Я привстал и вдруг почувствовал странную легкость. Как будто от меня отпал кусочек.

— Женя…

Настя открыла рот, но закрыть не смогла. Маша напрочь забыла про свою ревность и просто захлопала глазами.

А на полу лежала моя рука.

— Блин, отвалилась… — сказал я, скосив глаза на плечо. Обрубок выглядел так, будто рука растаяла во время сильной жары и ее ненароком отломили. Крови почему-то не было.

Неприятно! Я посмотрел на вторую руку — она вроде была на месте, но клонилась к земле под неправильным углом, словно состояла из желе.

— Фу, гадость! — сморщилась Маша.

— Что? Как⁈ — засуетилась Настя и, подхватив руку, сунула мне под нос. — Женя, это твоя рука?..

— Тупее вопроса ты задать не могла? — закатила Маша глаза.

— Да, дела, — задумчиво проговорил я. — Подержи ее пока у себя, а то…

Меня снова повело, и девушки бросились мне на выручку.

Увы, обе опоздали. Ноги подломились подо мной и разлетелись в разные стороны. Я плюхнулся на пол, чувствуя себя куском мягкого сала, который целый день лежал на солнце.

Девочки суетились вокруг меня и кричали так громко, что к ним присоединилась и Варя. Скоро кричали они уже втроем, а я лежал на полу и раздумывал, как мне немного подхлестнуть уставшую Искру и собраться воедино?

Если так дело пойдет и дальше, то в усадьбу они привезут меня в банке.

— Выехали? Отлично, — проговорил Зубр и со спокойной душой отложил телефон.

И какие могли быть сомнения? После того, как они справились с Омском без значительных потерь, уж со Сферой его сиятельство справится в два счета.

— Прошу… ваш завтрак, — послышался робкий голос, и Василий повернулся

Ах да, госпожа Герасимова!

Девушка стояла на пороге с дрожащим подносом в руках. Под потолок уходили нити, и когда дворецкий кивнул, они натянулись. Пискнув, девушка подошла к столу, шагая как марионетка на ниточках.

Хотя почему как? Она ею по факту и была. Еще утром Василий сомневался, что сделать из отчаянной мстительницы служанку в помощь Глаше с Марфушей — хорошая идея. Однако Светлана Александровна подчинялась госпоже Амальгаме неукоснительно.

Герасимова, шипя себе под нос, подошла к столу. Ступала она как балерина — на кончиках пальцев.

— Приятного аппетита, господин дворецкий, — проговорила она и поставила перед ним тарелку с яичницей, свежеиспеченный хлеб и чашку крепкого кофе. — Чем еще я могу вам услужить?

В голове у Василия тут же промелькнула куча идей — от чистки водостока до копания траншеи, хотя под открытым небом, скорее всего, их новая помощница будет не настолько эффективна.

— Пока ничего. Жди прибытия его сиятельства. Он точно найдет чем тебе заняться до того, как сюда нагрянет Тайная Канцелярия.

— Есть… — кивнула она, и, развернувшись, вылетела вон из комнаты.

Да, идея сделать из нее марионетку была довольно жестокой, но и поделом — нечего готовить козни против Скалозубовых, спевшись со шпионами из Рейха.

Когда же эта дурочка призналась, что пыталась взорвать бункер с помощью белой Сферы — чего у нее, конечно же, не вышло бы — у Зубра к ней пропала всякая жалость, и он дал Амальгаме полный картбланш.

Насчет инквизиции он приврал. Надо бы, конечно, и вправду сдать ее дружкам Горна, но последний визит представителя Тайной Канцелярии до сих пор снился Василию по ночам.

Ладно, ее судьбу решит хозяин, а у дворецкого и без того дел по горло.

Вдруг снаружи послышался шум двигателей, и Василий вышел в холл. Не успел он подойти к порогу, как двери раскрылись, и в усадьбу вошли Анастасия с Марией и Варварой. Последние две волокли за собой черный мешок.

— С возвращением, а где?.. — сказал Зубр, и тут увидел, что из мешка торчит чья-то нога.

Анастасия вся вспотела, и из-за плеча у нее выглядывал его сиятельство, который был крепко-накрепко привязан к девушке веревкой.

— Ааа… — протянул Зубр, осматривая то, что осталось от Евгения Михайловича. А осталось немного — всего лишь голова и половина торса.

— Василий, я потом все объясню! Меня ни для кого нет! — сказал Евгений, и вся троица побежала по лестнице. — Скажи Амальгаме, чтобы срочно зашла.

Когда дверь сверху закрылась, на ступеньках осталась лежать левая кисть, правое ухо и… нос.

— Это какой-то кошмар, — проговорил Зубр и хотел было подобрать хозяйскую пятерню, но та вскочила на пальцы и забегала по кругу, а потом, подпрыгнув, скрылась в коридоре.

— О, нет! Опять⁈ — раздался женский крик и грохот разбившийся посуды.

Василий покачал головой и пошел вызволять Марфушу. Справившись с хулиганистой рукой, он отправился собирать оставшиеся части хозяйского организма.

Ладно, наверное, мы все же зря так разволновались. Хотя и было от чего — не каждый день я разваливаюсь на части, а потом пытаюсь прирастить конечности обратно!

Стоило мне денек отдохнуть и справиться с бушующими внутри магическими потоками, как утерянные части тела сами встали на места. Правда, от «реабилитационного» периода меня это не спасло — дежурящая у моей постели Варя строго запретила мне даже поднимать задницу с кровати. Она провела рядом со мной почти сутки, и ни в какую не соглашалась уезжать домой, пока я не поправлюсь.

Я же уныло лежал и смотрел в окно. Там, хихикая на всю лицу летала Маша. Ага, именно летала — крылья за ее спиной стали вдвое крупнее и больше не пропадали. Что творила Настя, страшно даже подумать — невооруженный глаз ее просто не улавливал.

Наконец, последний палец прирос к моей руке, и Зубр торжественно заверил Варю, что проследит, чтобы Евгений сохранял постельный режим. Уставшая девушка, погрозив мне светящимся кулаком, удалилась.

Едва за окном затих мотор Костиной машины, который увозил