Тимур стискивает меня в коконе своих рук всё крепче и успокаивающе поглаживает по спине.

Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем он всё-таки добирается до моих губ своими. Целует так нежно, словно это наше первое знакомство друг с другом.

К чёрту сомнения и страх. К чёрту всех.

Какая разница, что будет потом? Если сейчас, в его объятиях, я чувствую себя уютнее, чем дома.

Глава 39

— Дашка, ты сегодня какая-то молчаливая, — раздаётся совсем рядом звонкий голос Карины, вынуждающий открыть глаза.

Из-за тусклого света и густого белого пар мне не видно выражения её лица. Но, судя по интонации, подруга хочет докопаться до истины. Почему я дважды пропустила наши совместные посиделки за кофе и отказалась в прошлую пятницу сходить с ней по магазинам, ссылаясь на занятость.

А всё потому, что прошлую неделю я провела с Тимуром. Мы практически не расставались. Исключение составляло только рабочее время. Но днём он обязательно забирал меня вместе пообедать.

Вечера мы тоже проводили вдвоём. А ночевали друг у друга по очереди.

Утром я старалась встать пораньше и приготовить вкусный завтрак.

Знаю, что Тимур вполне мог бы справиться и сам. Просто таким образом хотелось дать ему почувствовать, что он важен для меня. Я не могу произносить это вслух, а мне очень хочется, чтобы он знал.

К сожалению, в великом и могучем русском вряд ли найдётся слово, которое подойдёт для описания происходящего между нами. Но мы оба понимаем, что слова в нашем случае лишние.

Тимур, как мужчина, который знает, что не сможет за них ответить, не разбрасывается громкими признаниями.

Зато он очень щедр на головокружительные поцелуи, уютные объятия и говорящие поступки.

Он дважды ходил со мной в тренажерный зал, при этом добровольно взяв на себя роль таксиста. И моя убедительная речь, что я вполне могу обойтись метро и ему не нужно делать лишний круг через весь город, его не очень-то и убедила.

Каждый раз чёрный Мерседес молчаливо поджидал меня у подъезда.

Мы с ним словно Хейзел и Питер из того фильма, о котором рассказывала Лена. Понимаем, что нам отведено ничтожно мало и, не сговариваясь, проводим вместе всё свободное время.

Проблема в том, что Тимур с какой-то запредельной скоростью проникает в мою душу. И от этого становится страшно.

Нужно притормозить.

Стараться сохранять связь с реальностью.

Ведь как я буду выбираться из глубин одиночества, когда он уедет, я не имею понятия.

За предложение девчонок провести дождливый вечер в небольшом спа с банями и бассейном хватаюсь, как за спасательный круг.

Выходной друг от друга нам с Тимуром не помешает.

Только лёжа на прогретой каменной плите и слушая расслабляющую музыку, я всё равно думаю о нём. Влажный воздух бережно окутывает тело, а мысли про Тимура — разум.

Когда в парной появляется спасительница Лена, я, пользуясь возможностью, незаметно сбегаю.

Знаю, что Карина так просто не отстанет, и мне надо подготовиться к дальнейшим расспросам.

Только что ей ответить? Врать не хочется. А правда ей вряд ли понравится.

Я ведь помню, что подруга искала повод сблизиться с Тимуром. А тут выяснится, что я, сама не понимая как, оказалась непростительно близко.

— Так, Дашка, ты не влюбилась случайно? — Продолжает допрос Карина, когда занимает соседний шезлонг и делает несколько глотков травяного чая. — Телефон из рук не выпускаешь полвечера.

А я, как назло, и правда поймана с поличным. Мало того, что сижу со смартфоном, так ещё и с мечтательным выражением лица.

Конечно, не трудно догадаться, что у моей улыбки есть спонсор. И отмазка, что взяла посмотреть время, не сработает.

«Может, тебя всё-таки забрать? Сбрось адрес!» — пишет Тимур.

Третий раз за вечер он предлагает услуги личного водителя. Сначала хотел подвести в Спа. Потом написал, что заберёт, когда я освобожусь.

Я ответила, что мы с девочками уже заказали такси. Увидимся завтра на тренировке.

Тогда он прислал, что ждёт не дождётся, чтобы посмотреть на меня в облегающей форме. И пожелал хорошего вечера.

На вопрос, как проходит его остаток воскресенья, он ответил: «Ничего интересного. Работаю».

И вроде бы обычная переписка, но у меня внутри почему-то разливается необъяснимое тепло.

Стоит представить его в одних домашних штанах, сидящем на диване с ноутбуком, как в грудной клетке становится жарче, чем в парилке, откуда я только что вышла.

— Это тот бармен, что ли пишет тебе? — Опять приходит на помощь Лена. — Как его? Артём?

— Какой ещё бармен? Где это вы успели побывать без меня? — Обиженно дует губы Карина.

— Да в «Монро» по чаю выпили. Дашка клубную карту от «Консоль-Спорт» возвращала.

— О, Даш, ты в зал пошла? И как? Я тоже хочу, — оживляется Карина. — Лен, узнай у Давида, где его друг Тимур занимается. Туда и пойду. Буду совмещать приятное с полезным.

Ох, Кариша, у Давида можно не спрашивать. Я и так знаю, где, с кем и чем именно он занимается.

Идея ходить в спортзал вместе принадлежала Тимуру, но я восприняла её на «Ура». Тут же купила более откровенную форму с коротким топом, как был у моей новой знакомой Крис.

Когда у тебя есть личный тренер, да ещё и такой симпатичный, хочется соответствовать.

— Карине нравится Тимур? — Шёпотом спрашивает Лена, когда подруга отправляется на последний заход в парную.

Тихий вопрос оглушает, и я могу лишь согласно кивнуть.

— А у вас с ним ещё что-то было?

— Было, — виновато опускаю глаза на разноцветные мелкие кубики на полу.

И не раз, добавляю мысленно, рассматривая голубо-бело-синюю мозаику. Если всматриваться в неё, то можно заметить, что она складывается в причудливый узор, а не просто хаотично разбросанную по всему периметру.

— И пишет тебе, наверное, не Артём? — Демонстрирует чудеса проницательности Лена.

— Тимур, — признаюсь еле слышно.

А у самой каждая клеточка отзывается на звук его имени.

— Эх, Дашка, расскажи ей всё, — требовательно произносит подруга. — Если Карина узнает сама, то … Даже не хочу думать, что будет.

Я это прекрасно понимаю. Но что сказать?

«Эй, Карин, пока ты строишь планы по завоеванию Тимура, я с ним сплю. А вообще он женится через две недели. Так что присмотрись к другому».

Вряд ли такая правда её осчастливит. Да и я уже успела понять, что иногда правду хочется не знать. Засунуть её обратно в того, кто решил очистить совесть.

Дома слова Лены