Нужно договориться об отсрочке, хотя бы. Вряд ли я быстро заработаю такую сумму, даже если снова сделаю для госпожи Санлис украшения с рутиловым кварцем. Камень в той подвеске был самым крупным и красивым из моей коллекции, оставшиеся пять будут стоить меньше. Но сходить к ней и снова предложить свои работы можно.

А если настоящая Танита жива и здравствует? Наверняка она в курсе проблем, поэтому не появилась до сих пор. Знала, что будут требовать с нее, как с ближайшей совершенолетней родственницы.

Интересно, как здесь работают законы? Хорошо, что сегодня мы собирались пойти с документами к нотариусу. Заодно обо всем расспрошу.

В голове крутилась какая-то мысль, но я никак не могла поймать ее за хвост. В доме должно быть что-то… Точно! Письма Таниты, целая стопка в ящике стола. Я их бегло просмотрела, особо не вчитываясь. Тогда меня возмутило равнодушие, с которым эта женщина отвечала родному брату. Возможно, ее отношение было вызвано обидой от того, что Малкольм не отдал ей семейную реликвию, еще и долги навесить хотел в придачу к детям.

Не верится, что ювелир был таким безответственным. Может, он все-таки передавал деньги? Ей или еще кому-то. Но почему они не дошли до Дарена? Или дошли?

Голова пухла от обилия мыслей, хотелось побиться лбом об шкаф. И бриллиант этот чертов. Чувствую, он еще принесет проблем, лучше бы его продать.

Но пока… выдохнуть и остыть. Принимать решения надо с холодной головой. Не зря же ювелир так хранил семейное достояние.

Дети продолжали сидеть на диване, пристально глядя на меня.

– И еще вопрос. Понимаю, что вам неприятно об этом говорить, но я уже несколько раз слышала, что во время болезни ваш отец распродал все по дешевке. А почему не за полную цену? Может, ему очень срочно нужны были деньги, чтобы купить особое лекарство или нанять лекаря-мага? – спросила я мягко.

Двойняшки опустили глаза и замялись.

– Быстро найти покупателей на много дорогих украшений не вышло бы. И тогда господин Клавиц предложил попробовать сбыть их в других городах, открыть филиалы лавки.

– Мне никогда не нравился этот слизняк, – пробурчал Тимош. – Много он понимает!

– Зачем ты так? – Варда поглядела на него с укором. – Он даже как-то приносил нам еду и подарки.

– Все равно он мне не нравится! А ты вечно всех жалеешь.

Понятно, что ничего не понятно. Если Клавиц что-то мутил с украшениями у Малкольма за спиной, то теперь должен, наоборот, не попадаться мне на глаза. Или так осмелел, что решил поживиться и за мой счет?

Дети толком рассказать ничего не могут, какой с них спрос? Малыши еще. Тетя Свэнья, если бы знала, то давно бы сказала. И Клавица как прижать? Наверняка ведь соврет. Неужели нет ни единого человека, который поможет распутать этот клубок?

– И что стало с затеей вашего отца и Клавица? – спросила я, вздохнув.

– Он приносил деньги, когда удавалось что-то продать. Но много уходило на лечение, еду, школу. Осенью еще ремонтировали крышу.

– И во всем вам помогал господин Клавиц?

– Отец уже не мог сам ничего делать, ему было слишком плохо, он ослаб, кожа да кости! И умер внезапно, – губы Тимоша задрожали. – Он сказал, что позаботится о нас, но не успел.

– У вашего отца был поверенный?

– А это кто? – непонимающе спросила Варда.

– Это человек, которому доверяют свои дела и документы. Я не знаю, как такие люди у вас называются.

– Душеприказчик, что ли?

– Точно! Душеприказчик, – я обрадовалась тому, что дети поняли, о чем речь.

– Он ходил к этому, как его… Варда, вспоминай! Живет на улице Белых Флагов, – Тимош нахмурился и сжал пальцами виски.

– Господин Манагот? – неуверенно спросила девочка.

– Кажется, да, так его зовут.

И оба уставились на меня в ожидании. Я никогда не любила все, что касалось документов и хождения по инстанциям, но придется потерпеть.

– Хорошо, что вы вспомнили. Значит, нам надо идти именно к нему. Надеюсь, он честный человек, в отличие от всяких… товарищей.

Да, может, хоть кто-то нормальный есть в этом городе. А то я уже скоро шугаться всех начну.

Я поднялась с кресла и присела перед детьми на корточки, взяла их за руки.

– Рада, что рассказала вам правду о себе. Вы настоящие помощники. Простите, если расстроила вас этим разговором.

Да и вообще странно, что родная сестра не в курсе дел своего брата. Не знает ни о его компаньонах, ни о душеприказчике, ни о долгах. Теперь удалось получить хоть какие-то сведения.

На лицах Варды и Тимоша появились слабые улыбки.

– Мы обещали тебе помогать, – сказала девочка. – Ты ведь тоже нам помогаешь.

– И мы со всем разберемся. Ну ладно, – я поднялась и направилась к выходу из гостинной. – Собирайтесь, детишки, у нас сегодня много дел.

Глава 18

Уже через полчаса наша дружная команда направлялась на улицу Белых Флагов. По дороге дети наперебой просвещали меня, рассказывая о местных верованиях и традициях. Оказалось, что на Новый Год у них тоже принято дарить подарки и навещать родственников и друзей. Тимош с Вардой очень удивились, когда я сказала, что у нас наряжают елку.

– Прямо живую? И вешают на нее игрушки? – с горящими глазами спросила девочка.

– Можно живую, можно искусственную. Мне было жаль срубленные елки, поэтому мы с родителями наряжали елочку во дворе. Еще я украшала ее разноцветными шишками и конфетами. Правда, конфеты никогда не доживали до праздника, я съедала их раньше.

Делиться воспоминаниями было приятно, а вопросы сыпались из детей, как крупа из мешка. И, кажется, они уже начинали строить планы.

– У нас тоже во дворе растет маленькая елка, жаль только, что Новый Год далеко, – вздохнул Тимош. – И в этом году к нам никто не придет.

– Ну тетю Свэнью мы обязательно позовем. Только чур не дразниться!

Дети в один голос заверили, что больше не будут баловаться. Правда, переглянулись между собой как-то слишком шкодливо. А в целом сборы на прогулку прошли спокойно, если не считать маленького недоразумения. Тимош обвинял Варду в том, что