— Не волнуйся, Алекса, как только мы проведём ритуал, я одну ночь побуду в доме, чтоб проверить, всё ли сработало, и оставлю вас с Лео побыть наедине.

— А я не волнуюсь. Мы и так наедине каждый день бываем, — ответила я немного резче, чем планировала.

Девушка улыбнулась снисходительно, будто я несмышлёное дитя, и продолжила, положив свою ладонь на мои сложенные на коленях руки:

— Поверь, здесь всё по-другому будет. Потом вспомнишь мои слова!

Дальше разговор потёк по другому руслу: моя попутчица вспоминала как проводила в этом доме каждое лето, какая ароматная в лесу земляника, прозрачная и холодная вода в реке и как сожалеет, что столько лет там не была.

Время прошло незаметно, и до конечной точки нашего маленького путешествия мы добрались быстро. На выходе из кареты Леонардо галантно подал руку Кристанне, и она, поблагодарив его за помощь, деликатно пошла вперёд, а я была самым вероломным образом схвачена и зацелована.

— Я дико соскучился, — с жаром прошептал мне мой инквизитор прямо в губы, но вынужден был вскоре отстраниться, чтоб не шокировать бедного кучера.

Но разогнать пламя по моим венам он успел, и я с предвкушением стала ожидать, когда же мы окажемся вдвоём.

Слуг в доме не оказалось, и это по моему мнению было к лучшему. Пока кучер занимался лошадьми, а затем и растопкой камина, потому что в лесном каменном доме было ощутимо прохладно, Кристанна показала нашу с инквизитором комнату и предложила отдохнуть пару часов после поездки. По взгляду охотника и его хитрой улыбке я сразу поняла, что отдыхать мне не придётся.

И вот девушка удалилась в свою комнату, которая была от нашей через одну. Очень мудрое решение на мой взгляд — не спать через стенку с нами.

— Лео! — лишь успела взвизгнуть я до того, как он подхватил меня на руки и понёс на руках к кровати. Я не успела указать на открытую дверь, поскольку мужчина взмахнул рукой и она сама закрылась, и даже ключ провернулся.

— Попалась, — прошептал он и склонился надо мной для нежного поцелуя.

Руки сами обвили его шею и притянули к себе, я вдыхала такой родной и желанный аромат и удивлялась, как же я так быстро сдалась? Или может быть всё было решено ещё тогда, когда я рассматривала его, спящего под деревом? И, возможно, тогда ему снилась я? Последняя мысль заставила улыбнуться. А потом губы инквизитора, опустившиеся к шее, сбили мои мысли в шумную стаю, и они разлетались кто куда, а я улавливала лишь обрывки «Мой!», «Самый нежный!», «самый страстный!», «мой огонь!».

Шорох упавшего на пол нового платья и тихий скрип кровати, когда мужчина навис надо мной, глядя в глаза, я хотела запомнить навсегда. Но всё затмили слетевшие с его губ слова:

— Я люблю тебя.

Глава 34

В груди стучало так, что я думала, сердце выскочит и упрыгает куда-то. Леонардо смотрел на меня, а я на него, не моргая. Когда пауза затянулась, я открыла рот, чтоб ответить, и одновременно инквизитор потянулся ко мне за поцелуем.

— Лео…

— Девочка моя, ты не обязана ничего говорить. Я сказал то, что чувствую к тебе…

В его глазах появилась грусть, видимо, моё ошеломление он воспринял по-своему.

— Подожди, подожди, я хочу!.. Я хочу сказать, Лео! — я выбралась из-под него и застыла, набираясь храбрости.

Я готовилась сказать то, о чём не смела и думать до недавнего времени, то, о чём и сейчас не должна помышлять, но глупое сердце сдалось без боя, потянув за собой и тело. Перед собой я была честна: я влюбилась в эти рыжие вихры, в эти серые глаза еще тогда, когда впервые увидела его такого противоречивого, такого необыкновенного. Я принадлежала ему, но и своему миру тоже. Я принесла клятву и не могла её нарушить. Поэтому слова, созревшие для того, чтоб быть произнесенными, были для меня как приговор, приговор для нашего будущего. Хотя о будущем никто из нас и не говорил.

— И я люблю тебя, — произнесла я и неожиданно даже для себя всхлипнула.

— Милая, ты что? — охотник привлёк меня к себе, но от меня не укрылся его восторженный взгляд, когда я призналась ему в ответ.

— Просто я не ждала такого, не представляла даже, — прошептала я, утыкаясь ему в шею.

— Я тоже не представлял, — улыбнулся мой любимый, нежно целуя в висок, а затем, подняв пальцами мой подбородок, припал к губам.

Его нежные и горячие ласки сводили с ума, в то время, когда я и так уже была не в себе от его признания. Мама говорила, что мужчины часто лгут, особенно в любви, но я почему-то верила, чувствовала и от этого готова была взмыть к небесам.

Когда я в бессилии после трудной дороги и страстной любви уютно завернулась одеялом, то уже на грани сна услышала ласковое:

— Спи, моя девочка…

А пробуждение выдалось не из приятных. Я почувствовала как содрогается дом, а с улицы доносится какой-то ужасающий рёв и крики. Голоса я узнала сразу же: Леонардо громко читал какое-то заклинание, а Кристанна просто кричала от страха. Я, не помня себя, схватила платье и буквально впрыгнула в него, а через какие-то мгновения я уже неслась по траве босиком туда, где развернулась самая настоящая битва.

Я встала как вкопанная, когда увидела, как в круге, вероятно, написанном солью, бушует самый настоящий демон высшего порядка. Это не та безобидная нечисть, на которую подумала я. Он рвался из круга к Кристанне, та едва сдерживалась, чтоб не сбежать, но пыталась повторять заклинание за Леонардо, а инквизитор хмурил брови и старался призвать магию, но её не было…

Внутри меня всё оборвалось, когда я увидела, что в одном месте от беснований этого существа круг истончился — как раз напротив Леонардо. Это не укрылось ни от кого: мой инквизитор потянулся к мешочку с солью, но он бы не успел восстановить границу, демон