Правда, пока сидела в читальном зале, обложившись фолиантами, десять раз недобрым словом помянула Мора, так прозорливo назвавшего меня отчаянной. Про барьеры еще удалось кое-что найти, но про смутное время правления монарха под кодовым номером Седьмой – почти ничего.

   Одним словом, приятелю наверняка жутко икалось сейчас. Но ещё больше – полтергейсту. Который запропал незнамо где. Я уже не на шутку начала за него волноваться. Вдруг с призраком что-то случилось? Хотя тяжело представить,что может быть трагичнее собственной кончины, которую основатель рода уже пережил. Но все же…

   Пытаясь отогнать мрачные мысли, я постаралась вчитаться в полувыцветшие строки на пожелтевшей книжной странице. Мне отчасти повезло. Упоминалось, что Эрлинд оставил после себя полно внебрачных наследников мужского пола (причем от разных особ!), но ни одного закoнного. Потому после его смерти и возникла смута, закончившаяся восшествием на престол его бастарда, который отвоевал себе корону мечом и магией скорее не благодаря наследию древней крови, а вопреки ей. После чего Дуэй Первый взял себе в жены деву древнего рода и… Дальше шло подробное описание правления нового монарха, сделавшего для страны много хорошего и продолжавшего возводить те самые барьеры.

   Я почесала затылок, прикидывая: если было много внебрачных детей, значит, этот Эрлинд был не дурак гульнуть. И казну вполне мог спускать на развлечения. А того, кто с легкостью тратит деньги на оные, легко обмануть.

   А если сравнить, какими темпами шло строительство магической стены при нем и его сыне… Я могла с уверенностью предположить,что при папочке большинство средств, выделяемых из казны на возведение препоны, оседало в карманах чиновников… Дуэй-то закончил обносить империю магической преградой за каких-то десять лет! А отец весь период своего правления не мог оградить даже северные земли.

   Я решительно обмакнула перо в чернильницу со словами:

   – Так и запишем: при создании магической препоны от набегов соседей в эпоху Эрлинда остро стояла проблема финансирования столь масштабного и значимого для страны проекта.

   На миг задумалась, припомнив, что казнокрады во все эпохи одинаковы,и вдохновенно начала сочинять, приправляя свое творчество выдержками из фолиантов. Цитат было немного, о правителе упоминали скупо. Но даже этого хватило на вполне сносный доклад, в котором были и экономика (с дырами в бюджете,ибо наверняка воровали),и психолoгический портрет импульсивного (больше ста бастардов мужик заделал, какая уж тут сдержанность и рациональность?) правителя,и здоровье монарха (сотня – это же сколько сил и энергии!),и нравы двора (навряд ли строгие… все же сотня сыновей!),и внешняя политика (наверняка паршивая, раз монарха так, видимо, припекли сопредельники, что транжира решил возвести столь недешевую стеночку и…. едрит этого Эрлинда за ногу. Он вообще страной правил? Спал? Целая сотня бастардов...).

   Но, даже несмотря на мое впечатление влюбчивостью древнего правителя, получился вполне неплохой доклад. И главное, не на пару строк, а на десяток страниц.

ГЛАВА 6

Я с чистой совестью начала расставлять книги по местам. И, когда уже закончила, вдруг уcлышала:

   – А вы видели нового тренера? - с придыханием произнес девичий голос.

   Его обладательница стояла с другой стороны стеллажа. Нас отделяли два ряда книг, корешки которых занимали почти все пространство между полками, оставляя над собой столь маленькие просветы, что ничего толком и не разглядеть.

   – Это ты про Βиргарда Ньёрдвара? - уточнила вторая, чуть грассируя.

   – Да , про лорда, - отозвалась третья с медовыми интонациями в голосе. Они были настолько сладкими, что у неподготовленного слушателя могли спровоцировать диабет.

   Но ее подруги, видимо , привыкли,и у них ничего не слипалось от патоки подобных речей.

   – Какой он лорд? Бастард, ставший аристократом лишь благодаря опрометчивой удаче, - фыркнула вторая, чуть картавя.

   – Награду от императора за победу в Северной войне ты называешь волей случая? - тут же уточнила сахарноголосая и, добавив патоки (хотя куда уж больше) , почти пропела: – Недальновидно называть решения правителя опрометчивыми…

   – Самина, я ничего подобного не утверждала! – тут же запальчиво возразила адептка, от волнения грассируя больше обычного. Βидимо, испугалась обвинений.

   – Тогда почему мы услышали? – невинно спросила с придыханием первая , подержав Сахарную Самину.

   – Потому что, смотрю, вам очень нравится этот Ньёрдвар, – фыркнула картавая.

   – А тебе разве нет? – уточнила Самина.

   Последовала пауза. И хотя я не видела девиц, но смогла представить, как любительница мягкой «р» если не покраснела, то явно засмущалась. И дальнейшие ее слова это подтвердили.

   – Он ничего… – произнесла она, словно нехотя признавая правду.

   – Ничего? - хмыкнула Самина. – Богат , привлекателен, холост, обласкан вниманием владыки, лорд, хоть и не наследный… По мне, лучше Ньёрдвар, чем герцог Боргроу.

   – Ты про своeго жабу-жениха? - вроде бы невинно уточнила картавенькая, но за нарочитой наивностью слышалось злорадство.

   – Тебе легко говорить, Кики, – произнесла Самина так, что я , пусть и не видела девушку, отчетливо представила, как Сахарная скривилась. – Тебя твой отец пока ни с кем не обручил. А вот выберет того, кто вдвое, а то и втрое старше, я на тебя посмотрю…

   – Судя по твоему тону,ты решила всерьез рассмотреть вариант с Ньёрдваром? - уточнила картавенькая.

   – Даже если и так? – с вызовом произнесла Сахарная.

   – Боюсь, ты опоздала. Βесь двор на последнем балу только и говорил о грядущей помолвке Ньёрдвара с графиней Тодо.

   – Говорить – не значит обручиться! – запальчиво возразила Самина. - К тому же, если бы он вручил Тодо свой родовой артефакт, об этом бы все имперские вестники написали , а они пока лишь статьи строчат о смерти герцогини Эвинбри Файрвинд…

   Я при этих словах буквально прильнула к стеллажу. Что? Как это я умерла? Опять? Когда?

   – Это ты о той чокнутой, которую обвинили в государственной измене? – меж тем уточнила картавенькая.

   – Да, пишут, что она два дня назад погибла во время ареста при попытке побега, – бархатным голосом сообщила так и оставшаяся безымянной для меня девица и присовокупила: – Не пойму, как такой затворнице – ни разу на балу или светском рауте ее не видела – удалось почти организовать заговор?

   – С состоянием, которое она унаследовала, не так уж и сложно, – грассируя, возразила аристократка, не сильно-то