— Наоборот? — не понял профессор. — Вы имеете в виду, в экстазе?

— Хах, — хмыкнул Григорий. — Нет, но тоже версия интересная. Я имел в виду, что поймавшее старушку дерево выгнуло её тело, и это как пытка. Ну то есть, не выгнуло от боли, а выгнуло и больно… Короче!

Григорий рассердился сам на себя за эти словоблудия. Он поймал себя на том, что мозг после недосыпа несфокусирован, и мысли хаотичны. Нужно сфокусироваться на главном!

— Надо срочно пилить дерево и вытаскивать старуху. Выдвигаемся!

— Подождите, Григорий Александрович, — всплеснул руками профессор. — Не вы ли говорили, что мы не должны нападать на пришельцев первыми, а только должны их изучать?

— Профессор, дорогой, — агент положил руку на плечо учёному. — Вы же видите — они уже напали первыми. И сейчас у нас есть возможность не напасть в ответ, но… Во-первых, спасти своего, спасти от них человека. Во-вторых — получить уникальный образец того, что они собираются делать с людьми. В-третьих — остановить этот процесс, не дать им довести его до конца.

— Но что, если они не напали? — не унимался профессор. — Что, если таким способом они тоже нас изучают? А потом вернут эту пожилую даму в целости и сохранности, как, возможно, вернули девочку?

— Хмм, — агент остановился и задумался. — Ну тогда… Тогда, во-первых, мы должны показать им, что мы против подобных похищений. А во-вторых — если это дерево не напало, а просто изучает бабку — значит, его спокойно можно пилить. Это не пришелец, а просто их оборудование, причём выращенное на нашей земле.

— Из нашей земли, — согласился профессор. — Не вижу изъянов в логике. Выдвигаемся! Давайте уже поедем, не спите, голубчик!

Фэбс иронично хмыкнул, но не стал осаждать профессора. Пока этот энтузиазм направлен в нужное русло — его нужно лишь поощрять.

Через час они стояли у экранов походной лаборатории напротив подъезда дома, где жили Гусечкины. Внутри бокса всё так же тихо-мирно стояло дерево. Оно, вроде бы, не изменилось с начального момента. Его освещали яркие лампы дневного света. Вообще, профессору было бы интересно проверить, как изменится жизнедеятельность дерева при отсутствии освещения. Ведь земная флора без фотосинтеза жить не может. А бокс сам по себе был закрыт и герметичен.

Но Григорий эту идею зарубил. Мол, пока изучаем неинвазивно и не лезем внутрь.

Ну вот теперь пришло время залезть внутрь.

На дерево были прикреплены датчики. Естественно, они крепились выше и ниже той части, где собирались вытаскивать бабушку.

Рядом с деревом стоял солдат в хазмате с бензопилой в руках. Сбоку от него, в двух метрах от дерева, стоял другой солдат — с огнемётом. Также в углу бокса стояла турель с аналогичным огнемётом и удалённым управлением через провода. Григорий не поскупился на меры безопасности…

— Напоминаю — безопасная глубина пиления — тридцать сантиметров, — сказал Григорий в микрофон. — Но вы пилите на двадцать максимум. Сначала вырезаем из дерева наше старое бревно, потом уже будем стругать из него буратину. Всё ясно?

— Так точно, — ухмыльнулся солдат с пилой. — Двадцать сантиметров. Разрешите приступать?

— Приступайте.

Солдат запустил пилу. В динамиках раздался громкий и резкий рычащий звук. Профессор, стоящий рядом с агентом, вздрогнул. Вздохнул, но ничего не сказал.

Солдат с пилой шагнул к дереву. Второй отшагнул назад, поднимая огнемёт.

Пила коснулась коры дерева. Раздался треск дерева, переходящий в визг. Ничего необычного, просто звук лесопилки. Полетели мелкие щепки.

— Наблюдаю на датчиках слабую активность, — заинтересованно сказал профессор. — И дама… Она, вроде бы, чуть пошевелилась!

— Продолжайте, — велел Григорий.

Солдат углубил пилу и разом погрузил ту в ствол на пять сантиметров. Из ствола выступила тягучая смола. Звук пилы изменился, стал более басовитым.

— Тут смолит сразу… Тяжелее становится… — сказал солдат.

— Спасаемая шевелится! Наблюдаю микродвижения пальцев рук и ног! — азартно сказал профессор. — Также появилась неожиданная биоэлектрическая активность на датчиках! Невероятно!

— Продолжайте. — велел Григорий.

Солдат с усилием провёл пилой вдоль разреза. Пила погрузилась ещё на пять сантиметров в ствол.

В боксе раздался женский крик. Солдат вздрогнул и машинально чуть отдёрнул пилу.

— Вы тоже это слышали? — обернулся солдат с пилой к камере.

Григорий обернулся к профессору и вместе с ним поглядел на экран с рентгеном женщины.

— Что там, профессор?

— Женщина… Она дёрнулась и закричала, — профессор был чуть испуган и взволнован.

— Может, её через ствол как бы ударило? — предположил агент. — Ну, как бронежилет бьет по пузу, если в него пуля попадает? То есть, пулю остановил, но тело всё равно калечит?

— Возможно, — пожал плечами профессор. — Нужно больше данных.

— Продолжайте! — велел агент.

Солдат подвёл пилу и снова провёл вдоль ствола, который стремительно заращивал рану свежей смолой. Пила с усилием развела тягучую клейкую жижу и снова грызанула ствол.

Снова раздался женский крик. Теперь в нём была мучительная боль. Солдат вздрогнул, но теперь не отвёл пилу.

Крик продолжался. Он стал громче и пронзительнее.

— Женщина… Она бьётся в конвульсиях! — испуганно сказал профессор. — И мы регистрируем электроактивность на стволе, синхронную с её движениями… Похоже…

— Что? — обернулся агент. — Не тяните, рожайте! Нам надо решать, продолжать или нет!

Женский крик чуть затихал и снова нарастал. Было ясно — нужно решать прямо сейчас!

— Похоже, дама и дерево теперь — одно целое! Понимаете…

Григорий не стал дожидаться объяснений. Он заорал солдату:

— Прекращайте пилить!

Тот попытался отвести пилу от ствола, но её залило смолой. Теперь пила почти застряла в ране дерева.

Женщина зарыдала, а потом снова закричала. Дерево содрогнулось. Его ветви зашевелились.

— Отбой! Отступайте! Вырубайте пилу!! — заорал агент.

Солдат попытался нажать кнопку питания пилы, но дерево вдруг чуть двинулось — и ветвь ударила солдата сверху вниз, разбивая шлем, отбрасывая его назад. Работающая пила осталась в стволе. Теперь она крутилась с трудом, но всё ещё ковыряла внутренности дерева, причиняя боль и ему, и женщине внутри.

Та мучительно кричала и извивалась внутри ствола. Профессор вцепился зубами в свои ногти, видя всё это на экране сканера.

Солдат с огнемётом среагировал на удар ветви. Прикрывая упавшего товарища, он нажал на крючок огнемёта, выпуская короткую струю огня. Пламя лизнуло кору, и напалм начал гореть на дереве, стекая на рану с пилой в ней. Женщина взвизгнула и начала уже захлёбываться криком. А потом — захрипела и замолчала.

— Отставить огонь! — рявкнул агент. — Все на выход! Включить пожаротушилку!

С потолка ударили пенные струи, заливая огонь, разрез на коре и работающую пилу. Та крутилась через силу. Это уже было не пиление — это было ковыряние зазубренным ножом в ране.

Солдат подхватил своего товарища