письмо, он опять прочёл его, уже больше обращая внимания на орфографию, стиль и выражения, которые ему были не совсем понятны. И, наконец, он понял, что его догадка была верна. Именно так звучал язык Сен-Марко в устах его друзей, прилетевших с Земли, а потом улетевших обратно. И у них было много необычных вещей, о других они ему рассказывали, и ещё более удивительными казались ему их навыки, которые позволяли им подниматься и спускаться без верёвок по отвесным скалам и стенам, сражаться как любым оружием, так и всеми предметами, попадавшими к ним в руки, быстро оказывать помощь раненным, спасая им жизни, казалось, в самых безнадёжных ситуациях. Потом он вдруг снова вспомнил чёрную фигуру, скользившую по крыше с ребёнком на руках. У того тоже, как и у Хуана были узкие глаза, как и у этой загадочной баронессы де Флери и её прислужников. Неужели они все оттуда? Но после общения со своими друзьями с Земли, он был уверен, что там живут только очень благородные, честные и прямые люди, на которых эти ночные грабители были совсем не похожи. Или там ещё живёт другой народ, не обременённый моральными принципами? Но почему они ни разу не обмолвились о нём? И на звездолётах ведь были люди, внешне похожие на них: тот же господин Джинхэй, госпожа Ланфэн, Эрик Ченг, Тони Хэйфэн, но они были такими же, как все, а эти…

Он понял, что запутался. «В конце концов, со временем всё выяснится, — подумал он, — а пока, нужно просто принять к сведению это письмо и решить, что делать с изумрудом». Немного поразмышляв, он взял со стола исписанные мелким почерком листы и коробочку с изумрудом, закрыл всё это в сейфе и отправился спать.

Следующее утро было светлым, срочных дел у него не оказалось, и он, ещё раз перечитав письмо воришки-менестреля, решил проверить изложенные в нём факты.

Для начала он спустился в подвал башни, чтоб ещё раз допросить двух бандитов, явившихся в дом графини де Лафайет вместе с принцессой Морено. Их уже допросили раньше и довольно жёстко, и поскольку они не чувствовали себя в чём-то обязанными этой даме и понимали, что в сложившейся ситуации лучше проявить максимальную искренность, то с готовностью рассказали то, что знали. Вот только знали они немного. По их словам их нанял какой-то человек в тёмном плаще, не молодой и не старый, не высокий, не низкий, не толстый, не худой, и вообще совершенно обычной наружности без каких-либо особых примет. Они даже разошлись в том, какого цвета были его волосы, один утверждал — тёмные, второй — светлые. Он нанял их, чтоб они сопровождали даму в вуали и выполняли все её распоряжения, а она велела им войти в дом графини следом за ней. По её приказу они схватили Симонетту и, угрожая кинжалами, заставили её отвести их наверх, к дверям той самой гостиной, а потом и её, и двух прибежавших лакеев ударами по голове уложили на пол. Дама была в вуали, довольно высока и хорошо одета, судя по голосу, средних лет. Больше они ничего не смогли о ней сказать.

После этого Марк отправился к маркизу де Варду, который принял его, и был учтив, хотя барон чувствовал, что это давалось ему с трудом. Само предположение, что какой-то ходячий труп пытался его убить, вызвало его бурное возмущение, слишком бурное, чтоб Марк счёл его искренним. Он не стал настаивать на своём утверждении и откланялся.

Затем он зашёл навестить старика Шаплена, который к радости своих сыновей и учеников вернулся домой живым. Он сильно постарел за эти дни, но уже встал с постели и, опираясь на трость, спустился вниз, в свою любимую мастерскую. Там и застал его Марк, когда старик придирчиво рассматривал брошь в виде банта, усыпанную мелкими драгоценными камнями, а сделавший её седой мастер-ювелир стоял рядом на вытяжку и с волнением ждал вердикта своего старого учителя. Шаплен одобрил его работу и тот удалился, не скрывая своей счастливой улыбки.

Появление Марка старик воспринял с радостью.

— Я так благодарен вам за своё спасение, ваша светлость, — проговорил он, пытаясь подняться со стула, но Марк остановил его и присел в кресло, которое поспешно поставил для него рядом Рожер.

— Я счастлив, что вы выжили, господин Шаплен, и идёте на поправку, — улыбнулся он. — На вашу долю выпало тяжёлое испытание, но вы выдержали его с честью.

— Вы правы, — задумчиво кивнул старик и сжал руками рукоять трости. — Это было ужасно. Я чуть не умер от страха, ведь я всё время понимал, что со мной происходит что-то страшное, но совершенно не мог совладать со своим телом. Лишь когда вы не дали убить меня и позвали лекаря, я понял, что спасён, вами…

— Расскажите мне, господин Шаплен, что произошло той ночью? — попросил Марк.

— Я накануне получил письмо от некой женщины, называвшей себя принцессой Морено, с просьбой принять её в тайне, — начал Шаплен. — Она ссылалась на то, что оказалась в затруднительных обстоятельствах, и хотела продать мне свои драгоценности, заменив их хорошими копиями. Такие обращения ко мне не редки, и я согласился принять её. Но едва мы вошли сюда, — он окинул взглядом свою мастерскую, — она вытащила какой-то предмет. Я помню только какую-то трубку, которую она наставила на меня. Из этой трубки что-то вылетело и вонзилось мне в шею. Моё тело мгновенно онемело, а дальше… Она велела мне показать, где я прячу изумруд. И я сам открыл при ней сейф, чтоб достать один из ключей, а потом поплёлся наверх за вторым. Проходя мимо спальни Рожера, я хотел закричать и позвать на помощь, но не смог. Она всё это время следовала за мной. Потом я спустился в погреб. Я совершенно не мог сопротивляться её приказам, и это было ужасно. Я был полностью покорен, хоть какая-то часть меня и восставала против этого. Она заставила меня открыть тайник, но изумруда там не оказалось. Она пришла в ярость и ударила меня, я упал. Помню, что она ещё требовала отдать ей изумруд, угрожала, что подожжёт дом, а потом ушла, выкрикивая какие-то ругательства. Я пополз следом, добрался до лестницы и потерял сознание, а очнулся, уже лёжа на столе в каком-то тёмном подвале, и надо мной стоял человек в кожаном фартуке с засученными рукавами. Я испугался, но когда я зашевелился, он испугался ещё больше. Потом я понял, что нахожусь в каком-то страшном месте, где на таких же столах