В своей жизни Ро всего добился сам, и этот приговор не стал исключением.

Ну хоть у кого-то день удался! Даут грыз уже, наверное, пятое яблоко, наблюдая за представлением. Ему было откровенно весело, и он этого нисколечко не скрывал. Рядом вилял хвостом Биш, надеясь, что с ним тоже поиграют, но всякий раз, когда порывался вперёд, на него прикрикивали беспрекословным: «Место!». Рамиф звал его Пройдохой, прислужник Подлизой, а новый наставник Бродягой. Вот и суди о хозяевах. Пёс слушался и любил всех без разбору, так что трогательная история про преданность оказалась дешёвой уловкой.

Колдун то поднимался в кабинет, то спускался последить за процессом и на всех погавкать, то покидал башню, подметая ступени длиннющим плащом. Когда кто-то приходил, чтобы с ним повидаться, то первым делом спрашивал прислужника о настроении хозяина, после чего обещал зайти попозже, но не раньше, чем завтра. Видимо, все были в курсе, что, когда рыжий не в духе, лучше не попадаться ему на глаза.

Ристан придерживался правила: меньше слов, больше дела. Вручил подопечному тренировочный меч и велел атаковать. С тех пор Ро раз от раза проигрывал. Хоть он и не считал себя достойным противником, но столкнувшись с действительностью, был поражён до глубины души и сильно в себе разочарован. Это чувство оказалось губительнее визита к алорцам и бесчестного найма на верную гибель.

— Рапира не твоё, — довольно быстро заключил наставник. — Это дуэльное оружие. Против еши не годится. И не подходит тебе, уж поверь. Нужно что-то такое, чем можно рубить.

Так очередь дошла и до сабли. Остановились на длинной халасатской с небольшим расширением к острому концу, пригодному и для уколов.

— Тебе сподручней короткая, но не сегодня. С длинной шансов побольше будет. Сможешь держать любую напасть на расстоянии.

Они сменили несколько затупленных, тренировочных клинков, но Ро не понравились все одинаково. Во многом потому, что никакая острая палка трёх с половиной футов не убережёт от ужасов, увиденных сегодня в зверинце. Оттого он отдался подготовке со всем вниманием и рвением.

Попутно прилетали случайные факты.

— То, что умирает не в своём мире, обращается в прах.

Будто бы то, что подыхало на родной земле — цвело и благоухало розами.

— Обычно это всего лишь птицы и звери, просто их тела приспособлены для жизни в иной среде.

Страшно было подумать, как выглядел мир, по которому свободно разгуливали десятифутовые многоножки с длиннющими усиками и жалами на хвостах!

— Главное, не паникуй. Многие из них чувствуют страх. Побежишь, и они тотчас набросятся.

Ни в коем случае не бежать… Обычно это единственный способ выжить. Вряд ли за несколько часов можно научиться чему-то новому!

— Сердце, горло, голова. Чаще всего они от нас не отличаются.

Тут и вовсе хотелось ёрничать. Всего-то дюжина лап и полчище щупалец, а в остальном да: в пьяном угаре от какого-нибудь ави не отличишь.

— Но попадаются и другие. Например, белые слизни. Мерзкие твари. Не подходи и не трогай.

— Это ты про алорцев? — не удержался Ро, но тут же пожалел, пропустив подсечку.

— Смешно, но шуточки тебе не помогут, — даже не улыбнулся наставник. — Ни против еши, ни, тем более, против людей.

— А в других мирах бывают и люди? — уточнил подопечный, с досадой глядя на приставленный к горлу клинок.

— Бывают и там.

Это показалось занятным. Если в других мирах обитали люди, значит там можно жить. Чем же те двуногие еши отличались от жителей Мириана? Синей кожей? Наличием хвоста? Парой рогов? В общем-то и на Мириане встречались создания, кажущиеся порой невероятными. Например, люти с их двумя парами рук. Правда тех алорцы почти истребили и загнали на пепел белой пустыни. Ро повезло увидеть одного в Ангре лет десять назад. Восьмифутовое чудище, но тонкое, как высохшее деревце. Кожа серая, как у змеи, но не блестящая и без чешуи. Пасть широкая, от уха до уха, зубы-иглы направлены внутрь и совершенно отсутствуют губы. Глаза круглые, выпученные, каждый диаметром в дюйм, словно разбух во всю глазницу! Разговаривал лють очень забавно, шепелявя, и по-разному жестикулировал каждой из четырёх рук. Так что в брешах, о которых упомянул Ристан, скорее всего, можно было встретить ещё и не такие диковины.

— А ты там бывал? — вопрос сорвался непроизвольно, родившись из ретивого хода мыслей.

Наставник на это только хмыкнул.

— Да он оттуда не вылезает! — ответил за него Даут, облокотившийся на стол и водрузивший подбородок на сложенные чашей ладони. — Хочешь, покажу, какой он мне камень принёс?

— Обязательно, — бросил Ро, стараясь не отвлекаться. Атаки противника — то саблей, то шпагой попеременно — становились всё настойчивее, и не хотелось вконец опозориться. Да и кому сдались какие-то камни⁈ Разве в других мирах не на что больше смотреть?

— Ты всё время норовишь уклониться, а надо принимать удары на меч. На саблю, в твоём случае, — высказал замечание наставник. — Ты, конечно, быстрый, но гораздо быстрее сделать вот так, — его оружие совершило выпад, а потом росчерк зигзагом, повинуясь движению кисти, — чем перенести вес тела или сделать шаг. Хотя забавно, что ты доверяешь себе больше, чем куску стали.

— Кусок стали не всегда под рукой, — буркнул подопечный.

— Тут ты прав. Что ж, проверим твою реакцию.

Внезапно Ристан исчез. Раздался слабый хлопок, по телу пробежали мурашки, и Ро почувствовал, как что-то упирается в спину. Это был конец шпаги наставника, стоявшего, как ни в чём ни бывало. Словно он всегда там находился.

— Как ты это сделал⁈ — воскликнул ученик, осматривая противника и оглядываясь по сторонам. Такой манёвр нельзя было пропустить! Кто-то только что уверял, что движение кисти быстрее ног, но ухитрился переместиться футов на восемь в