и положил веревку вместе с гирями. — Эрин принимает душ?— Спросил я.

Мама покачала головой. — Она расчесывает волосы. Душ пока занят.—

Я кивнул.

— Завтрак через тридцать минут, — сказала она.

— Хорошо, Мам. Мы спустимся вниз.—

Как только мои родители начали спускаться с холма, Эрин выскочила из хижины. Она помахала нам рукой, и побежала вверх по холму к хижине Джины. Мы с Джиной ухмыльнулись, когда услышали, как она кричит Лие.

— Похоже, твоя каюта внезапно опустела, — сказала Джина с ухмылкой. —И душ свободен.—

— Похоже на то, — сказал я.

—Тебе нужна компания?—

— Ну конечно!—

Я отрегулировал воду, а Джина заколола волосы. Она не хотела намочить их, потому что тогда ее мать узнает, что она принимала душ со мной. В этот момент наши родители, очевидно, знали, что мы занимаемся сексом, но наше негласное согласие было сдержанным. Пока я стоял спиной к душевой насадке, не давая воде облить Джину, она намылила полотенце и с любовью вымыла меня.

— Мне очень нравится, как ты изменился, — сказала она, когда мыла мне грудь. — Раньше ты и так хорошо выглядел, а теперь стал... ну... мужественнее.—

Я напряг грудные мышцы, и она от неожиданности подпрыгнула.

—Вау, круто. —Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. — Мне нравится, когда я вижу твои мускулы.—Она провела пальцами по линиям на моей груди. Затем она переместила их вниз по моему правому боку.

Я слегка приподнял руки, сжал кулаки и вспыхнул. Я видел, как это делают бодибилдеры, и тренировался перед зеркалом, пока не научился им подражать. Мои грудные мышцы начали двигаться.

Когда моя грудь снова напряглась, она удивленно вскочила. — Я даже не знала, что там есть мышцы, — сказала она, нежно ощупывая мой бок.

Я расслабился и кивнул. —Когда я начал бороться, я обнаружил мышцы, о которых никогда не знал.—

Она усмехнулась. — Но это несправедливо, — сказала она, надув губки.

— Что?—

—Когда мое тело изменилось, — сказала она, позируя для эффекта, — я была обеспокоена и не уверенна.—

— И что?—

—И когда твое тело изменилось, ты стал более уверенным или что-то вроде того.—

Я отрицательно покачал головой. — Не совсем, — ответил я. —Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, насколько я изменился. В смысле, я уже не тот пухлый ребенок, каким был раньше.—

— Ты никогда не был толстым, — быстро сказала она. — Ты был... более мягче.—

— Мягче, пухленьким, какая разница. Дело в том, что я изменился, но это было так постепенно, что я этого не заметил.—

Она кивнула. — Даже если бы я уже не любила тебя, я бы пускала по тебе слюни. Ты действительно сексуален. Кстати...—

Когда она потянулась к моему вялому пенису, я легко оттолкнул ее. —О, нет. Не сегодня утром.—

Она нахмурилась. — Почему бы и нет?—

— Во-первых, — сказал я, быстро умывшись, а потом начал мыть ее, — у нас нет времени. Нам нужно успеть позавтракать до того, как кто-нибудь из родителей придет нас искать.—

Она неохотно кивнула.

— Во-вторых, я немного устал от вчерашнего вечера.—

— Я не согласна.—

—Это к делу не относится. Я. Это не марафон, нам не нужно заниматься сексом столько, сколько мы можем, все время. —Я нежно вымыл ее грудь и живот, затем спустился вниз по ее бедрам.

— Да, наверное, ты прав.—

—Я знаю, что я прав. Иногда приятно не торопиться и позволить напряжению нарасти.—

Она кивнула, затем повернулась ко мне, чтобы вымыть руки, спину и попу.

— И в-третьих, — сказал я, ополаскивая ее под водой, — нам не нужно заниматься сексом, чтобы я знал, что ты меня любишь. Ты можешь просто сказать это, или посмотреть на меня и прикоснуться к моей руке, и я узнаю.—

Она кивнула.

Я выключил воду и потянулся за полотенцем. У нас было около десяти минут, прежде чем завтрак будет на столе. Она просто обернула полотенце вокруг туловища и заправила свободный конец между грудями.

Я хотел немного покрасоваться, поэтому решил побриться. Я чувствовал себя таким взрослым, когда она прислонилась к двери и молча наблюдала, как я намыливаю лицо, а затем соскребаю полдюжины волос, которые выросли с тех пор, как я в последний раз брился. Конечно, волос было больше шести, но не намного больше.

После этого мы повесили полотенца и пошли в клуб рука об руку. Мой отец решил приготовить банановые блинчики, поэтому наши семьи ели вместе. Джина сидела с одной стороны от меня, а Кара — с другой. Кара улыбнулась, как только увидела меня, и между нами троими возникло странное, почти электрическое чувство.

Я не думал, что у нас троих будут холодные ноги. Нет, сэр, здесь не холодно!

— Как ты думаешь, где мы можем... ну... собраться вместе?— Спросила джина после завтрака.

Кара была с ней, но остальные наши семьи уже спускались с холма.

— Не знаю, — пожал плечами я. В моем сознании я просмотрел список мест, которые я рассматривал для большого дня. (Я начал мысленно называть пикник предыдущей пятницы с Джиной большим днем.)

Девочки видели, что я активно об этом думаю, поэтому молчали.

— Кажется, у меня есть идея, — сказал я, — но я хочу спросить Сьюзан.—

Кара криво усмехнулась.

— Что?— Спросил я.

— Ты больше не называешь ее тетей Сьюзан, — сказала она.

Я покраснел. — Нет, наверное, нет. Я тоже не помню, когда перестал.—

— Спорим, я знаю, когда ты это сделал, — сказала Кара.

— Держу пари, что нет, — возразила я, думая, что Сьюзен никак не могла поделиться с Элизабет такими интимными подробностями, какими бы близкими они ни были.