Аури нахмурилась. Может, ему, как доктору, нужно знать на случай, если что-то случится?

– Четвертая. А что?

Он почесал бороду.

– Каваримоно[17]. Эксцентрик. Двойственная и сложная. А еще редкая. Как и Кай. Кто бы мог подумать – две четвертых группы на одном корабле. Эх и напряженные отношения у вас будут.

За столом повисло неловкое молчание. Жар прилил к человеческой щеке Аури. Врач, который верит в японские группы крови. Она и правда была на окраине.

– Спасибо за неловкую ситуацию, Феррис, – сказала Катара, поднимая палочки для еды. Их концы были заточены до блеска, а верхняя часть имела форму рукояти меча. – Я Катара, и мой возраст вас не касается. – Она бросила косой взгляд на Малакая. – Не предавай нас, Маленький Робот. Или я приду за тобой.

Аури крепче сжала палочки для еды.

– Я не собиралась.

– У нее третья, а у меня первая, – заговорщицки прошептал Феррис, склоняясь над почти пустой тарелкой. – У нас возможно максимально гармоничное будущее. Хотя из-за ее колючести так и не скажешь.

– С чего ты взял, что у нас есть будущее? – Катара закатила глаза. – Мне нравится быть колючей.

Аури не сдержала улыбку. Глядя на Ферриса, она чувствовала, что знает его не пару минут, а целую вечность. Кроме того, он не скрывал своих эмоций или интересов. В этом было что-то очаровательное. И безопасное.

Настал черед повара. Аури выглянула из-за Марин, чтобы лучше его рассмотреть. Карие глаза скользнули по ней с ленивой оценкой, когда он снова зевнул. Безымянный палец его левой руки обвивала тонкая вытатуированная цепочка, которая змеилась до верхней фаланги.

– Кастор Вейл, повар на корабле. Я отнюдь не жаворонок, но капитан настаивает на завтраках для всего экипажа.

Кастор Вейл. Это имя нашло отклик в памяти Аури. Много лет назад, когда она еще училась в средней школе, прогремел один судебный процесс. Молодого человека с планеты Дельфан обвиняли как Кровавого Каллиграфа – печально известного преступника, который убивал государственных чиновников с помощью рицина, яда, блокирующего органы. Лицо Кастора Вейла, с меньшим количеством морщин в уголках глаз и угольно-черными волосами вместо белых, месяцами красовалось на экранах и голограммах. Пока его не оправдали из-за ошибки в голографических уликах.

Рис во рту превратился в золу.

– В-вы Кастор Вейл? – Она ела пищу, приготовленную потенциальным мастером ядов. Некоторые яды действовали только после нескольких доз. Готовил ли он завтрак, который она ела вчера?

Кастор ухмыльнулся, и его полные губы приоткрылись, обнажив идеально белые зубы.

– Видишь, кэп? Я все еще знаменит на той стороне Кривой.

Малакай потягивал зеленый чай, держа крошечную чашку в руках.

– Кастор превратил свою предполагаемую любовь к смешиванию ядов в любовь к смешиванию специй. Так ведь, Кастор? – Он бросил на мужчину многозначительный взгляд, будто даже сам порой сомневался в намерениях повара.

– Предполагаемую? Меня так и не признали виновным. – Он рассмеялся, но, увидев гримасу Малакая, Кастор поднял руку. – Слово повара. Никаких ядов. – Он посмотрел на Аури и улыбнулся, отчего единственная ямочка на левой щеке стала глубже. Казалось, что он окончательно проснулся. – Как тебе рис? Я люблю добавить щепотку соли.

Шутка. А как иначе? Все накладывали себе из одной миски.

– Очень вкусно, – сказала Аури, решив не поддаваться панике из-за насмешек Кастора.

– Вторая группа крови, – сказал Феррис. – Не могу жить с ними, не могу жить без них.

Марин вздохнула, как будто все вели себя по-детски и смущали ее.

– Моя очередь?

– Да, – сказал Кастор, его тон смягчился.

Марин двигала головой, пока ее взгляд не встретился со взглядом Аури. По ее позвоночнику пробежал холодок. Как девочка это сделала?

– Меня зовут Марин, – сказала она. – Я слепая. А еще я пилот.

– Это… это… – Аури прикрыла рот ладонью. Она повернулась к Малакаю. – Потенциальный отравитель работает поваром, а Марин – пилот? – Она взглянула на Ферриса, гадая, не вставит ли он ремарку про группу крови. Он хранил странное молчание, глядя в свою теперь уже пустую тарелку.

Малакай нахмурился: в его глазах мелькнуло разочарование.

– Ты лучше всех должна понимать, что внешний вид человека не определяет его навыков.

Правда больно ужалила. Она попала в ту же ловушку, что и ее коллеги из БВП, судившие о людях по внешнему виду. Но как Малакай может винить ее за это?

– Не будь таким сверхчувствительным, Акки-тян, – упрекнула его Марин. Ее внимание переключилось на Аури. – Он имеет в виду, что я могу разговаривать с машинами, с кораблем. Она говорит мне, что там впереди, а я говорю ей, куда нам нужно лететь.

Аури изо всех сил пыталась понять. Человек, способный общаться с машинами?

Словно прочитав ее мысли, Марин добавила:

– Я не такой человек, каким кажусь. И не так уж мала.

– Сколько тебе лет? – Аури не могла не спросить.

– Это тело похоже на тело десятилетнего ребенка, – странно ответила Марин.

– Что значит… – начала было Аури, но Малакай прочистил горло.

От капитана «Пустельги» исходило напряжение, похожее на чрезмерную заботу старшего брата. Он резко заговорил, не дав Аури продолжить расспросы Марин.

– С Марин не все так просто. Но тебе стоит знать лишь то, что она наш пилот и справляется куда лучше любого мужчины или женщины с прекрасным зрением.

Что ж, с этим и не поспоришь. Да и что тут может сделать Аури? Потребовать другого пилота? Передумать? Нет. Ей придется довериться Малакаю, чего бы это ни стоило. И сверхъестественным способностям Марин. Может быть, она продвинутый киборг, о которых Аури не слышала?

Феррис нарушил очередное неловкое молчание.

– Не могла бы ты представиться? – спросил он Аури.

Она натянула улыбку.

– Конечно. Я Аурелия Пери, но вы можете звать меня Аури. Я агент Д.И.С.К., а это моя собака Бёрди. Она очень дружелюбная, но гладьте ее только тогда, когда на ней нет упряжи или когда я даю прямое разрешение. В противном случае она на службе, и ей не понравится, что с ней играют.

Аури поняла, что точно такую же речь произносила перед детсадовцами, когда они приехали на экскурсию в бараки. Ее человеческая щека покраснела.

Малакай наклонился вперед, положив локти на стол.

– Аури согласилась помочь проникнуть в хранилище на Арлекине. Давайте обсудим план действий. – От этих слов, произнесенных вслух, у Аури скрутило желудок.

Катара отложила палочки и постучала по центру стола. Дерево превратилось в экран. Схемы Шпиля ожили в кристально чистых деталях. Аури не хотела знать, как они получили чертежи.

– До военного бала меньше двух недель. – Катара приблизила чертеж верхнего