— Да как ты разговариваешь?! Ты забыла, кто я? Я тебя спас! И я — Глава этого поселения! Стоит мне слово сказать…

— А я, милый мой, — Юнико! — она глядела ему прямо в глаза и выговаривала каждое слово. — И ты сам меня ей сделал, теперь не жалуйся. Стоит мне слово сказать — главу этого посёлка сразу свергнут. Проверим? — с вызовом бросила она ему.

— На моём ложе мечтает оказаться каждая. — ответил он после паузы. — Не хочешь — не надо. Больше не смей появляться перед моими глазами!

С этими словами Глава, несолоно хлебавши, развернулся, громко хлопнул дверью и ушёл.

Джилл спокойной вернулась в спальню. Знахарке свой отказ делить ложе с Главой — звукоизоляция здесь тоже нулевая и та многое из разговора слышала, объяснила нежеланием травмировать нежную мужскую психику своими шрамами. Мелину такой ответ удовлетворил. Тему закрыли.

Дальнейшее существование Джилл в посёлке нисколько не ухудшилось. Она осталась жить и помогать в доме Мелины, общалась с кем хотела — в том числе и с жёнами Главы — они ей нравились. Да и вообще чувствовала себя прекрасно. Она ощущала себя здесь как в вакууме. Как будто тревоги внешнего мира остались где-то там, где-то очень далеко. И ей так не хотелось вылазить из своего уютного кокона. Временами мысли о муже посещали её. Сердце болело в разлуке с любимым. Но по её расчетам, Виктор ещё не вернулся. А значит она спокойно может оставаться здесь, среди гостеприимных берберов. Тем более, что роль божества, непонятно как, но стала ей потихоньку нравится. Всегда приятно, когда тебя обожают.

В один из дней в хижину поступило сразу три пациента. Мальчишки с ушибами и ранами. У одного рассечена бровь, и синяки на спине, у другого кровил затылок, у третьего сильно вспухла рука — вероятно, перелом. Но самым страшным оказались не травмы ребят, а сбивчивый рассказ других мальчиков, сопроводивших больных до хижины лекарши.

— Там всё камнями завалило… — заявил запыхавшийся ребятенок. — Прям сразу взяло — и накрыло. В пещеру больше не попасть. Мы успели убежать, но… Но там наши…

— Где завалило? — сразу спохватилась Джилл.

— У нас пещера есть, где мы играем… То есть была…

— Так. Покажите мне. Где это?

Джилл оставила больных на попечении знахарки и ученицы. Сама же побежала с мальчиками к завалу.

Пещера находилась в одной из скал, окружающих долину. Здесь уже суетились люди. Мужчины что-то кричали друг другу и через завал, в пещеру, старалась подбодрить невольных пленников. Параллельно пытались разобрать завал, но несколько упавших камней были слишком большими — не двигались они ни в зад, ни вперед.

Джилл подошла ближе. Да, руками такие огромные не сдвинуть. Это понимали и люди вокруг. Все нервничали, старались что-то сделать, даже подогнали животных в помощь, но ничего не выходило. От отчаяния щемило сердце, ведь внутри — дети!

Джилл ещё раз окинула взглядом место аварии. Прикинула расстояние, масштаб завала. В голове созрел план и она кинулась его выполнить.

Девушка побежала обратно в посёлок. Добралась до дома Главы. Барт отсутствовал, зато были на месте жены. Джилл попросила принести ей её вещи — она ещё не успела перенести своё добро к знахарке. Она быстро облачилась в белый защитный костюм, надела шлем, взяла аэроскейт, схватила пистолет и ринулась вызволять несчастных из каменной тюрьмы.

На месте она очутилась почти сразу — скорость у скейта высокая. Около завала уже собрались чуть ли не все мужчины посёлка, в том числе и Глава. Барт командовал, пытался организовать спасательную операцию. Распределял обязанности, устанавливал очерёдность. Он всё делал правильно, только несколько больших камней были слишком большие, неподъёмные.

Джилл подлетела вплотную к пещере, хотела уже сделать то, что она хотела, но народу около завала столпились много: люди могут пострадать.

— Отойдите все от входа! — крикнула она мужчинам. — Я расщеплю камни и продолжите!

Однако, несмотря на то, что орала она громко, её никто не послушал. Даже на шаг не сдвинулся.

Джилл разозлилась, налетела на сам завал сверху и выстрелила в световом режиме в воздух. Столп ярких искр взмылся в небо, разлетаясь внушительным фейерверком.

— Отошли я сказала! — гаркнула она ещё раз.

После выстрела просьба сработала. Шокированные яркими светом люди покорно разошлись в стороны. Как говорится, пистолет и доброе слово эффективнее, чем просто доброе слово.

Джилл, не теряя времени, переместилась на нужную позицию, перевела оружие в боевой режим и пальнула по булыжникам. Камни, как и предполагалось, расщепились на несколько более мелких частей. Теперь их можно двигать.

Девушка отлетела в сторону, оставила аэроскейт и оружие на заснеженной земле, и побежала помогать.

Да, так нелюбимые ею снег и мороз никуда не делись. Сейчас зима, но ей не было холодно. Она энергично отшвыривала камень за камнем, трудясь в общей массе, вместе со всеми. Работа шла не быстро, но шла! И в конце концов детишки были спасены из каменного плена.

Но на этом дела не закончились. Несколько ребят получили травмы и нуждались в лечении. Джилл, Мелина и маленькая ученица во всю трудились, чтобы помочь пострадавшим. Лишь к вечеру хижина опустела, и можно наконец спокойно поесть и лечь спать.

Однако столь желанное спокойствие длилось недолго. Едва Джилл принялась за ужин, как в хижину заглянул очередной гость. На этот раз им оказался Глава.

— Что случилось? — Джилл чуть не поперхнулась от неожиданности. — Ты недоволен, что я сегодня на глаза тебе попалась? Так извиняй. Обстоятельства непредвиденные.

— Одевайся, пошли. — вместо ответа приказал Глава.

Вот же! Джилл, чтобы не смущать Мелину и Маню некрасивой сценой, встала из-за стола и прошла вместе с Главой в сени. Девушка уже хотела наехать на незваного гостя, но увидела аэроскейт и пистолет, лежащие здесь же, у входа.

— Ой… — только и смогла сказать Джилл.

— Да, ты забыла свои вещи, — подтвердил Глава.

— Ты их принёс? Спасибо! — она прижала к себе скейт крепко-крепко. — Как же я так…

— Ты помогала людям, — улыбнулся он, — а это дорого стоит! Так что одевайся и пошли!

— Барт! — Джилл поставила руку на талию и выразительно посмотрела на Главу. — Мы же это уже обсуждали! Я замужем!

— Да что ж ты такая упёртая! — недовольно хлопнул он кулаком по стене. — Одевайся, говорят тебе! Мы пойдём не ко мне.

— А… Тогда ладно…

Джилл обулась, накинула сверху тулуп, и они вышли на улицу. Редкие прохожие, попадавшиеся им по дороге, завидя Главу и их обожаемую Юнико, неизменно останавливались и кланялись, положа руку в области сердца.

Через некоторое время Барт со