– Ну, искупнёмся – и домой.

Вода стала совсем тёплая, но радужных кругов перед глазами нет – жара спала. Искупались, собрались, двинулись в гору – песок уже просто тёпленький. Наверху он оделся, и подруга – Валя, оделась, а Нина лишь тряхнула волосами, глядя вдаль.

– В цивилизованных странах и так запросто ходят, – и шла в одном купальнике – под внимательными взглядами встречных парней. Попадалась навстречу и шпана, хулиганы – культурно выражаясь, но и они как-то помалкивали. Так и прошла до самого асфальта, и даже по асфальту немного босиком пробежалась, играя волнистыми полосками купальника – а потом быстро натянула платьице, надела шлёпанцы.

Валя вскоре повернула к своему дому, и дальше они шли уже вдвоём с Ниной. Шли молча, но знакомая с детства дорога показалась какой-то не такой – он привык на ходу разглядывать всякие приметы: черный деревянный столб, перехваченный толстой железной проволокой; вкопанную в землю стёртую шину; маленький пыльный пятачок между домами, где он любил играть в футбол, когда ему было лет десять… Сейчас он заботился не отставать, не забегать вперёд; выглядеть серьёзно, чинно… Вдруг Нина прервала молчание.

– Ты давай быстренько иди вперёд, а я чуть потише. Ну их…

Понятно. Не хочет старушачьих сплетен.

Да-а… Интуиция! За столом на улице сидели и старушки, и всякие тётеньки, и Нинина мама. Да, было бы разговоров!

– Здравствуйте, – спокойно произнёс он и вошел в коридор, пошел по лестнице.

– Вежливый мальчик, – услышал вслед.

На повороте сидела Женька.

–А-а… Ну, пошли домой.

Дома разогрел на плитке суп, налил ей, себе. Даже тарелку помнит, до сих пор! На дне её изображалось бурное море, и кораблик среди волн… Что ж, весьма символично, – думает он сейчас, – цветочками жизнь была украшена мало. Впрочем, надо смотреть объективно: у большинства их не было совсем. Юность, молодость – была…

Весёлые годы, счастливые дни – как вешние воды промчались они! Это строка из старинного романса – и эпиграф к «Вешним водам». Ведь не читали? И первой страницы, такой ужасной, где герой «размышлял о суете, ненужности, о пошлой фальши всего человеческого. Все возрасты постепенно проходили перед его мысленным взором… – и ни один не находил пощады перед ним».

Герою «минул 52-й год», а нашему герою сегодня – 62-й, потому он может судить о нём, его размышлениях… А суждение будет короткое: неверующий он был – да и точка. Хотя православие было тогда государственной религией – а мы живём в светском государстве. Однако, вера – это водительство по жизни, без неё, действительно, всё – суета, ненужность и пошлая фальшь, и без неё человека мотает по житейским волнам, как тот кораблик… На дне тарелки.

Женька, долизав свою плошку, прошла мимо, благодарно задев его боком. Пойдёт и ляжет у двери, а потом, коротко мяукнет – попросит открыть дверь, и уйдёт в свою неведомую ночь…

А у него вечер прошел вполне привычно. Телевизора нет – хотя у многих он тогда уже был; нет телефона – его почти ни у кого не было. Имелся радиоприёмник, точнее, динамик за три рубля, но слушал он только новости, концерты по заявкам да спортивные передачи. О, спорт! Болельщик он был суперквалифицированный – еще ведь и газеты спортивные читал. Вообще, глядя из далёкого далёка, понимает теперь: спорт – футбол, прежде всего хоккей – заменяли советскому человеку религию. Пропаганда, всяческая – дело сложное, а спорт – это религия!

Как и сейчас.

Словом, герой наш – парень эрудированный. Газеты еще всякие почитывал, журнал «Юность» покупал, «от» и «до» читал: ничего не запомнилось, только фамилии некоторые; память хорошая.

Так и просидел вечер, иногда покручивая ручку динамика, шелестя газетами, «Атлас мира» изучая. Странное, престранное время! Бедность – куда там фавелам Рио-де-Жанейро! Но думалось – о звёздах, когда диктор сообщал о полёте советских космонавтов; о высоких чувствах, когда Эдуард Хиль мужественно выводил: «как ты посмела не заметить, что твоё счастье в руках у меня?!». Весь мир был рядом – в руках! – словно «Атлас мира». И то же Рио-де-Жанейро, казалось – рядом, и пляж Копакабана, где вырастают великие футболисты…

Утром разбудил стук в дверь: друг Вова приехал! Хотя какое там утро – 11 часов; летом, частенько, как заваливался в 12, так и спал часов до одиннадцати-двенадцати.

– Пойдём, поиграем с пацанами в футбол? Во дворе гоняют.

Быстренько перекусили – и вперёд.

В футбол тогда играли везде и всюду: на пустырях, на стадионах и стадиончиках, во дворах… И сейчас, яростно пыхтя, куча пацанов гоняла истрёпанный мяч. Вместо ворот, с одной стороны – два дерева, с другой – стена трансформаторной будки. Снова разделились на команды – и начали заново. Пацаны играли – орали, позабыв обо всём на свете; парни старались вовсю: лупили в «девяточку», «впритирочку», иногда обводили всю команду соперника – и закатывали мяч в пустые ворота! Но – случались и ауты: мяч улетал в бурьян, через забор, за дом… Рванув по дорожке за улетающим мячом, Витя вдруг почти столкнулся… с Ниной.

– Стоп! – сказала она. – Пора охладиться. На пляж идём?

– Идём…

– Бери друга, зайдём за Валей, я сейчас – махнула авоськой.

Из дому Нина вышла с той же авоськой, в которой лежал волейбольный мяч – покрывало и карты.

Вчетвером двинулись к реке всё той же дорогой и остановились на самом краю пляжа, где народу нет, и можно в мячик поиграть. Плавали, купались, плескались, в картишки двое на двое сыграли… Ах, хорошо! Все чувствовали себя свободно, вольно – под лазурным небом, ясным солнышком, да на тёплом белом песочке – да ничего этого не замечая, но истинно утопая во блаженстве существования – как и положено в 17 лет.

Начали играть в волейбол: ну, волейбол – не волейбол, так, перепасовка – но когда-то очень модная игра, или, скорее, способ общения, знакомства. Становились в кружок, человек по десять – двадцать, кто-то убывал, кто-то прибывал – играли часами, весь вечер, полдня!

Однако нашему квартету это было сейчас ни к чему, да и мяч всё время норовил улететь, укатиться в воду. Место такое – откос. Постояли, подумали…

– А давайте переплывём на остров?! – предложил Витя.

– Как это?..

– Да тут всего метров… пятьдесят. – Потихонечку, потихонечку – и переплывём.

– Я плаваю плохо, – сказала Валя.

– Ничего: держись за мячик, и помаленьку подгребай, Вова рядом поплывёт.

Согласились. Покрывало повязали Вите на голову чалмой, завязав концы под подбородком. Упрятали в «чалму» карты. В авоську сложили свою лёгкую одежду-обувку, круто завернули