И если так, как я здесь сказал, поступать будете, сохраните порядок не только в лагере, но и на всю кампанию.

Места для фуражировки иногда близко от лагеря выбираются, а иногда подальше. Я намерен говорить только о первом случае. Выбирают лагерь в плодородных местах, на такой местности, чтобы она была пригодна для лагеря и его укреплений. Лагерь для фуражировки должен быть хорошо укрепленным, если он находится недалеко от неприятеля. Иногда на фуражировку отряжается шестая часть личного состава, а иногда – и половина. Второй случай – это хороший повод неприятелю вас атаковать и нанести поражение, если лагерь плохо укреплен. Конечно, если место хорошо выбрано, то опасности меньше, но вы всё же должны принять меры предосторожности. Надо маскировать места, где должна проходить фуражировка. Время фуражировки генерал должен сообщать не загодя, а непосредственно перед выходом в поле. Можно также придерживаться такого правила: разузнать, когда фуражом будет заниматься неприятель, и самому отправлять команды на фуражировку в этот день – так всё же опасности меньше. Но следует быть осторожным – неприятель может быстро вернуть фуражирные команды в свой лагерь и столь же быстро напасть на вас.

Лагерь свой окапывают тогда, когда осаждают город, либо же защищают труднодоступный проход для прикрытия от неприятельских нападений. Засеки хороши только тогда, когда могут быть обороняемы пехотой. Следует особенно следить за тем, чтобы ретраншемент[88] был хорошо укреплен. К сему присовокуплю, что провиантом и прочим следует запастись заранее возле того места, которое намереваетесь осаждать.

Ретраншементы должны быть хорошо фланкированы[89]. Ретраншементы в горах или проходах требуют особого старания и осторожности.

Чтобы защитить фланги, делают на обоих концах редуты. Искусство командующего заключается в том, чтобы вывести неприятеля на хорошо защищенное место; например, чтобы направление его атаки шло через глубокий ров или через узкий проход, продвижение через который можно затруднить рогатками или выкопанными в самых трудных и опасных местах волчьими ямами.

Войцех Коссак. Сражение при Цорндорфе. 25 августа 1758 г.

Рихард Кнетель. Первый батальон прусской лейб-гвардии в битве при Колине, 1914

Между тем я часто предпочитал иметь обсервационную армию[90] для прикрытия осады, чем обустраивать ретраншированный лагерь, поскольку не раз было доказано, что старинный способ боевых действий с ретраншементом не всегда удобен и выгоден. Ретраншемент, устроенный принцем Конде возле Арраса, был прорван Тюренном; в свою очередь, под Валансьеном, если не ошибаюсь, была обратная ситуация. С тех пор[91] эти два великих военачальника больше ни разу не использовали ретраншементы, а ставили при осаде обсервационные армии.

Теперь речь пойдет об оборонительных лагерях, которые ничем иным не являются, как только препятствием при наступлении неприятеля. При устройстве таких лагерей следует распределять равномерно свои силы по фронту и по крыльям – и оставлять открытым тыл. Препятствия могут быть и естественными, например возвышенность с фронта и болота по краям. Таким был лагерь принца карла Лотарингского при Маршвице и наш лагерь при Конопиште в 1744 году .

В общем же командующий, который вознамерился оборонительный лагерь занять, должен так рассчитать диспозицию, чтобы в случае атаки значительных сил неприятеля иметь возможность отойти в столь же укрепленный лагерь. Такие лагеря, из-за особенностей местности, особенно удобно оборудовать в Богемии. Однако генералам я напомнить должен о таком правиле: занимая лагерь, следует осмотреться, чтобы в случае необходимости не отходить по трудным дефилеям. Ибо если неприятельский военачальник расторопен и об этих особенностях осведомлен, он не преминет этим обстоятельством воспользоваться. И если такое произойдет, иного выхода у вас не будет, как с позором сложить оружие. Вообще же, при прикрытии лагерями определенной местности обращать надо внимание прежде всего не на диспозицию в самом лагере, а на то место, где может пойти неприятельская атака. Отсюда и ситуация, когда хорошо продуманная диспозиция может на ходе всей кампании сказаться. Например, лагерь при Нойштадте защищает всю Силезию от атак, которые из Моравии могут быть предприняты. Там нужно занять такое положение, чтобы город Нойштадт и реку иметь перед собой.

Еще добавлю два момента. Первое – не стоит ставить палаток в том месте, где планируется дать сражение. И второе – если перед вами находится река, то поле сражения должно быть на расстоянии не более половины ружейного выстрела.

Бранденбург – земля такая, что лагерем прикрыта в принципе быть не может, поскольку эта земля на три и больше мили везде имеет поле и повсюду открыта. Поэтому для ее прикрытия следует занять Виттенберге[92] и стать возле этого города лагерем.

Я должен еще упомянуть и то, что мы часто занимаем те деревни, которые перед нашим лагерем находятся. Делается это для того, чтобы находящиеся там войска при нападении неприятеля могли быстро выступить, если они размещены в деревянных и слабо укрепленных строениях. Противник, когда подожжет или разрушит такие здания, значительный урон нанести может. Однако если в селении есть каменные дома или церковные ограды, то делают исключение из этого правила.

Впрочем, если предприятие наше имеет не оборонительный, а наступательный характер, то укреплять позиции не имеет смысла, а следует их использовать для прикрытия нашей атаки. Также нужно знать особенности окружающей местности, дабы, в случае чего, не ввергнуть свои войска в опасность. Например, надо промерять загодя глубину рек и болот, чтобы в случае необходимости войска могли перейти их быстро вброд в тех местах, где это возможно.

Виллар в битве при Мальплаке проиграл отчасти оттого, что посчитал непроходимым болото на своем левом фланге. Однако наши войска это болото преодолели и, пройдя через него, напали на незащищенный фланг французов. Это еще раз доказывает простую истину: командующий должен всё видеть своими глазами и помнить, что любая, казалось бы, мелочь не должна оставаться без внимания.