Шрифт:
Закладка:
Естественно, главными «центрами силы» управляли люди, верные монарху, обычно – члены его семьи (братья, дяди, сыновья). В Афганистане насчитывалось всего три крупных города – Герат, Кандагар и Кабул. Еще два – Пешавар на юге и Мазари-Шариф на севере – тоже имели важное значение. Все они, как правило, входили в состав афганского государства – независимо от того, кто восседал на престоле. В наши дни четыре города по-прежнему расположены на территории Афганистана, но пятый, Пешавар, принадлежит Пакистану. Это порождает известные неудобства – так, Афганистан традиционно объясняет свои претензии на пакистанские пуштунские районы тем, что они были основным регионом проживания пуштунов начиная с 1709 г. – еще при династии Хотаки и во времена Дурранийской империи.
При Ахмад-шахе афганские города окружали высокие стены – как и в средневековой Европе. Чем больше был город, тем больше насчитывалось в стенах ворот. В могучем Кабуле их было пять: через одни проходила дорога на Кандагар, через вторые – на Пешавар, через третьи – на Мазари-Шариф и т. д. Внутри городских стен эти дороги превращались в широкие улицы. В Кабуле все они вели к огромному крытому рынку – настоящему лабиринту торговых рядов и лавок, где продавали продукты питания, ремесленные изделия и импортные промышленные товары. Базар тянулся вдоль набережной реки Кабул, которая протекает между горными хребтами и делит город на две части. Склоны холмов к северу от рынка были усыпаны домами. По другую сторону реки возвышалась королевская цитадель Бала-Хиссар с массивными башнями и толстыми стенами из обожженного кирпича. Первые укрепления возвели здесь еще в V в. до н. э., впоследствии форт постоянно расширяли и обустраивали. В декабре 1747 г. Ахмад-шах Дуррани сделал его своей зимней резиденцией.
Другие афганские города были устроены иначе. В Кандагаре, например, располагалось множество мечетей. Эта древняя столица пуштунов всегда являлась консервативным религиозным городом. Герат, наоборот, славился школами, поскольку долгое время считался центром искусства, литературы и образования. Сердцем Мазари-Шарифа была и остается знаменитая Голубая мечеть[514] с мавзолеем, где, согласно народным поверьям, похоронен халиф Али ибн Абу Талиб – зять и двоюродный брат пророка Мухаммеда, наиболее почитаемый шиитский деятель. Здесь также традиционно праздновали Новруз и проводили другие фестивали, ритуалы и церемонии, восходящие к зороастрийским временам.
Али ибн Абу Талиб был убит в 661 г. Его похоронили в Ираке близ Куфы, но место погребения держалось в секрете по просьбе самого халифа (он боялся, что враги надругаются над его трупом). При аббасидском халифе Харуне ар-Рашиде могилу Али обнаружили и построили святилище, вокруг которого вырос Эн-Наджаф – один из священных городов шиитов.
Однако есть и легенды, которые гласят, что вскоре после погребения Али некоторые из его последователей решили перепрятать тело. Покойника погрузили на верблюда и шли несколько недель, пока верблюд не упал. На этом месте останки Али предали земле. Позже могилу стали именовать Мазари-Шариф (перс.
– священная святыня или могила святого). Затем вокруг захоронения возник город с аналогичным названием – Мазари-Шариф.Впрочем, большинство афганцев веками проживало и проживает отнюдь не в городах, а в сельской местности. Настоящий Афганистан – это афганская деревня. Она является ключом к истории страны и менталитету народа – ибо все еще существует и продолжает влиять на государственную политику.
Сельский Афганистан приобрел свою «классическую» форму в эпоху Итальянского Ренессанса (XV–XVI вв.). По холмам и равнинам были разбросаны тысячи деревень – и каждая из них представляла собой автономную политическую и экономическую единицу. Поселения вырастали на склонах гор, в долинах, а также возле рек и ручьев, стекающих с заснеженных горных вершин. В любой афганской деревне имелась цитадель (кала) – оборонительное сооружение с крепкими земляными башнями. Браки, как правило, заключались в пределах деревни, поэтому односельчане были связаны между собой, – но все равно подчеркивали свою принадлежность к разным кланам и скрупулезно изучали собственную родословную, дабы сохранять и культивировать чувство разобщенности. Это позволяло им выстроить социальную иерархию.
Самые привилегированные семьи проживали в кале вместе с бедными родственниками и слугами. Все остальные селились возле крепости. Вокруг простирались сельхозугодья, луга и поля, где пастухи пасли овец и коз. Коров держали редко – они требовали ухода. У большинства крестьян были буйволы, чтобы тянуть плуг. Люди ходили пешком, а если путь предстоял неблизкий, то ездили на ослах. Ослы также перевозили грузы: бревна, кирпичи, мешки с зерном. Лошади стоили дорого, и позволить их себе могли немногие, – за исключением обитателей травянистых равнин на севере страны.
Афганский историк Мохаммед Али использует для обозначения таких поселений термин «деревня-республика» – ведь там не было формального правителя. Деревнями управляли старейшины кланов. Некоторые кланы имели более высокий статус, а их патриархи обладали большим авторитетом. Однако подобный авторитет скорее напоминал авторитет отца в семье, нежели авторитет монарха в государстве. Ахмад-шах Дуррани на самом деле был патриархом всех патриархов – именно поэтому его звали «Ахмад-шах Баба» («отец Ахмад-шах»).
На местном уровне самых важных патриархов именовали ханами. Они являлись своеобразными «баронами» феодального афганского общества и передавали свой «титул» по наследству. Кроме того, в каждой деревне имелся еще и малик – собственно староста. Маликов избирали – но зачастую отец новоиспеченного малика тоже был маликом или ханом. Иногда обе «должности» – малика и хана – занимал один и тот же человек.
Судьбоносные решения принимались на джирге – совете авторитетных селян (в деревнях, где говорили на дари, его называли шурой). Совет собирался, когда назревал какой-то существенный вопрос. Члены джирги не принимали решение путем голосования – они обсуждали проблему до тех пор, пока единогласно не достигали консенсуса. Это делалось ради предотвращения конфликтов – ведь голосование означало, что большинство победило, а меньшинство – проиграло. Джирга – традиционный институт афганского общества, который официально действует на государственном уровне (в таком случае он известен как лойя-джирга). Первая лойя-джирга была созвана в 1411 г., когда некоторые пуштунские племена хотели перебраться из Кандагара в Пешавар. Спустя 336 лет лойя-джирга избрала афганским правителем Ахмад-шаха. Наконец, последняя лойя-джирга заседала в 2002–2004 гг. для утверждения новой конституции Афганистана.
Джирга избирала малика – но его полномочия зависели от его же личного авторитета, происхождения и иных факторов. Фактически джирга просто констатировала статус и способности человека, которого все и так знали. Впрочем, малик исполнял и конкретные обязанности – в частности отвечал за контакты с внешней властью, кем бы она ни была представлена: губернатором соседнего города или самим монархом. Если монарх знал о существовании деревни, он взимал с нее натуральный оброк. Малик собирал продукты и скот – и доставлял их соответствующему чиновнику.
В любом населенном пункте присутствовали мусульманские деятели – в первую очередь муллы. У мулл были жены и дети, они могли владеть землей, ходили на войну и вовсе не считались святыми. Они просто умели читать – и даже прочитали Коран до конца. Муллы совершал различные обряды в той мере, в какой они регулировались исламом. Например, муллу звали, чтобы он прошептал слова из Корана на ухо новорожденному – и тем самым ввел младенца в сообщество верующих. Когда кто-то умирал, мулла произносил погребальную молитву. Он также председательствовал на свадебных церемониях и встречах старейшин, где оговаривались условия брака, – ибо брак представлял собой сделку двух семей, а не кульминацию романа между мужчиной и женщиной. Незадолго до намаза (молитвы) мулла забирался на минарет или высокую крышу (если минарета не было) и громко распевал арабские стихи, сообщая людям, что пора молиться. Иногда мулле помогал муэдзин – человек с мелодичным или хотя бы громким голосом. Разумеется, в деревне обязательно имелась мечеть – здание, которое служило местом для молитв, церемониальных собраний и заседаний джирги, а также приютом для путников, если таковые появлялись.
Иными словами, мулла заботился о деталях повседневной жизни в мире, настолько пропитанном исламом,
