Шрифт:
Закладка:
Однако, несмотря на все эти перипетии и инновации, социально-политический строй в Булгарии, как и сама Булгария, сохранялись. Это прослеживается по той социально-политической терминологии которая бытовала в Булгарии в золотоордынское время, пережиточно сохраняясь от домонгольского времени, и по булгарским эмирам и князьям, известным в XIII–XIV вв.
Булгарскую социально-политическую терминологию периода Золотой Орды открывает титул ЭМИР. В домонгольской Булгарии он утвердился еще в начале XI века, если не раньше. По крайней мере, еще Ибн Фадлан в 922 г. рекомендовал так именоваться (эмир булгар) Алмушу. Этот титул, равнозначный понятию «Царь» или «Великий князь», не только сохранился, но и получил наибольшее распространение в предмонгольское и раннезолотоордынское время, что и подтверждает надпись на надгробии конца XIII или, может быть, рубежа XIII–XIV вв. Оно было поставлено на загородном кладбище древней Казани на могиле эмира Хасану, отец которого, живший, очевидно, уже в ордынское время, также титуловался эмиром, т. е. этот титул был наследственным. Надпись, прочитанная еще Ш. Марджани, гласит:
«Это место погребения великого и Знатного повелителя
помощника повелителей
Эмира чтимого и победоносного
почтенных и великих знамени
к победоносному двух почестей гордости рода
и веры, тени господа миров
Хасан-бека, сына эмира Махмуда».
Традиционность этого титула, как и его наследственность, подтверждается надписью на надгробии, датированном 1320 г. и выявленном на Болгарском городище еще при Петре I. Надпись эта, недавно по-новому прочитанная Д.Г. Мухамедшиным и Ф.С. Хакимзяновым, гласит:
«Эта гробница
Эмира великого, величайшего,
весьма славного, весьма почетного,
знатнейшего, славнейшего, благороднейшего,
воспитателя ученых, подпоры слабых
Ахмеда-хаджи, сына Мумика (Мумина),
сына эмира Хусейна (Хасана) Назара ал-Булгари».
Возможно, оба надгробия говорят об одном и том же эмире Хасане, тогда мы можем утверждать о сохранении определенного династийного престолонаследия у булгар даже в золотоордынское время. Очевидно, эмир Хасан и особенно эмир Махмуд были теми «князьями болгарскими», которые, как это видно из русских письменных источников, начали ходить в Болгары к Батыю, а затем к Берке, «отчин просить на княжение своя».
Вновь титул эмир в применении к булгарским правителям упоминается между 1360–1368 гг., когда в источниках, правда фольклорных, появляется имя эмира Габдуллы.
Но даже к концу XIV, если не к рубежу XIV–XV вв., далеко за пределами уже почти развалившейся Булгарии, в частности, в арабском Египте, сохраняется представление об едином булгарском эмире, который признавался владетелем не только Волжско-Камской Булгарии, но и Сербии и Болгарии на Дунае, и к которому следовало обращаться так:
«Да умножит Аллах победы его высочества,
благородного, высокого, царственного,
самого знатного, главного, высокородного, справедливого,
ведущего священную войну, поддерживаемого богом, охраняющего
и защищающего границы (мусульманского мира),
единственного в своем роде, меча ислама и мусульман,
покровителя воюющих и бьющихся за веру,
военачальника и предводителя армий,
красы царей и султанов,
сокровища эмира верующих».
Показательно, что в Булгарии практически не употребляли монголо-ордынского титула «хан», но хорошо его знали по ханам Золотой Орды. Ни на одном эпиграфическом булгарском камне нет в надписях этого титула. Возможно, это было своеобразным протестом булгар против монгольского ига.
Правда, Н.Ф. Калинин видит написание этого титула на печатке перстня хана Ильгама из Булгара 1350 г. Но слово «хан» на печатке больше похоже на «малк» или «малик» — «МЕЛИК», распространенный в исламском средневековье титул, близкий к понятию «князь». То, что этот титул не был чужд и для булгар, свидетельствуют булгарские надгробия, поставленные на могилах Сафар малики и Шамар малики, правда, с упоминанием, что отцы их из Шемахи (Северный Иран) и Африкента (Хорезм), т. е. не из Булгарии. Но это не должно нас смущать, ибо жены князей, более близких к царям, чем к князьям, обычно выбирались из других земель, в данном случае из Ирана и Хорезма.
Титул «БЕК», определявший владетеля или князя отдельной булгарской провинции или княжества, довольно часто встречается в булгарских эпитафиях: см. надгробия из Булгара, где этот титул зафиксирован 6 раз, Казани (Хасан бек), Чишмы в Башкирии (Хусейн бек), Калмаюра-Арбуги (Кутлуг бек и Инэ-бек). Известен этот титул и по другим письменным источникам, например, по древнерусским летописям — Хасан бек и Султанбек, отмеченные под 1370 г., или Секиз бей, захвативший в те же годы буртасо-мишарские земли по Пьяне.
О том, что «бек-князь» был обычным социальным термином в Булгарии золотоордынского времени, свидетельствует и бытование здесь же титула жены князя — «БИКЕ». Этот соционом известен в надписи одной эпитафии Булгарского городища. Как считают Д.Г. Мухаметшин и Ф.С. Хакимзянов, одним из самых распространенных социономов в Волжской Булгарии был «ХОДЖА», означавший «хозяина», «господина», но без разделения на профессиональные виды. Но этот соционом при сохранении соответствующего имущественного положения мог быть и наследственным титулом — см. «Али-ходжы сына, Атрячаходжы, сына Абу-Бекир ходжы, сына Алп-ходжы надмогильный знак».
Из среды таких хозяев золотоордынские ханы и их баскаки нередко назначали сборщиков податей и налогов, так называемых ТАМГАЧИ, как это видно из надписи надгробия тамгачи Ибрагима Суварского, сына Госмана, сына ходжи, поставленного в Больших Тарханах в 1314 г.
Соционом «ходжи» иногда путают с теонимом «ХАДЖИ», обозначающего паломника, совершившего хадж, т. е. паломничество по святым местам ислама — в Мекку и Медину. В Булгарии такая практика была достаточно распространенной. Один из первых хаджов был совершен еще в 930 г. сыном булгарского царя Алмуша. В ордынское время, по сообщению ал-Калкашанди, существовала для булгарских пилигримов даже специальная регламентация. Особенно часто хаджи совершались купцами, поэтому к их именам часто прибавлялась приставка: Сох хаджи, Исбель хаджи, Хусаин-бек хаджи и т. п. В отличие от социономов эта приставка обычно размещалась после основного имени.
В некоторых надписях ощущается зарождение еще одного социального понятия и термина — «АЛПАВЫТА», обозначающего в современном татарском языке крупного землевладельца, помещика. В булгаро-татарском языке существовал термин «АЛЫП» в понятии богатырь, великан, сильный человек. В одной из вышеприведенных эпитафий наблюдается сочетание этого понятия с хозяином — см. Алп-ходжа, а на другом камне 1309 г. также из Болгара оно сочетается с этнонимом Урум (Урум Алп), что, по Ф.С. Хакимзянову, обозначало армянина, принявшего ислам. О широком бытовании этого понятия — соционома свидетельствуют надгробия и из других мест — Балынгуз, Исляйкино и т. д.
К этой же категории социономов следует отнести пока лишь один раз встреченный арабский термин «САХИБ», т. е. господин, владелец, хозяин (надгробие из Больших Тархан).
Многие из этих ходжи, алпов, сахибов и других относительно зажиточных
