— Твой лондонский мальчик молодец, Стелла.

— О, да? — спрашивает она с чем-то похожим на гордость в глазах.

— Да. Я имею в виду, что в ближайшее время он не станет настоящим футболистом, но неплохо.

— Настоящий футбол? — спрашиваю я, более чем готовый снова вступить в этот спор.

— Еда готова, — говорит Харли, пресекая любые надвигающиеся дебаты о правильной форме футбольного мяча.

Мы тусуемся, поедая блинчики с беконом, которые приготовили девочки. Это мило, и это заставляет меня задуматься, каково было бы дома, если бы парни когда-нибудь нашли себе серьезных подружек. Это, безусловно, немного изменит нашу динамику.

Последние несколько лет мы провели на вечеринках, вовсю трахая столько девушек, сколько попадалось под руку, и в целом вели себя как гребаные придурки, в чем нас обвиняет Стелла.

Я на мгновение задумываюсь, не меняется ли что-то уже, а я даже не осознавал этого.

Я имею в виду, что я пролетел полмира ради девушки, не раздумывая ни секунды, и влез в ее жизнь здесь.

Всего несколько месяцев назад мне бы и в голову не пришло гоняться за девушкой на другой конец мира.

— Господи, — бормочу я себе под нос, проводя рукой по лицу.

— Ты в порядке? — спрашивает Стелла, кладя руку мне на бедро, ее руки теперь свободны от ребенка.

Тепло наполняет меня от ее прикосновения, заставляя мою кожу оживать… среди прочих частей моего тела.

— Да. Я просто собираюсь выйти на задний двор и позвонить Тео.

— Хорошо, — выдыхает она, наклоняясь вперед, чтобы запечатлеть поцелуй на моих губах.

Я даже не успеваю встать со своего стула, как ее снова втягивают в разговор.

Я останавливаюсь в дверях и просто наблюдаю за ней мгновение. Она выглядит здесь такой счастливой. Расслабленной. Полная противоположность тому, какой она была в Лондоне. Это заставляет меня понять, что человек, которого я встретил дома, на самом деле не она.

Я думаю, та версия меня, которую она встретила, тоже была ненастоящей.

Челси замечает, что я наблюдаю за Стеллой, мягкая улыбка появляется на ее губах, когда она на мгновение задерживает мой взгляд, прежде чем я выскальзываю из комнаты и достаю свой телефон из кармана.

— Какого хрена на самом деле? — Только когда в трубке раздается его грубый, сонный голос, я начинаю задумываться о разнице во времени.

— Ты должен был встать несколько часов назад, — радостно заявляю я, полагая, что время обеда там уже прошло.

— Ты, блядь, слишком веселый. Ты уже был у нее между ног, не так ли?

— Чувак, я никогда не целуюсь и не рассказываю, ты это знаешь.

— Чушь собачья, братан. Обычно ты с удовольствием рассказываете нам о каждой мельчайшей детали.

— Да, ну, может быть, времена меняются.

На линии на мгновение повисает тишина, прежде чем он делает глубокий вдох.

— Трахни меня. Ты действительно влюбился в нее, не так ли?

— Нет, я… э-э…

— Черт возьми, Себ. Ты, блядь, принадлежишь ей, а ты даже не знаешь этого.

Я думаю о времени, которое мы провели вместе с той первой драки в доме брата Кайла, и я не могу сдержать улыбку, которая растягивает мои губы.

— Она… — Я замолкаю, не зная, как объяснить то, что изменилось между нами. — С ней очень весело.

— Да, чувак. Я знаю это, я тусовался с ней.

— И чем быстрее ты забудешь о той ночи, тем лучше.

— Но следующее утро — это честная игра для банка дрочки?

Рычание вырывается из моего горла, когда это воспоминание поражает меня, о жаре в глазах моих братьев, когда они смотрели на ее влагалище, пока я доводил ее до оргазма.

— Пошел ты, Чирилло. Пошел ты.

Все, что он делает, это смеется в трубку, отчего моя хватка на телефоне становится болезненной.

О чем, черт возьми, я думал?

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Стелла

— Иди одевайся, — шепчет Себ мне на ухо. — Я приглашаю тебя на свидание.

Крутясь на шезлонге, на котором я отдыхаю с девочками, я нахожу его сидящим на корточках, одетым в рваные джинсы и облегающую черную рубашку. Его волосы недавно уложены, а щетина на подбородке наконец-то увидела бритву. Он выглядит так же, как и при нашей первой встрече.

Чертовски сексуально.

— Д-да, хорошо. Куда мы идем? — Я спрашиваю, хотя, судя по тому, во что он одет, я предполагаю, что это не совсем что-то модное.

— Просто иди и надень что-нибудь сексуальное, Чертовка.

Как только я встаю с шезлонга, он падает на него.

— Так о чем мы говорили, дамы? — Он спрашивает Харли, Руби и Поппи. — Стелла рассказывала вам всем, насколько безумен мой член, верно?

— Черт возьми, — бормочу я, входя в дом, не желая знать, смеются ли они над ним или говорят ему правду о том, что мы говорили о новой программе поддержки, которую Руби ставит с помощью хореографии Челси.

Из логова доносятся голоса парней, но я игнорирую их и поднимаюсь в свою комнату, чтобы подготовиться.

Я надеваю узкие джинсы и свитер, затем наношу тушь и блеск и освежаю волосы.

Я встаю и смотрю на себя в зеркало в полный рост, прежде чем выйти из комнаты.

Неплохо для срочной работы.

Я улыбаюсь, думая о том, что он, вероятно, хочет, чтобы я была в распутном маленьком платье, как прошлой ночью.

Я смеюсь про себя, открывая дверь.

Он думает, что все его дерьмо так легко сошло ему с рук. Он действительно думает, что я забуду о его мудацком поведении только потому, что он сел в самолет и перелетел через Атлантику? Он что, совсем меня не знает?

— Я готова, — кричу я из раздвижных дверей, которые ведут туда, где мы болтались у бассейна.

Себ встает с шезлонга и направляется ко мне, от его раздражающе горячей развязности у меня текут слюнки.

Почему он должен быть человеческой версией моего криптонита?

— Ты прекрасно выглядишь, принцесса, — выдыхает он, пробегая глазами по моему телу, прежде чем остановиться на моих глянцевых красных губах.

— Э-э-э, — говорю я, прижимая руку к центру его груди, когда он наклоняется для поцелуя. — Если только ты не хочешь выйти в моем блеске.

— Пока это твое, мне наплевать, Чертовка, — рычит он, придвигаясь ближе.

— Себ, — предупреждаю я, когда его нос касается моего.

Его глаза морщатся от улыбки, прежде чем он наклоняется в сторону и вместо этого утыкается носом в мою шею.

— Черт. От тебя так вкусно пахнет, что хочется съесть. Может быть, нам стоит просто остаться.

— Нет, ты обещал мне еду. Мы уходим.

— Правда? — бормочет он между поцелуями. — Я не помню, чтобы я что-то обещал.

— Ну, в моей голове ты