Я понимала, куда он клонил. Я подняла картину девушки с карими глазами.

— Как ее звали? — тихо спросила я.

— Не помню, — боль в его голосе ранила меня. — Я не помню и свое имя. Мы потеряли имена, когда потеряли души из-за Элораты Доррел.

Кровь кипела в висках, пока он произносил эти ужасные слова. Была ли я удивлена? Вряд ли. Часть меня всегда подозревала… но даже теперь я не была уверена, что подозревала это. Это были лишь подозрения.

Я смотрела на портрет. Я вдруг поняла, почему он казался знакомым. Эти нежные карие глаза были у оборотня-лани на стене в доме бабули.

Все во мне сжалось. Голова закружилась, и я боялась, что потеряю сознание. Но нет. Я не буду делать ничего глупого. Я приму правду, жестокую реальность. И приму свою небольшую роль в этом.

— Что сделала моя бабушка?

Дир сжал пальцами с когтями мою ладонь. Я ощутила тепло его странного прикосновения, а потом он нежно забрал у меня портрет. Он посмотрел на портрет. В тусклом свете комнаты я почти поверила, что он был человеком.

— Она была одарена магией, — сказал он. — Она всегда была такой, с нашего детства. Когда местная ведьма округа стала искать новую ученицу, было понятно, что она займет это место. Она была так рада! Я никогда не забуду день, когда она мне сказала. Я был дома, был перерыв в учебе. И я… — он вздохнул, склонил голову. — Я пытался отговорить ее. Мои родители уже были против нас вместе. Если бы она стала ведьмой, что тогда? Нам не позволили бы жениться. Но она сказала мне не быть эгоистом. Если я учился в другом городе, узнавал больше о мире, почему не давал ей шанса? Шанса развиваться, учиться, расти. Она хотела однажды стать ведьмой округа, заботиться о нашем округе. У нее были свои скромные амбиции. И я… глупо, но разозлился. И я ушел. И поклялся забыть ее. Поклялся слушаться родителей, найти юную леди, которая оценит мое богатство и примет меня, сына торговца. Я занялся учебой, сосредоточился на обществе Вимборна. Но я не забывал ее…

Я знала, что будет дальше. Но не подробности. Но инстинкт говорил мне, куда эта история приведет.

— Что с ней случилось? — спросила я. — Что… что моя…

Я не смогла произнести слова: «Что моя бабушка с ней сделала?».

Тяжкий вздох вылетел из-за острых зубов Дира. Он опустил портрет девушки рядом со своим, отвернулся и прошел к ближайшему окну. Он выпрямился, как мог, смотрел на лес. Он закончился разговор? Он решил раскрыть мне только эту историю? Может, мне стоило выйти за дверь, вернуться в выделенную мне спальню. Я сделала шаг в ту сторону.

Он вдруг продолжил:

— Я вернулся домой на Пир Глорандаль. Я делал это каждый год, навещал семью и старых друзей. И в этот раз среди празднований и развлечений той ночи я делал вид, что мне не было интересно узнать, что случилось… с моей подругой. Я нигде ее не видел, но говорил себе, что это было, потому что я не искал ее. Но вскоре до меня дошли слухи. Люди говорили, что она пропала после начала учебы. Никто ее с тех пор не видел и не слышал.

Он поежился, шерсть на спине встала дыбом, плечи опустились.

— Я пытался не думать о слухах. Настаивал, что мне было все равно, что это не было связано со мной. Но когда Пир Глорандаль прошел, а ее не было… и когда меня ждало возвращение в Вимборн без взгляда на ее лицо… я не выдержал. Я пошел в Шепчущий лес. Один. Я никому не сказал, куда пошел. Все в округе Вирра знают путь к дому ведьмы округа, хотя редкие осмеливаются туда пойти. Я нашел путь и устремился вперед. Но тропа все тянулась, дольше, чем должна была. Хоть я начал путь рано утром, шли часы, а я, казалось, не продвигался. К закату я все еще был на тропе, но заблудился глубоко в лесу. На меня напали после заката. Монстр бросился на меня, обезумевший, получеловек, полузверь. Я не взял припасы или оружие, защищаться было нечем. Я побежал с тропы в лес, но вскоре меня догнали и сбили, растоптали и порвали. Я не мог толком биться, потерял сознание. Я не знал, как скоро очнулся. Прошли дни? Часы? Может, минуты. Но, когда я открыл глаза, я был в комнате с зеленым бархатом и мягким светом огня. Мое тело болело, но было перемотано. И надо мной склонялась… самая красивая женщина в моей жизни.

Бабуля. Мне не нужно было, чтобы он описывал ее. Я знала, кого он увидел. Бабулю в ее мороке, юную и красивую, полную опасного влечения. Меня мутило. Мне не нравилось, куда вела история.

Дир еще стоял у окна, закрыл глаза и опустил голову. Я смотрела, как его ладонь сжалась в кулак.

— Она уговорила меня остаться, — его голос был тяжелым. Полным стыда. — День за днем. Неделя за неделей. Я потерял счет времени. Мне было все равно. Я верил, что любил, не сомневался в том чувстве.

Мне было не по себе. Как далеко его завела эта любовь? Я не хотела знать, но догадывалась. Я не была дурой.

Я отвернулась от него, посмотрела на маленькие портреты на полке. На лицо юноши с серыми глазами. Да, такой красавец был во вкусе моей бабушки. И он сдался без боя.

Я хотела бы остановить его, отвернуться и уйти. Но я слушала уже долго… могла выслушать историю до конца.

— Я жил в состоянии сна, — продолжил он, — мысли о доме, школе, семье и ответственности пропали. Я был как жалкая собачка, ходил за своей прекрасной леди, восхищался ею без вопросов, без причины. Она наряжала меня, кормила вкусной едой, развлекала беседами. Целовала и обнимала. Я не знал, как долго это длилось. А потом, пока я ходил на солнце и собирал полевые цветы для своей леди… я заметил ее. Девушку-лань. Она напала на меня, пока я шел по лесу. Но в этот раз она была человеком. Почти полностью. Когда я увидел ее лицо, я все вспомнил.

Он тихо зарычал, отвернулся от окна и пошел по комнате, сжал спинку стула, впился в него когтями, словно