Мужчина подошел ближе и втянул носом воздух.

— Из-за этой метки толком ничего не слышно.

— Значит придется поверить мне на слово.

Я с открытым ртом слушала их перепалку, но когда этот мужик полез едва ли не к тому самому, со всей силы толкнула его, и что есть мочи заорала.

— Помогите, насилуют.

Раздался дружный ржач коней. По другому я это назвать не могу, и простите меня милые животные за столь нелестное для вас сравнение. Рыжий оставил меня в покое и снова повернулся к Алексу.

— Думаешь сможешь перекрыть метку?

Тот мерзко растянул губы в слащавой улыбке:

— Уверен.

— Да кто ты, черт возьми, такой?

Мужик снова развернулся в мою сторону, при чем так, словно показывал, что теперь все его внимание сосредоточенно исключительно на мне.

— Я твой отец.

Какой к хренам отец? У меня был самый лучший папа, который меня любил, холил и лелеял, и пусть это было не так долго как хотелось, но я еще не забыла той любви которой он меня окружал. Взяв себя в руки, села несмотря на то, что комната слегка пошатывалась, и твердо ответила:

— Вы не мой папа, мой папа умер. Я сирота.

Глаза мужчины опасно сверкнули, мои глаза, даже в том тумане, который окутывал мою голову я это видела и ненавидела его за это.

— То ничтожество никогда не было твоим отцом.

Мне стало обидно за него.

— Он был самым лучшим отцом в мире, а ничтожество — это вы.

Я определенно где-то глотнула смелости, так как при других обстоятельствах навряд ли смогла бы такое сказать.

Мужчина усмехнулся:

— То-то он орал как резанный, когда его растерзали. — и подойдя ближе, добавил. — Орал, что из-за мелкой сучки лишился жизни.

Я отрицательно покачала головой.

— Я вам не верю, если бы вы знали о моем существовании, давно бы нашли.

Он усмехнулся, и глядя мне прямо в глаза сказал:

— Строптивая тебе жена достанется.

Со стороны зарешеченного окна послышалось уверенное:

— Объездим.

По всей видимости на моем лице отразился ужас который я испытала, потому как Александр подошел ближе, и даже слегка отодвинул моего папашу.

— Все бы могло быть по другому, если бы ты тогда не сбежала.

Мне показалось или в его голосе действительно проскользнули нотки грусти? Хотя следующие слова вполне пояснили ее причину.

— Тогда бы не было проблем с советом.

Он отошел, а папенька насмешливо изогнул рыжеватую бровь:

— Познакомься, дочь, это твой старший брат и будущий муж Александр Тундрарум.

Мои глаза наверняка сейчас напоминали плошки:

— Да вы больны на голову, папенька. Знаете что такое инцест, кровосмешение, вырождение видов? Откройте википедию почитайте.

Зубы у мужчины хрустнули так, что даже я услышала, и понадеялась что они у него раскрошились.

— Длинный же у тебя язык, Марина. Посмотрим как заговоришь сегодня вечером на дикой охоте. Она будет в твою честь, так что подготовься.

Он развернулся на пятках и чеканя каждый шаг пошел к двери.

— Александр, мы уходим.

И дернул меня черт сказать:

— Полкан, к ноге.

На меня уставились две пары глаз.

— Оставлю вас ненадолго. Только не усердствуй.

И скрылся за дверью, оставляя меня наедине со слегка озверевшим Полканом, то есть Александром. Он сейчас грозовой тучей навис надо мной, глубоко дыша и легка порыкивая.

— Ты переходишь границы, не стоит злить мужчину от которого зависит твоя жизнь.

Сглотнув вязкую слюну ответила:

— Я подумаю об этом.

Ищейка выпрямился и подозрительно спокойно сказал:

— Подумай. Вечером, после охоты, ты мне расскажешь и покажешь как можешь быть покорной, это я тебе обещаю.

Он похабно усмехнулся и вышел из комнаты. Надо сказать вовремя, так как рвотные рефлексы я сдержать не смогла.

Правда в одиночестве я оставалась недолго. Минут через десять я услышала скрежет ключа в своей тюремной камере, и на пороге показались две девицы крайне странной наружности. Обе какие-то угловатые, огромные и все время прикрывающие лица длинными растрепанными волосами. Одеты так же весьма примечательно, в бесформенные, длинные до самых пят платьях. Черноволосая грубым баском сказала блондинке:

— Закрой двери.

Та быстрым движением захлопнула металлическую дверь, и пару раз провернула ключ в замке. Когда они слаженно повернулись ко мне я едва сдержала крик, а потом захохотала как безумная, я просто не смогла сдержаться глядя на хмурое лицо Макса, и ехидную улыбку Кирилла.

— Попалась, мышка.

Боже, я еще никогда так не была рада их видеть, даже психованного и как оказалось на фоне некоторых вполне адекватного Кирилла.

Глава 28

Мой смех стих, стоило встретиться взглядом с глазами Максима. Я видела насколько он зол, даже не так, он просто в бешенстве. Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, схватив меня за плечи, встряхнул:

— Я когда-нибудь смогу доверять тебе, Марина? Почему я снова просыпаюсь от новости, что ты сбежала?

Осторожно подвигала челюстью, так как была вероятность того, что я ее вывихнула. Просто Макс так резко меня встряхнул, что зубы клацнули и едва не осыпались трухой у меня во рту. Глядя в слегка неадекватные серо-льдистые глаза тихо ответила:

— Я не собиралась сбегать, я бы вернулась. — он колебался, я видела, не знал верить мне или нет. — Я правда не собиралась тебя оставлять, но он сказал что моя мама в опасности. Пойми, я не могла ее бросить, пусть даже она со мной так поступила.

Выражение лица мужчины менялось, черты лица становились не такими резкими, взгляд не обжигал ледяным холодом. Он сомневался и я его не осуждала, тоже не смогла бы поверить, если бы была на его месте, это сложно. Прошла долгая, тяжелая минута, он внимательно изучал мое лицо, малейшую реакцию, искал малейший намек на ложь и не находил. Наконец прижав к себе и щекоча лицо длинными волосами парика, прошептал:

— Что же ты со мной делаешь?

— Прости меня. — от прежнего веселья не осталось и следа, на глаза наворачивались слезы, и чтобы их скрыть зарылась лицом ему в шею. — Прости.

— Больше никогда так не делай. — я чувствовала легкие прикосновения к своей макушке, он меня успокаивает как маленькую девочку. — Если это повториться я тебя просто закрою в доме и на окна поставлю решетки.

Тихо рассмеялась, а ведь он может. От двери послышался ненавязчивый кашель.

— Вы ничего не забыли? Там — он указал в торону двери. — недалеко две девушки без сознания и практически голые лежат.

Макс отстранился, я с сожалением убрала руки от его плеч.

— Если бы я не услышал что северные собираются устроить дикую охоту, то