венцом творения Четверых. Злой бросал себе вызов каждый прожитый день, каждый час и каждую секунду. Каждый вдох и выдох, каждый удар сердца — это плевок в лицо всему и вся. Не нравится? ТАК УБЕЙ МЕНЯ!

Он жестоко испытывал тело и душу на прочность, ибо прекрасно знал, что рано или поздно найдется рыба по-крупнее, кто-то кто уже его самого скинет с горы трупов, на которой разместился трон безоговорочного лидерства. Смерть и соперники всегда дышат в затылок, каким бы крутым ты не являлся. Так и должно быть, ведь какой интерес быть сильнее всех, если никто не посмеет поставить это под сомнение? Злой ждал этого момента, всеми фибрами своей нечестивой души, упивающейся чужими страданиями, ждал, когда уже за ним придет тот, кто займет его место. Это будет славная битва, достойная легенд, песен, не умолкающих в наполненных огнем сердцах, и того самого момента, когда пуля вгрызается в затылок или чей-то нож, вскрывает слой кожи и мышц, проходит между ребер, стремясь добраться до сердечной мышцы. Момента смерти, когда душа отходит в радушно распахнутые объятия Костлявого. Этот момент не должны омрачить печаль невыполненных обещаний, дел которые просто не успел или битв, которые не состоялись.

Именно поэтому Злой жил. Потому что еще не умер и не был убит.

Он плодил себе врагов, прекрасно зная, что на место одного человека с вырванным позвоночником, за который ты и подвесил истекающее кровью тело на ближайшее дерево, придут его сыновья, горящие изнутри жаждой мести. Они будут тренироваться. Долго и упорно, чтобы достигнуть пика собственных возможностей и бросить убийце вызов. Смертельный поединок, честный или нет уже не важно.

Земля негромко поскрипывала под сапогами.

Это не было личное кладбище, где под толстым слоем сырой почвы кормят червей достойные враги, воспоминания о которых заставляют иксривить уголки губ в подобии настальгической улыбки. И это не было поле боя, заваленное окровавленными трупами. Здесь не было фонтанов крови. Предсмертных воплей. Завалов из бездыханных тел, импровизированными баррикадами тормозящих рвущиеся вперед танки, десятками наматываясь на катки их гусениц. Не было выстрелов и не было лязга металла о металл.

Не было абсолютно ничего заслуживающего внимания.

Слишком скучно и бессмысленно. Что мешало остаться на Свинцовых полях, пока в живых не останется только Кроули или пока его череп не размозжит в темно-алое месиво чей-то удар?

Около десяти километров траншей. Обваливающихся окопов. Курганов из измочаленных до состояния фарша мертвецов. Заграждений из колючей проволоки. Воронок от взрывов. И прочего. Каждый шаг, отдающийся мокрым хлюпаньем, когда рифленая подошва скользила по грязи, крови или ошметкам чьих-то внутренностей, перемолотых неумолимыми жерновами войны до состояния фарша, в мозг закрадывалась навязчивая идейка, скребущая коготками о стенки черепной коробки.

Почему бы не переместиться в Анклав?

Поток тварей Хаоса теперь проходит через ДГЕС3щ486ещнимраг35ш7н3949па и к Кроули временно претензий не имеет. Что мешает отсидеться в нем несколько дней, наводя порядок в собственном мирке микроскопических масштабов?

Либо кровожадные завывания Злого на пару с Психом, едва демон заикался о таком предложении вслух. Им меньше всего хотелось торчать в Бездне, если это конечно не вторжение ее порождений.

Либо осознание, что картошкоголовый вряд ли станет размениваться на мелочи. А Фердинанд II, каким бы ничтожным управленцем и политиком не оказался бы, определенно обратит внимание на раковую опухоль, начавшую разрастаться в его крупнейшем источнике энергокристаллов и трупов, до которых никому нет дела — пропал без вести и Четверо с ним. Да и советники у него точно найдутся, нельзя править целой планетой в одиночку, Кроули, как существо, прошедшее путь с рядового демона до Истинного, авторитетно заявляет, что даже полуразвалившимся деревенским сортиром невозможно достаточно управлять в одно рыло, каким бы гением ты бы не являлся, ибо всегда остается риск провалиться под сгнивший пол, захлебнувшись в собственном дерьме. Очень скоро тут будет жарко. Замес регулярных войск, Черных и хаоситов. Злой все бы отдал, чтобы в этом поучаствовать, но увы.

Одно из двух.

Как таковой границы, отделяющей Свинцовые поля от всего остального мира не существовало даже в зародыше. По крайней мере на востоке, юго-востоке, где правят бал полуанархические-полудиктаторские карликовые государства-однодневки. Вообще, по бумагам восточнее полей располагались области среднего уровня паршивости, к каждой из которых приставлен наместник, лично отобранный кем-либо из правящей верхушки. На деле же это была захлебывающаяся в низменной, животной, практически маниакально садистической жестокости адская смесь из самого нищего гетто, отсталых стран стран третьего мира времен Виктора Смертного, чего-то из разряда "S.T.A.L.K.E.R.", "Metro" и "MadMax", приправленное Миром Смерти образца "Warhammer 40 000". Всем было как-то плевать что и как тут твориться, пока выплачивается установленный процент с производства, прироста населения и сельскохозяйственной деятельности.

Один диктатор сменялся другим, чтобы быть в ближайшем будущем разорванным озверевшей от голода толпой или пасть от рук очередного военачальника, в руках которого скопилось слишком много готовых на все людей и стволов с кучей боеприпасов к ним, позарившегося на менее опасных в венерическом плане шлюх и еду, не пропущенную через конвейер переработки, последующую утилизацию и повторное использование, просто потому что так тупо дешевле.

Рай для торговцев оружием, рабами и наркотиками.

Люди рождались и умирали, чаще всего в муках, агонии жалкого суррогата нормальной жизни. Идущие из ничто в никуда.

Изъеденная экспериментальными химическо-биологическими соединениями, ускоряющими рост растений и повышавшей риск всевозможных мутаций вперемешку с патологиями и злокачественными опухолями у тех, кто по ней ходит, земля стонала во весь голос. Количество взамен качества. Слишком легкий выбор для планеты Внешнего Кольца.

Плюс солдаты. Голодные, озлобленные и смертельно жестокие голодранцы, прекрасно отдающие себе отчет что вряд ли смогут прожить относительно долгую жизнь, подохнув в грязной канаве, пуская кровавые пузыри в мутную лужу, от заточки вчерашнего друга, позарившегося на недогрызенный, заплесневевший пищевой брикет, спрессованный из всего того дерьма, что выжимали человеки из недр этой планеты. Или же очередной волдырь из стремительно разрастающихся раковых клеток перекроет ему доступ к кислороду, заставив хрипеть, задыхаться и осознавать, что смысла этого короткого жизненного пути он так и не понял. Идеальное пушечное мясо, стоящее в одном ряду с "коллегами" Ланса Фридриха, восставшими мертвецами и осужденными преступниками.

Шикарное место для такого красавчика, как Кроули, не правда ли?

Перепаханная снарядами земля осталась далеко позади, сменившись вначале зарослями сухой травы, доходящей по пояс, а потом и лесополосой из хаотично искривленных деревьев и разросшихся кустарников.

Чем-то это походило на кладбище.

Солдаты часто дезертировали и некоторая их часть решала попытать счастья на востоке. Выбеленные черепа