Но времени обдумывать его поступок у меня нет. За полыхающим барьером остаётся Маркус, который пытается оттащить потерявшего сознание жандарма к дальнему завалу. Огонь следует за ними по пятам, и становится очевидным — ещё чуть-чуть, и Фаст превратится в головешку. Рёв в туннеле стоит такой, что, кажется, я просто оглохла и это кровь шумит в моих ушах.

— Командор, их надо спасти! — ужас от происходящего постепенно накрывает меня волной паники, и я с мольбой смотрю на Рикарда.

— Зачем? — в его холодных, таких спокойных, глазах отражается стена огня, по своей безжалостности сравнимая с тоном его голоса. — Армелит мы набрали, Фаст нам не нужен, а Томашес, к сожалению, погиб при исполнении.

На последних словах мужчина стучит пальцем по странной нашивке у себя на рукаве — ряд из десяти горящих жёлтым светом камней, один из которых потух.

— Но вы не можете… — в неверии смотрю я на человека, которого едва-едва начала воспринимать не через призму неприязни. — Там же ваш человек, хотя бы тело его надо вытащить…

— Агата, я военный человек, потери состава для меня и моей команды — обычное дело. Наша цель превыше и времени рефлексировать у нас нет, — он берет меня за локоть и тянет на выход из штрека, кивает застывшим в нерешительности жандармам. — Выдвигаемся.

Я пытаюсь вырвать руку, но у командора настолько крепкая хватка, что без синяков тут точно не обойдётся. Кропалёк возмущённо пытается укусить Ремера, но тот с лёгкостью усыпляет малыша и вешает его безвольное тельце мне на плечо.

— Берегите зверушку, — проговаривает при этом Рикард, и я бы сказала, что в его голосе звучит некое подобие на заботу. Только вот не вяжется это с тем, что происходит.

— Маркус! — оборачиваюсь, в полнейшем смятении ища взглядом бывшего.

Фаст, под прикрытием своего простенького щита, отчаянно пытается преодолеть огненную стену, но я вижу, что его сил не хватает. Одежда на нём уже начинает тлеть и дымиться!

В конце концов, он прекращает какие-либо попытки, отходит подальше и старается перекричать рёв огня:

— Агата, я найду тебя, не беспокойся обо мне! Я же твой неубиваемый пират!

Озарение, настигающее меня в этот момент, дарит призрачную надежду на спасение Маркуса. И одновременно укоряет в собственной недальновидности.

— Стойте, "Торопыга" не сдвинется с места без Фаста! — я упираюсь пятками в земляной пол и даже оставляю небольшие борозды.

— Агата, я умею быть чертовски убедительным, — устало произносит Рикард, но всё же останавливается. — Не запустишь "Торопыгу", кто-нибудь из твоей команды может внезапно лишиться жизни.

— Да не в этом дело, — я стараюсь, чтобы мой голос не дрогнул, хотя от его слов меня окатывает липким страхом. — Фаст на данный момент владелец поезда. Он у меня его украл.

О том, что официально ядро магдвижителя не признало в Маркусе хозяина, да и угон экспресса был уловкой, я предпочитаю умолчать.

— О, как! — судя по скупости ответа мои слова убедили Рикарда.

Без дальнейших расспросов командор отпускает меня и возвращается к эпицентру взрыва. Всего несколькими пасами он разгоняет огонь вдоль стен, открывая Маркусу путь к нам.

Тот не задерживается ни на секунду, стремительно проходя мимо удерживающего проход командора. Подходит ко мне и сжимает в объятиях, утыкаясь носом в макушку.

— Плутовка, — тёплое дыхание шевелит волосы, а я с жадностью вдыхаю его запах. Смешанный с гарью, но такой родной.

Только сейчас, когда вероятность того, что я потеряю Маркуса была настолько высока, до меня доходит, насколько он мне всё-таки дорог. И что все обиды на него давно в прошлом.

— Никогда больше не пытайся спасти жердей, — тихо выдыхаю ему в грудь и в ответ слышу мягкий смех.

Это так странно — стоять посреди заброшенной шахты, в окружении врагов, с огнём за спиной — и при этом не думать ни о чём. Только о том, как же хорошо, что Маркус жив.

— Надеюсь, вы оцените то, что я всё-таки пошёл вам на встречу, — волшебство момента развеивает подошедший командор.

— Рикард, вашу репутацию не исправит и сотня добрых поступков, — я не удерживаюсь, цежу слова, чуть ли не заливая командора своей злостью. — С этого мгновения мы лишь деловые партнёры. Никаких больше сторонних разговоров!

— Как скажете, грозная гратта, — примирительно разводит руками Рикард. — Тем более всё, что мне было интересно, я уже узнал.

— Командор! — встревоженный крик Редмора не даёт мне задать новых вопросов. — Кажется, у нас гости.

Наши взгляды прикипают к выходу из ответвления. Оттуда, расцвечивая стены тоннеля разноцветными всполохами, на нас двигается стая пресловутых лис.

Крупные, мне по пояс, их гибкие тела покрыты чешуйками, что и излучают этот свет. Длинные уши на головах тварей подрагивают, улавливая каждый звук. А взгляд хищных глаз направлен строго на нас. Низкоголосые рулады, что встречали нас при спуске в шахту, вновь возобновляются — это лисы переговариваются между собой.

Впереди выступает особенно крупная особь, вожак. Не доходя пары метров до нас, он пригибается к земле, явно планируя одним прыжком завалить стоящего дальше всех Филарда.

— Щиты на максимум! — командует Рикард, выбрасывает руку вперёд, и в вожака лис летит шаровая молния.

Впрочем, удар не причиняет существу видимого урона — лис лишь недовольно встряхивается, а молния расходится по его телу высоковольтными разрядами. Всего пара каких-то мгновений, и вокруг закипает настоящий бой. Маркус оттесняет меня к стене, прикрывая собой, и раскидывает вокруг иллюзии в сочетании со слабенькими огненными шарами. Рикард с оставшимися жандармами принимают основной бой — отражают щитами шипы, которыми выстреливают лисы, в ответ поливая тварей разного рода магией.

Я не понимаю, на чьей стороне успех. Лишь ощущаю собственную никчёмность. Нет во мне никакой другой магии, кроме как скользящей. А потому я лишь испуганно сжимаюсь под защитой Фаста, и что есть сил прижимаю к себе спящего Кропалька. Может, и хорошо, что командор усыпил его, малыш точно бы испугался и мог попасть лисам на ужин.

И всё же, лисы берут количеством — постепенно продавливая щиты жандармов, одна из бестий умудряется ухватить Филарда за ногу и утащить с поля боя. Крики бедняги ещё долго гуляют эхом по туннелю, заставляя волосы на моём затылке ходить ходуном от ужаса. Слишком немыслимо это ощущается — всего за пару минут наш сводный отряд теряет двух бойцов.