пары антикваров поиск такой геммы. На памяти Ярика спокойный как танк Кеш впервые так возбудился. И вообще, после старичка смотрителя Кеш стал очень плотно интересоваться артефактами и историей Гипта. Он сидел в архиве и перебирал рукописи, которые до сих пор не расшифровали. Это был даже не древний язык Гипта, это был язык жрецов, что занимались отправкой умерших царей в загробный мир. Язык так и не был расшифрован полностью, расшифровали только более простую версию, для простых людей. Её Кеш тоже изучал. Ярослав иногда его подкалывал, что после увольнения, Кеш станет смотрителем музея. Кеш серьёзно отвечал, что его судьба другая. И она связана с Ярославом. Ну, другая, так другая! Лишь бы брат-напарник был счастлив.

Глава 15 . Чёрная полоса плюс история.

Глава 15. Чёрная полоса плюс история.

«Люди, любящие всех людей в мире, вызывают у меня оторопь и желание отправить их служить в Африку». (Сержант-инструктор на базе в Джибуту).

В одной из стран, куда Легион в очередной раз нёс светлое и доброе в интересах Фракии, Ярослава впервые ранили. Вообще, Ярослава все считали везунчиком: побывать на стольких операциях, после которых у него при этом не было даже царапины! Но! Всё заканчивается. Закончилось и везение Ярослава. По всей видимости, у Ярика настала чёрная полоса. Все наёмники верят в приметы, а Ярослав до этого не верил и смеялся над парнями из роты. Ещё бы! Нет чудес в мире! Ну... Почти нет. Короче, Ярик не верил в приметы. Вернее, верил, но совсем чуть-чуть. После ранения, конечно, стал верить, только поздно. Итак! Сначала роту на одном из блокпостов подвергли артиллерийскому обстрелу. А ведь шерсть на загривке вставала за пару часов до этого! И Кеш сказал, что как-то тоскливо. Но Ярослав не обратил на это внимания. Нет, его спецгруппу и раньше обстреливали , да и на неё нападали тоже не раз. Просто раньше это было, вроде как, почти внезапно. Ну, говорят, на вас готовят атаку. Или сообщают, что рядом банда, повстанцы, какая-нибудь хрень. Все ждут, разведка отслеживает, снимки чаще всего за несколько часов со спутника или дронов приходят, взвод или рота на стрёме. Да, опасно, да может прилететь, но ЭТО всё отработано на полигонах, разобрано по косточкам. Даже если всё пойдёт не так, то тут же поддержка с воздуха, все ближайшие подразделения направят на помощь. Фракийцы вообще не любят воевать с риском. Хотя Легион и считают самыми отмороженными, но таких подразделений, как Ярикова рота, в Легионе не много. В основном Легион выполняет полицейские функции, представительские и роль пугала. Потом – Бах! – и понеслось. Либо взять любой бой. Ты уже залит адреналином по самую маковку, командиры всё отслеживают, все настороже. И тут начинает прилетать. Дикий ор, потом связь, потом уже легионерские херачат. Так как у Легиона возможностей в десятки раз больше, чем у местных черножопых, то подавляют чужую артиллерию быстро. Да плюс связь у Легиона намного лучше и мощнее. А есть ещё и спутники, снимки, беспилотники. Правда, Легион пользовался ацеольскими спутниками и беспилотниками, так как те на данный момент союзники, а у ацеольцев связь всегда была лучшей в мире. Некоторым при обстрелах, правда, прилетало, но не роте Ярослава. То есть никто не успевал обосраться, как уже что-то делали по приказу. У всех своя задача, всем розданы приказы и, главное, – эти приказы выполнить. Да там уже не до рефлексий, а тут... Мирный переход. Средней паршивости страна, где почти не бывает нападений. Усиленный блокпост местных, а это две БМПешки, батарея миномётов, несколько крупняков и автоматических гранатомётов и почти рота солдат. Все и расслабились. Ночью, когда все спали, вокруг стали рваться мины восьмидесяти двухмиллиметрового миномёта. Это такая дура, что от человека оставляет фарш, а осколки борт БМПешки пробивают. Иногда, но пробивают. Причём так густо стали рваться мины, что в пору обосраться. Весь взвод вывалился из окон и дверей как тараканы, из других строений лезли все остальные. В темноте ничего не видно, поэтому все сначала упали на землю. Потом – либо под деревья, либо под стены. Почему под деревья? Инстинкт. Глупый, но инстинкт. Если мина воткнётся в дерево, то взрыв будет сверху, поэтому все, кто внизу под деревьями, – трупы. Почему под стены? А это уже рефлекс, выработанный тренировками. Причём, многочисленными тренировками. При командах «воздух», «взрыв», «вспышка» – упасть за любое препятствие, лучше каменное. Защита от осколков. Почему не внутри? Жахнет в крышу, и всем конец. Стены тут ещё ничего, песчаник и бетон, а крыши – это дерьмо из веток и досок. При каждом взрыве Ярославу хотелось уменьшиться хотя бы вдвое или провалится сквозь землю. Было ощущение беспомощности и паники, потому что нельзя никого убить. В Легионе всех натаскивают, что страх должен порождать агрессию. Испугался – убей свой страх или то, что его несёт. Знаете, как после войны возвращаются люди, а их близкие начинают их бояться, потому что они агрессивные. А они не буйные, они пугливые. Просто признать это они не могут. Вот и боятся трусы – пугливых. Правда, через пару минут после начала обстрела послышался рёв сержанта, перекрывающий по громкости даже взрывы. И сразу стало легче. Не надо думать. Главное – выполнять приказы! Это – как в бою. Очень страшно встать и бежать под огнём. Инстинкт и страх придавливают к земле. Да, есть разум, кричащий тебе, что надо встать и атаковать, но кто в этот момент слышит разум? Нет! В бою, особенно поначалу, только инстинкт. Поэтому и учат выполнять приказ без рассуждений и комментариев! Вперёд! И ты бежишь. Срёшься, но бежишь! Поэтому и приказы в бою – резкие и однозначные. Поэтому повторяют ВСЕ команды при учёбе десятки раз, а не из-за того, что все тупые. Вы вообще задумывались, что армия существует на Земле дольше религий и государств. Это значит, что способы обучения отрабатывались тысячи лет. И все шутки о тупости военных – от непонимания ИХ логики, а не потому, что военные и правду тупые. А вы попробуйте заставить молодого, полного сил человека умереть, выполняя то, что вам нужно? С помощью убеждений, слов, идей? Одного, после длительной обработки – может быть. Толпу? Да, но, если они АБСОЛЮТНО уверены, что с ними ничего не произойдёт. А как на войне?