Шрифт:
Закладка:
Джеймс выбрался из кустов и пошел по тротуару. На углу при мерцающем свете фонаря он прочитал название улицы. Оказывается, цель ближе, чем можно было надеяться.
В зоопарке царила тишина, и только время от времени раздавался леденящий душу вой, от которого волосы становились дыбом.
Перебравшись через ограду, Джеймс задержался, стараясь определить, какое именно животное так чудовищно воет. Но это ему не удалось. По всей вероятности, решил он, какой–нибудь из новых экземпляров. Просто невозможно запомнить всех обитателей зоопарка — все время поступают новые, ранее неведомые существа, доставляемые с далеких планет.
Прямо перед Джеймсом находилась пустующая, огражденная рвом клетка, которую еще день или два назад занимало необыкновенное чудовище, пойманное в джунглях одного из Арктианских миров. Джеймс содрогнулся при одном воспоминании о звере. В конце концов его пришлось прикончить.
А теперь там прячется пуудли… Впрочем, может быть, его там нет и он скрывается где-нибудь в другой клетке. Зоопарк — единственное место в городе, где пуудли не привлечет особого внимания. Здесь много редких животных и еще одно необычное существо вызовет лишь мимолетное удивление. Его могут и не заметить, если только какой-нибудь служитель зоопарка не вздумает проверить списки. В этой пустующей клетке пуудли сможет без помех заняться воспроизведением потомства. Никто не потревожит его, ведь существа, подобные пуудли,— обычные обитатели этого зоопарка, предназначенного для животных, доставляемых сюда с научной целью или для забавы жестоких людей.
Джеймс тихо стоял у ограды.
Хендерсон Джеймс. Тридцать шесть лет. Холост. Психолог, изучающий инопланетных животных. Научный сотрудник этого зоопарка. Нарушитель закона, добывший и укрывавший инопланетное существо, запрещенное на Земле.
Почему он так думает о себе? Ведь все это ему отлично известно… Нет никакой необходимости именно сейчас заполнять эту бесполезную анкету.
Глупо было затевать всю эту историю с пуудли. Джеймс вспомнил те долгие часы, когда он боролся с собой, обдумывая, какие ужасные последствия она может повлечь за собой. Если бы этот старый пират-космонавт не забрел к нему и не проболтался за бутылкой вина, что за определенную, довольно кругленькую сумму он может доставить живого и невредимого пуудли, ничего бы не случилось. Сам Джеймс, конечно, никогда бы до этого не додумался. Он знал старого капитана и ценил его по прежним сделкам. Это был человек, не брезгующий никаким заработком, но, несмотря на это, вполне надежный. Он не возьмет денег зря и будет держать язык за зубами.
Джеймсу был необходим этот очень интересный зверь пуудли. Разгадав некоторые особенности его поведения, можно сделать необыкновенно ценные научные открытия, вписать новые главы в трагическую книгу изучения инопланетной жизни.
Тем не менее он совершил ужасный проступок, и теперь, когда животное оказалось на свободе, его ужас удвоился. Ведь вполне вероятно, что бесчисленное потомство сбежавшего пуудли способно истребить весь людской род или, по крайней мере, сделать Землю непригодной для ее обитателей. Злая воля и клыки зверя превратят Землю с ее многомиллионным населением в поле сражения. Пуудли будут убивать не потому, что голодны или кровожадны. Просто они твердо убеждены, что не могут чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока на Земле есть хоть какая-нибудь жизнь. А за свою жизнь они будут драться, как загнанная в угол крыса… Разница лишь в том, что в угол их загнало собственное воображение.
Пока отряды добровольцев станут разыскивать пуудли, те успеют разбежаться во все стороны, будут остерегаться всего — ловушек, яда и пуль. Их будет становиться все больше и больше, потому что каждый из них ускорит почкование и на место убитого зверя встанут десятки и сотни новых пуудли.
Джеймс осторожно подошел к краю рва и спрыгнул на грязное дно. После смерти чудовища воду из рва спустили, но дно еще не вычистили. «Должно быть, слишком много другой работы»,— подумал Джеймс.
Он медленно продвигался по дну, шлепая по жидкой грязи. Наконец ему удалось добраться до скалистого выступа, ведущего на островок.
Иллюстрации DON SIBLEY
Животное перестало выть, и наступило гробовое молчание. Джеймс остановился, ухватившись руками за мокрые камни, и прислушался, задержал дыхание, боясь нарушить тишину. Вскоре он стал различать шорох насекомых в кустах и в траве, шелест листьев на деревьях по ту сторону рва и далекий нестройный гул спящего города.
Сейчас впервые ему стало по-настоящему страшно. Опасными казались и обманчивое молчание, и грязь под ногами, и скалистые глыбы, вздымающиеся над рвом.
Пуудли опасен не только тем, что он ловок и силен. Он умен. Насколько умен, Джеймс точно не знал. Ему было известно, что зверь умеет рассуждать, способен строить планы и разговаривает, правда не как человек… Но может быть, даже лучше. Он объясняется не только с помощью слов. Он гипнотизирует свои жертвы, завораживает грезами и видениями, а затем перегрызает им горло. Он может усыпить человека, парализовать его способность к действию. Пуудли способен довести человека до безумия, внушив ему одну лишь мысль, столь необычную и мерзкую, что она помрачит сознание человека, лишит его волю упругости, как сломанную пружину.
Зверь должен был бы дать приплод уже давно, но он откладывал почкование до дня побега. Только теперь Джеймс понял, что пуудли решил отомстить Земле, подчинить ее своей власти. Он предусмотрел все, каждую мелочь и не станет церемониться с теми, кто попытается ему помешать.
Джеймс опустил руку в карман и нащупал револьвер. Он невольно стиснул зубы и неожиданно ощутил в себе легкость и силу, которых ему недоставало раньше. Он начал карабкаться вверх по скале, осторожно цепляясь за выступы, затаив дыхание, прильнув к камню. Быстро, ловко и бесшумно, ведь он должен взобраться раньше, чем пуудли заметит его приближение.
Сейчас пуудли ослабил внимание. Он поглощен одним: воспроизведением потомства, которому предстоит начать жестокую, беспощадную войну, в результате которой чужая планета станет безопасной только для пуудли.
Конечно, если он здесь.
Рука Джеймса нащупала траву, пальцы впились в землю, и он подтянулся, преодолев последние футы.
Лежа на невысоком бугорке, Джеймс напряженно прислушивался к малейшему шороху, внимательно вглядывался в каждую пядь земли. Кромешная темнота, заполнявшая ров, кончилась. Теперь слабый свет фонарей на дорожках зоопарка освещал и островок. Следовало особенно опасаться темных уголков.
Медленно, дюйм за дюймом, Джеймс продвигался вперед, напряженно вглядываясь в темноту, прежде чем двинуться дальше. Он прислушивался к каждому шороху, присматривался к любому подозрительному выступу или бугорку, не похожему на камень, куст
