На Году Тринадцатом родилось еще двое детей, и они остались живы. Это был спокойный год, без примечательных событий. Поэтому его назвали Хороший Год.

Год Четырнадцатый был похож на предыдущий и его назвали Вторым Хорошим Годом.

Год Пятнадцатый был тоже прекрасным годом, и они хотели назвать его Третьим Хорошим Годом. Но в этот год было некое мрачное предзнаменование, которое заметили старшие. Это был первый год, когда не родилось ни одного ребенка. Все женщины — Эм, Молли, Джек и Маурина — постарели, а молодежь еще не подросла до того возраста, чтобы рожать. Эви ввиду ее умственной неполноценности вообще было запрещено иметь детей. Поэтому этот год не стали называть третьим хорошим. Для детей год был в некотором смысле замечательным, так как Иш вытащил свой старый аккордеон, и под его неумелое пиликанье они пели хором песни, старые песни, вроде «Домой, на побережье» или «Она будет гулять вокруг холма». Поэтому год назвали Годом, Когда Мы Пели.

Год Шестнадцатый отметился событием незаурядным: первой свадьбой. Женились Мэри, первая дочь Иша и Эм, и Ральф, сын Молли, рожденный еще до катастрофы. По стандартам Прежнего времени они еще были молоды для женитьбы, но изменилось время, и изменились стандарты. Иш и Эм, когда обсуждали между собой этот вопрос, не были даже уверены, что Мэри любит Ральфа, а Ральф Мэри. Однако все были убеждены, что этим двоим нужно пожениться, так как все равно выбора у них не было. Иш в конце концов решил, что романтическая любовь — не необходимость: она существовала только как следствие перенаселения земли.

Маурина, Молли и Джен требовали «настоящей свадьбы». Они отыскали пластинку Лоэнгрин, сшили свадебное платье для невесты с вуалью и всеми аксессуарами. Для Иша все это было смехотворной пародией на прошлое. Эм поддержала его. Мэри была их дочерью, и они добились своего. Никаких особых церемоний не было. Ральф и Мэри просто встали перед Эзрой, и тот сказал им, что они теперь муж и жена, что это накладывает на них определенные обязательства перед Племенем, и они должны выполнять их. Год еще не кончился, как Мэри родила, и поэтому год был назван Годом Внука.

Год Семнадцатый по требованию детей был назван Годом Обрушившегося Дома. Дело в том, что один из соседних домов внезапно обрушился со страшным шумом на глазах у детей. Причина оказалась простой: термиры сожрали все балки и перекрытия. Дом ведь стоял уже семнадцать лет. Этот случай сильно подействовал на детей и дал название году, хотя, конечно, это не было событием чрезвычайной важности.

На Восемнадцатом Году Джен родила ребенка. Это был последний ребенок, рожденный от людей старого поколения, но к этому времени сыграли еще две свадьбы во втором поколении, и уже родились новые внуки.

Год был назван Годом Школы. Когда старшие дети достигли школьного возраста, Иш пытался обучать их, чтобы они могли читать, писать, знали немного арифметику, географию, историю. Но детей было невозможно собрать вместе: вокруг было слишком много интересного, а учение их не привлекало совсем. Поэтому обучение велось урывками, хотя некоторые из детей научились немного читать. Иш с большим разочарованием отказался тогда обучить детей чему-нибудь, тем более что некоторые из них, особенно его Мэри, которая уже стала матерью двоих детей, были откровенно глупы.

Однако на этот год Иш твердо решил заняться детьми, которые достигли подходящего возраста, чтобы они не выросли совершенными невежами.

Год Девятнадцатый был назван Годом Элка и снова благодаря случаю, поразившему детей. Однажды утром они увидели Эви, уже ставшую взрослой женщиной, которая смотрела куда-то и возбужденно кричала. Понять ее было трудно, так как слова она почти не выговаривала. Они увидели, что Эви показывает на какого-то странного зверя. Это оказался элк — лось, которого они не видели никогда в жизни. Очевидно, лоси стали возвращаться с севера туда, где они жили когда-то до прихода белого человека.

Насчет Года Двадцатого сомнений не было ни у кого. Это был год Землетрясения. Старый Сан Леандро вдруг однажды проснулся, послышался грохот, повалил дым, и начались подземные толчки. Дома, где жили они, выдержали, так как Джордж всегда держал их в порядке, но нежилые дома, ослабленные термирами, или подмытые водой, рухнули. После этого улица Сан-Лупо была завалена обломками кирпича, досок, стекол.

Год Двадцать Первый Иш хотел назвать Годом Прихода Старости. Их уже было тридцать шесть человек: семь стариков, Эви, двадцать один человек второго поколения и семеро третьего поколения.

Но год был назван, как это часто бывало, по очень незначительному событию. Джо, один из близнецов, рожденных Ишем и Эм, был смышленый парнишка, хотя и мал ростом для своего возраста, и не мог соперничать в играх даже с детьми, которые были младше его. Иш и Эм очень любили его — ведь это был их младший, последний сын. Остальные же обращали на него мало внимания. Ему уже исполнилось девять лет. И в конце этого года Иш вдруг с изумлением обнаружил, что Джо умеет читать. Причем не так, как остальные дети, медленно и по слогам, а быстро, точно и даже с удовольствием. Иш испытал теплое чувство к своему сыну. Это был первый, в ком проявился огонек интеллекта.

Другие дети были подавлены таким превосходством Джо над ними и на церемонии дружно потребовали, чтобы год был назван Годом, Когда Джо Стал Читать.

Конец промежуточной главы,

названной «Быстрые Годы».

2

ГОД ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ

Их социальные узы удивительно крепкие, они намного превосходят наши. Ведь тысячи Европейцев являются индейцами, и мы не имеем ни одного случая того, чтобы эти аборигены по своей воле стали европейцами.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

После того как церемония у