— Что же… — я ещё раз взглянул на бумажку с символами. Аж пять штук… Обычно я старался не делать больше трёх. Пропадала концентрация.

— Всё проверено, Босс. — к нам вышли Гудвин и компания: — Живых в комплексе нет.

— Отлично. — закрыв глаза, я ещё раз представил каждый символ по отдельности, а затем принялся вычерчивать конструкт.

Давалось мне это немного тяжело… Концентрация терялась, и первые два символа либо убегали, либо и вовсе исчезали. Но с пятого раза у меня всё же получилось. Я вытянул руку вперёд… Серые облака тут же разошлись в разные стороны, показав нам кусочек ярко-голубого неба. Внутри меня закипело очень странное, но почему-то крайне знакомое чувство. Как будто, я уже испытывал нечто подобное, но успел позабыть…

Тем временем, в центр заводского комплекса ударил ярко-красный луч из концентрированной энергии. Грохот… И по земле пошла мощнейшая вибрация. Гул нарастал… Взрывной грибок медленно поднимался над старыми строениями. Спустя ещё долю секунды комплекс начало пожирать огромное пламя. Здания схлапывались… Некоторые пытались устоять, но в итоге их разрывало на мелкие части от мощного огненного напора.

Когда грибок окончательно превратился в дым и пошёл наверх, вокруг остатков здания начался огненный шторм. Пламя буквально сжирало все немногочисленные стены, небольшие строения и всё, что мусором лежало во дворе. Я чувствовал этот неимоверный жар на своём лице… Столпившиеся зрители испугались и начали отступать в лес, дабы спастись от высокой температуры. Лишь ребята из пожарной безопасности продолжали храбро удерживать позиции, чтобы предотвратить возможную катастрофу.

Спустя две секунды, огненное шоу закончилось. Пламя танцевало над покосившимися остатками зданий, добивая самых стойких… Повсюду был аромат жженого металла, и какой-то химии.

И вот — я вспомнил. Наконец-то вспомнил, что это за чувство… Крайняя степень удовольствия от разрушения! Внутри меня буквально кипела радость от того, что я сравнял этот завод с землёй. Как будто… мне нравилось разрушать.

Честно, по началу меня это даже немного напрягло. Я же никогда не был таким! Но, опять же, что мешает радоваться, если есть такая возможность? Просто сжечь огромное здание… Это же, как дать ребёнку огромную пачку с петардами! Он взорвёт всё, до чего дотянется и будет счастлив.

Возможно… это «детское» счастье накрыло и меня?

— Молодец, Вкусняш. — Уся даже похлопала: — Это было… слабовато, но очень эффектно.

— Слабовато? — я был слегка ошарашен.

Слабовато — это огненный ураган, который за несколько секунд уничтожил целый завод?

— Угу… Обычно, люди и на таком расстоянии испытывают сильнейший дискомфорт. А иногда и вовсе могут получить ожоги второй и даже третьей степени. Помнишь же, что было на свалке? Там песок превращался в стекло, мур-мя.

— Как видишь — остались только мы и служба пожарной безопасности. А насчёт стекла — тут не было цели разогреть всё до определённой температуры.

— Тем не менее. Но для твоего уровня — это очень хороший результат, мур-мя. Ты — молодец! Если будешь тренировать данный навык, то сможешь устроить фейерверк, куда мощнее. А на такое способно всего четыре заклинателя.

— В Российской Империи?

— В мире, Вкусняш. — улыбнулась Уся: — Говорю же — ты большой молодец. И «слабовато» я говорю к тому, что тебе есть, куда расти.

Слабовато? Мне даже страшно представить, что будет выглядеть «сильно».

— Благодарю. — я отряхнул руки и ещё раз взглянул на мощный пожар, который полыхал на месте завода: — Сколько можно продержать пламя?

— Минуты три — не больше. Трупы превратились в прах. Да и стены обрушились. За три минуты догорят остатки, а пламя не успеет перекинуться на деревья. — пояснила кошка.

— Принял. — я связался со службой пожарной безопасности и дал указания.

Через три минуты струи ледяной воды полетели в огонь, а в воздух начали подниматься мощные клубы пара. Мы с Анубисом, конечно же, помогли всё затушить при помощи магии воды и льда, иначе ребята проторчали бы тут до завтрашнего утра.

Пока солдаты грузили немногочисленные пожитки по грузовикам, я взял тушку Принца, и положив её на плечи, направился к площадке, где нас должен был ждать бронетранспортёр. Мой отряд так же поспешил за мной. И как только я вышел из кустов, то мгновенно остановился…

На меня летела целая армия репортёров с камерами, микрофонами и диктофонами… В глазах этих людей горело любопытство и дикое желание узнать все самые грязные подробности о случившемся! Кажется, я видел нечто подобное в Универе. Рита выглядела так же, когда хотела покопаться в моём «грязном белье».

У меня была лишь доля секунды, чтобы скинуть тушку Принца в кусты и приказать Лине караулить королевское дитятко.

— Господин Демидов! Что там произошло? — вопросы полетели, как пули из автоматической винтовки.

— Господин Демидов! Что за огромный столб дыма?

— Господин Демидов! А правда, что вы сами спасли заложников?

— Господин Демидов! Вас пригласил Его Королевское Величество, чтобы устранить проблему?

И ещё тысяча подобных вопросов… Ох, как же я такое не любил.

Анубис, как только почувствовал, что попахивает жаренным — тут же скрылся в листве. Настя сбежала к полицейским. Лина в этот момент, охраняла тушку Принца… а все остальные богини растерянно прижались ко мне.

— Что будем делать? — спросила Жуля.

— Улыбаемся и машем. — ответил я, скорчив дружелюбную улыбку, которая больше напоминала хищный оскал.

— Ладно… — девчата повторили за мной и так же начали намахивать всем ручкой.

Репортёров такой расклад не устроил, и они начали нападать с новыми силами. Увы, рявкнуть и сказать им, где их место — сейчас не представлялось совершенно никакой возможности. Если тут все знают про Снежного рателя, то моя ярость лишь усугубит ситуацию. Поэтому нужно их игнорировать и не подпускать к кустам, где сидела Лина и лежал Принц.

Но меня крайне сложно назвать терпеливым. Глаз начал дёргаться, а кулаки невольно сжиматься.

— Вкусняш… Не надо… — взмолилась Уся. А Рудольф просто молча взяла меня за руку, чтобы попытаться успокоить. Сработало. Жаль, что ненадолго.

— Извините. — начал я крайне нестабильным тоном: — Мы очень торопимся! Не могли бы вы задать ваши вопросы — позже?

Репортёры переглянулись и продолжили бомбить нас. А я уж было хотел начать ругаться, но из фургона скорой помощи к нам внезапно вылез Йохан — первый освобождённый заложник, которого я нашёл в бытовке, возле подвала.

— Уважаемые! — довольно дружелюбным тоном произнёс он. И, что занятно — репортёры резко замолкли и повернулись к Йохану: — Господин Демидов и его освободительный отряд — устали. Не могли бы вы… СВАЛИТЬ ОТСЮДА, НАХРЕН!!!

Последнее было — крайне неожиданным поворотом. Репортёры, словно напуганные псы, заскулили, и поджав хвосты, разбежались в разные стороны. Кто сел в моколь. Кто просто поковылял быстрым шагом в сторону города. А, кто-то даже вытащил из кустов велосипед…

Но всё это было неважно.

— Как? — с удивлением спросил я.

— Йохан Штинцкин. Не хочу хвастаться, поэтому просто скажу, что отвечаю за СМИ Королевства. — скромно ответил он.

— И, как такой важный человек вообще умудрился попасть в плен? — Рудольф с непониманием посмотрела на Йохана.

— Норвегия — безопасная страна. По крайней мере — мы её таковой видим. И в плен я попал далеко не из-за своей должности. У меня тут живёт мама. И я частенько прилетаю из Осло, чтобы навестить её. В детстве я часто катался по местным красотам на велосипеде. Решил вспомнить былое… Проехал по заброшенной тропе. Хотел вспомнить величие «Норска». Но в итоге стал случайным свидетелем и попал в плен.

— Маме позвонили? — поинтересовалась Устинья.

— Сразу. Ох, как она обрадовалась! Ох, а как я обрадовался, что она не умерла от сердечного приступа… — с облегчением выдохнул Йохан: — Господин Демидов — вы мой герой. Вы герой всего Королевства! И уж поверьте мне на слово — я распоряжусь, чтобы о вас написали самую лучшую статью в местных газетах и сетевых пабликах.

— Благодарю. Буду откровенен — мне не очень нравится, что все здесь считают меня убийцей. Не то, чтобы это было не так… Просто, я хотел бы себе немного иной образ. — признался я.

— Впереди вас ждёт ещё много удивительных и великих дел, Господин Демидов. А я же со своей стороны сделаю всё, чтобы вы выглядели героем в глазах народа Норвегии! — велосипедист-неудачник подошёл и крепко обнял меня: — Не существует таких слов, чтобы выразить