Шрифт:
Закладка:
— С полковым праздником!
— Спасибо! А я за всю ночь и не вспомнил о нем.
Разговор их был недолгим.
«Быстрота, глазомер и натиск». Этого мало — нужна и внезапность. Начнется артподготовка — отпадает внезапность: артиллерия противника откроет огонь по броду. Лучше, чтобы этого не было. Ружейный и пулеметный огонь? Но благодаря внезапности атаки он вряд ли очень помешает. Проволока? Она на песке, и, вероятно, ее легко свалить. И единодушное решение — атака без артподготовки, о чем настоятельно [решают] просить командиров полков.
Полковник Марченко{105} и подполковник Никитин{106} сразу же согласились и пошли к начальнику дивизии. Генерал Третьяков вначале отказал, а потом согласился и пошел переговорить с начальником Корниловской дивизии. Решено — марковцы атакуют без артподготовки, и так как корниловцы все же проведут ее, то марковцам атаковать не в 5 часов, а на полчаса раньше, в 4.30.
* * *Марковской дивизии давалась задача обеспечить переправы, в то время как Корниловской и Кубанской — идти к югу на помощь частям II армии при переправе их через Днепр у Никополя и дальнейшее вступление к югу в тыл Каховской группе противника. Но пассивная задача дивизии должна иметь и активный характер — привлечь на себя силы противника и не допустить их следовать за корниловцами и кубанцами.
Время 4.30. Из леса и кустарника выходят рядом две густые змейки. Идут по песку к воде. Песок хрустит, и в воздухе несется какой-то глухой гул. Первые всплески воды под ногами идущих впереди головных рот их командиров. Затем тихое бурление воды от все большего числа людей, входящих в нее. Идут невольно замедленным шагом и в неудобном для движения положении — с вытянутыми вверх руками, держащими винтовки и патроны. Людям приходится идти очень осторожно, чтобы не быть сбитыми с ног сильным течением.
Раздался встречный выстрел, другой, третий… Затрещали пулеметы. У кого-то сбита фуражка, у другого пуля попадает в патронную сумку над головой; он теряет равновесие, погружается в воду; его поддерживают. У всех инстинктивный порыв вперед и сгибание «к земле». Головы змеек, выйдя из воды, бросаются вперед с криком «Ура!»; раздается несколько разрывов ручных гранат; стрельба постепенно смолкает; стреляют лишь сверху и с флангов. Легко ударами прикладов сваливаются колья проволочного заграждения.
И только когда головные роты были в окопах противника, открыла огонь красная артиллерия. Все снаряды бухали в воду вправо и влево от идущих змеек, не причиняя вреда и лишь заставляя бойцов окунаться с головой. Одного «выловили» и ведут под руку; другой, остановившись на месте, стал нырять; его подхватили. «Винтовка!» — кричит он и, еще раз нырнув, объявил: «Поймал!»
Окопы взяты. После нескольких выстрелов прекратилась стрельба сверху и с флангов. Батальон 1-го полка распространяется вдоль окопов вправо и затем выходит на северный край лощины. Батальон 3-го полка, перемешавшись в темноте в кустарнике, выполняя одно приказание: «Вперед», натыкается на крутой берег. Бойцы падают, но ползут наверх. Один, не удержавшись, скользит вниз и натыкается на штык ползущего за ним.
На высоком краю роты собираются, стреляют по отходящей цепи. «Вперед!» Батальон вдоль южного края лощины подымается на возвышенность. Взлетает пущенная командиром батальона ракета, и на другой стороне лощины взвивается другая: сигналы, что батальонами достигнуты условленные рубежи. Впереди вспышки бегло стреляющих красных батарей.
И вдруг слева сзади загремели орудия. Пять часов! Корниловцы начали подготовку. Марковцы уже на высоте 50.9. Батальон врывается в Бурвальд, преодолев пулеметный огонь. Стоявшая за колонией красная батарея снимается с позиции: в темноте не нашли дороги к ней. Часть батальона, оставленная на высоте 50.9, вела стрельбу по отходящим перед корниловцами красным. Никакой контратаки те провести не могли. Их батареи замолкли; стрельба прекратилась.
Светало. 3-й полк без боя занял следующую колонию Розенгарт. Едва головными батальонами были заняты позиции красных, на лодках, в стороне от обстреливаемого артогнем брода, стали переправляться другие батальоны, а севернее — батальоны 2-го полка. А когда обстрел брода стал слабеть, по нему начали переходить конные сотни и дивизион, а затем — пулеметы, боевой обоз и батарея.
Поразительная картина развернулась на месте переправы. Во всю ширину брода барахтались в воде кони, люди, стремясь переправить на тот берег свои груженые двуколки, подводы, орудия. Песчаное дно тормозило движение: колеса, ноги лошадей и даже людей глубоко проваливались в песке. Неслись крики: «Ну, ну! Тпру!» Кони шарахались в стороны, перепуганные криками, брызгами воды. Передние пулеметные двуколки проскочили довольно быстро, но другие задерживались надолго, особенно батарея. Приходилось тянуть повозки двойной тягой, орудия двумя уносами. Но и это мало помогало. Впряглись люди. Добросовестно помогали пленные.
К переправе подошел генерал Кутепов с генералом Писаревым. Он своим громким голосом кого-то разносит. При нем водворился порядок, и работа пошла более спокойно.
Переправа корниловцев и кубанцев проходила быстрее и гораздо удобнее. Хотя брод был несколько глубже, но его каменистое дно не создавало препятствий даже для тяжелых батарей. По этому броду переправлялась часть Марковских батарей. Две батареи переходили по северному броду вслед за 2-м полком, где одна гаубица так застряла, что ее вытащили лишь к вечеру. Немедленно на южном броде Инженерная рота приступила к постройке моста на козлах.
Сбивая противника с рубежей, при поддержке у Павлокичкаса переправившейся через Днепр группы разведчиков 1-й батареи с пулеметами, дивизия к вечеру выдвинулась до деревни Веселая в 25 верстах к северу от места переправы и в 10 верстах к западу от Днепра. За этот день Кубанская и Корниловская дивизии продвинулись к западу также на 25 верст. Дивизии разошлись; между ними образовался разрыв до десяти верст, что сразу же и сказалось: за левым
