Лора молчала. Сама знаешь, миссис Уоллис все — ну, почти все, рассказывала вашей матери. И что даже ваша мама и словом не обмолвилась.

— Ты прав. Пора звонить в полицию, — протянула Роузи, размышляя вслух.

Джо подошел к жене и заключил ее и сына в объятия.

— О’кей… тогда я иду звонить няне — больше всех Мейсону нравится Зоуи, верно?

Она кивнула и пригладила пушок на голове малыша. Взглянула на экран телефона и набрала номер экстренного вызова.

Продиктовала адрес, объяснила ситуацию. Группа тут же выехала.

— Черт, — хмыкнул Джо, когда разговор закончился. — Докатились.

Он поднялся из-за стола и взял сына из рук жены. Дозвонился няне, умолял ее прийти хотя бы часик — погулять с Мейсоном в парке. Устроил сына на детском стульчике и включил мультфильмы. Дал малышу печенье и стакан молока, чтобы тот отвлекся. Затем Джо вернулся к компьютеру и обновил страницу. Ничего нового. Никаких сообщений.

Роузи застыла у окна в гостиной, изучая улицу.

— Тебе не кажется, что Рик Уоллис что-то сделал с Лорой? Не на это ли намекал Гейб? — она разговаривала сама с собой.

Джо оставался на кухне и смотрел на жену, уставившуюся в пустоту.

— Не знаю, родная.

Появилась машина — ни мигалок, ни сирены, — и, въехав на бордюр, остановилась. Дверцы открылись, закрылись. Роузи ждала на дорожке у парадных дверей.

— Моя сестра не вернулась домой прошлой ночью, — принялась объяснять она, едва войдя на кухню.

— Отведу Мейсона наверх до прихода Зоуи. Может быть, у него получится заснуть. А я посмотрю, вдруг обнаружатся новые улики в Лориных вещах, — Джо нашел предлог покинуть помещение. Малыш уже знал, что копы появляются только в случае неприятностей.

Офицеры, рассевшись за столом,