Шрифт:
Закладка:
— А там может быть прослушка. Вернее сказать, я почти уверен, что она там есть. Жучок под стол, запасной под подоконник, ещё один вкручен в трубку телефона.
Я открыл было рот, чтобы возразить, но в голову мне пришла история Эрнеста Хемингуэя, который всех знакомых уверял, что за ним следят спецслужбы, подслушивают, записывают, фиксируют. За такие утверждения его упекли в психушку лечиться от паранойи. Лечили в те времена электрошоком, азартно поджаривая мозги, так что после «медицины» он пускал слюну и не мог держать в голове больше четырёх слов разом. Эти побочные эффекты в дальнейшем самую малость затруднили ему любимое писательство, и он застрелился из отцовского ружья, нажав на спусковой крючок пальцем ноги.
А потом оказалось, что ФБР и правда плотно следило за ним. Ну, то есть, даже если ты параноик, не факт, что за тобой не следят.
Я со звонким стуком закрыл рот. «Секретчики» и правда могли меня прослушивать, вернее они определённо слушали телефоны, что меня в конечном итоге спасло, так что же помешает им поставить и пару жучков в моём кабинете? Надо будет намекнуть на это Кастету, если слушают меня, то и его тоже. Не то, чтобы их мог так сильно заинтересовать медеплавильный завод, просто пока что нечем заняться.
Тем временем Тайлер подготовил стол, разложив на нём какие-то фотокарточки и жестом пригласил меня сесть за него.
— Что за фото? Откуда?
— С доски почёта Кустового, — ехидно усмехнулся Тайлер. — Вы узнаёте этих людей, босс?
— Вот этот, этот и этот — министры. Ты мне подозреваемых даёшь или местные сливки общества? Это Губачевский, прокурор города. А эта девушка — личный помощник Кротовского. И она определённо не может быть бородатым мужчиной.
— Сейчас такой грим делают…
— Ладно, садись, рассказывай. А то у тебя расследование заблудилось где-то совсем не там.
Он действительно сел на второй стул и начал:
— Давайте по порядку. Никто из этих людей не является таинственным стрелком?
Он особо указал пальцем на двоих каких-то хмырей, но даже долго рассматривая их, не смог опознать.
Куда как проще было бы сгенерировать Тайлеру иллюзию. Проблема в том, что иллюзия у меня получается только в отношении предмета или человека, который мне хорошо знаком, кого я достаточно внимательно рассмотрел.
Например, громилу что пытался меня убить по приказу Бакланова. Его я рассмотрел главным образом, когда долго и нудно копал ему могилу. Или самого Бакланова. Или монстров, что пытались меня скушать.
Стрелок был передо мной буквально долю секунды, прежде чем выстрелил (и попал, падла!).
— Тайлер, тут его нет. Но ты, наверное, не просто так надёргал фотки из журнала «Ими гордится весь Кустовой»?
— У нас в вольном городе нет такого журнала, я бы знал.
— Рассказывай. Мысли какие?
— Заказчик не должен видеть метания исполнителя. Это бросает тень на мою работу.
— Не страшно. Это называется содействие заказчика.
— В общем… — протянул он, откинувшись на стуле и рассеянно собирая фотографии. — Есть всего несколько фактов, ниточек. И самая сильная — это автомобиль. В городе одна служба проката автомобилей, там такой машины нет. В таксопарках и у частников, вроде бы, тоже. По вечерам я обошёл большую часть улиц, как тогда, с паровозом. Автомобиля такого нет. Ну, это не исключает того, что он может быть спрятан, он же всё-так гораздо меньше паровоза. У регистрационной службы и на учёте в полиции стоит несколько не серийных автомобилей с похожим описанием. Но они все белые, жемчужные, один розовый, три красных и всего два чёрных, но у тех на боку эмблемы похоронных служб. Переоборудованы в катафалки, их ни с чем не спутаешь.
— То есть, по машине, голяк?
— Да, но во всех случаях, это машины дорогие. Они стоят дороже в несколько раз обычных, которые тоже не по карману простому честному горожанину. Некоторые фото тут принадлежат воротилам преступного мира, кстати. Такие машины не только дорого покупать, они ещё и потребляют много топлива или макров, у них дорогие запчасти, техническое обслуживание.
— Я понял, очевидно, что владелец должен быть человеком далеко не бедным
— Да и это как раз хорошая новость, потому что здорово сужает круг подозреваемых.
— Которых ты мне показал?
— Попробовал. Не совсем наугад, но видите, мимо, — когда Тайлер задумывался или волновался, переходил на «вы», а когда напускал на себя обманчиво-придурковатый вид, то на «ты».
— Ты не идёшь по ложному следу, Тайлер. Но охватываешь не все варианты.
— Есть ещё оружие, одежда, исследование окружения, версия с родственниками, — он стали загибать пальцы.
— Родные меня не любят, но при всём при этом они на такое не пойдут.
— Все так говорят, — слабо и утешающе улыбнулся он, — а на деле, в половине случаев убийцы — это друзья и родные, а в чае плавает лошадиная доза стрихнина с сахарком.
— Родным я нужен живым, чтобы доить из меня деньги. Мой род должен большую сумму очень влиятельным людям.
— Каким? Мне надо эту версию проверить. Насколько высоко в общегородском рейтинге?
— Общеимперском.
— Ладно, в имперском. Насколько высоко?
— На самой маковке. Так высоко, что если это оттуда пуля прилетела, то мне лучше самому застрелиться. Эту версию не расследуй, всех под топор положишь.
— Жаль. Но вообще, у таких людей есть тысячи исполнителей, и куча других вариантов запугать или заставить исчезнуть, в том числе сравнительно законные.
— Во-во. Насчет одежды, я тебе писал там. Неброская, но не дешёвая. И оружие такое же. Да, револьвер, но никаких стразов или там, ярких рисунков.
— Уважающий себя стрелок не лепит брюлики на ствол. Оружие — это инструмент, его совершенство в простоте, — Тайлер аккуратно извлёк откуда-то из штанов и показал мне пистолет. На вид это было что-то вроде неприметного Вальтера, пистолета Джеймса Бонда.
— Ну, у него был другой, среднеразмерный револьвер.
— По пистолету я не смог ничего накопать, — удручённо кивнул Тайлер и оружие своё убрал. — Наш вольный город — это место, где оружия очень много, в том числе и контрабандного и из запрещённых списков, самодельного, переделанного, трофеи с войн. Даже пулемёт можно при желании купить, не то, что револьвер.
