— Ты не оставила мне выбора, — шепчу я, — чувствуя нарастающую боль внутри.

Я не ценил Анну, не знал, какую боль испытаю, если вдруг ее не будет рядом.

— Почему ты не дала мне наследника? — шепчу я. — Почему этот бог, в которого вы все так верите, не наградил тебя?

— Бог всегда награждает своих чад, — вдруг слышу я голос доносящийся от двери.

— Кто разрешил тебе войти, Виктор? — спрашиваю я, не поднимая головы.

— Простите, князь, но я должен был оповестить вас.

Я слышу, как он заходит в комнату, это понятно по хрусту осколков зеркала под его ногами.

Почему-то, при его появлении, весь мой гнев утихает. Мне нечего с ним делить. Разве что бога, в которого он так верит. Бога, до которого мне нет никакого дела.

Я заглядываю в его глаза, лишенные ресниц. Его лицо привычно безобразно, испещрено шрамами от бесчисленных ожогов. Это обезображенное уродливое лицо странным образом успокаивает меня.

— О чем оповестить?

— Я ухожу, — спокойно говорит он.

— Куда?

— Я буду искать княгиню.

— Ты не можешь…

— Я не пришел просить разрешения, князь, — перебивает меня Виктор. — Мне на замену скоро явится другой служитель. Хороший человек, мой добрый знакомый и брат по монастырю. Он будет служить вам не хуже, чем я. Мой долг сейчас отправиться на поиски.

Я смотрю в его глаза и вижу в них отражение своей собственной тревоги за Анну.

Неужели… Неужели этому равнодушному и тихому человеку не все равно? Он ведь знает, что никогда не найдет ее. Он ведь знает, что она наверняка скоро умрет. Он ведь знает, что она не беременна драконом.

— Я все еще чувствую метку, а значит, она жива, — говорю я.

— Вы должны верить, князь. Должны верить и молиться, как никогда. Не теряйте надежды и она вернется в целости и невредимости.

— Я пойду с тобой, — говорю я. — Я наряжу отряд, который будет заниматься поисками.

— Нет, князь, вы знаете, что этого нельзя делать. — Тихо говорит Виктор. — Сейчас никого отправлять нельзя. Один я смогу уйти незамеченным. Но если вы снарядите отряд, об этом тут же узнают. Верить нельзя никому. Вы должны быть на виду, иначе люди заметят. И не только люди, но и драконы. Вам нужно сохранить свое влияние, во что бы то ни стало. Анна не должна, вернувшись, оказаться на пепелище вашего дома.

— Почему ты так спокоен?

— Потому что бог со мной.

— Я могу чем-то помочь тебе?

Несколько мгновений Виктор размышляет, а после кивает.

— Вы, как истинный, должны чувствовать направление, где сейчас Анна. Если вы скажете мне, я буду вам признателен.

— Восток, — говорю я.

— Спасибо.

Виктор убирает руку с моего плеча и молча, не прощаясь, выходит из комнаты.

Глава 34

Я слушаю, как громкий собачий лай сменяется довольным чавканьем. Осознавая все, что происходит вокруг, я едва могу вспомнить, что было до этого. Помню полет, помню острую черную чешую и огонь. Все остальное смешивается с каким-то черным туманом, который подавляет память о прошедшем, как только я пытаюсь воскресить хотя бы одно воспоминание.

Хочу подняться, чувствуя острую необходимость двигаться, идти куда-то, потому что у меня есть важное дело, важная миссия, но не могу пошевельнуться, не могу вспомнить, в чем эта миссия.

Когда я чувствую, что чьи-то сильные руки бережно поднимают меня с земли, мне кажется, что я умираю, словно душа моя отделяется от тела и взлетает над землей, покидая этот странный затуманенный мир.

Что происходит?

— Потерпи, девочка, потерпи, — говорит хриплый голос, — Иос поможет тебе, он знает, что делать в таких случаях.

— Кто такой Иос? — спрашиваю я, но по прежнему слышу только хриплый выдох.

— Дышит еще? — спрашивает второй голос.

— Дышит, бедняжка.

Когда меня кладут на ровную поверхность, я чувствую, как рана на моей голове касается чего-то твердого, и от яркой вспышки боли я снова теряю сознание.

Мне чудится, что я наполнена огнем и светом, который пронизывает все мое тело. Я чувствую собственное сердцебиение, смешивающееся с другим, маленьким, но куда более сильным и уверенным. Проваливаясь в черное небытие я осознаю, что только благодаря этой силе я еще до сих пор жива. Не будь ее, меня бы уже не было.

Просыпаюсь я от странного стука, словно кто-то стреляет из лука в дерево. Открываю глаза и вижу что в деревянной перекладине над моей головой торчит стрела. Вдруг рядом с ней втыкается еще одна, высекая из доски острые щепки.

Уже светает, так что я хорошо могу видеть окружающие нас горы и светлеющее небо над головой.

— Иос, пекло тебя разбери! — кричит голос откуда-то сзади. — Прекрати стрелять, мы пришли с миром.

И тут же я слышу голос потише.

— Я говорил тебе, что это плохая идея? Мы останемся и без собак и без упряжи, и все ради дохлой девчонки. И зачем только я тебя послушал? Какой же я идиот…

— Заткнись, — жестко говорит человек с хриплым голосом. — Все будет нормально, я же сказал тебе.

— Этот безумец начинит нас стрелами и сделает из нас чучела для своего огорода, вот что с нами будет, Чивс. Будь проклят тот день. когда я связался с тобой…

— Бросайте оружие на землю, чтобы я видел, — слышу я низкий властный голос, усиленный горами, которые теперь вокруг нас. — Если не послушаете, я начну убивать одну собаку за другой, а потом доберусь до