Шрифт:
Закладка:
В итоге происходит гипертрофированный рост индивидуальных потребностей, а потребности общественные, к которым Гэлбрейт относил и инвестиции в человеческий капитал путем расширения системы образования, приходят в упадок. Цели техноструктуры приходят в противоречие с интересами общества.
Это противоречие заключается не только в нагнетании потребительского психоза, но и в том, что результатом господства техноструктуры является разбазаривание природных ресурсов и деградация природы (в результате крайней расточительности общества в потреблении), инфляция и безработица. Эти негативные процессы являются, по Гэлбрейту, результатом соглашательской политики техноструктуры, которая желает жить в мире со всеми слоями общества. Одним из последствий такой политики является рост заработной платы, опережающий рост производительности труда и тем самым открывающий путь инфляции.
На основании анализа «вредных» сторон господства технократии Гэлбрейт приходит к выводу о необходимости социального контроля над экономикой со стороны государства, которое включало бы государственное регулирование общественных потребностей, государственное планирование основных народнохозяйственных пропорций и ряд других направлений.
Кстати, идея о необходимости социального контроля за экономикой со стороны государства характерна для всех представителей институционализма.
Интересен и еще один вывод Гэлбрейта, вытекающий из анализа современной экономической организации общества. По его мнению, именно крупные корпорации, имеющие частичный контроль над рыночной ценой, определяют «лицо» экономики, и именно с ними связано усиление планирования хозяйственного развития, которое, по мнению Гэлбрейта, идет на смену рыночным отношениям. В итоге в обществе складываются две системы: «рыночная система», охватывающая преимущественно мелкие хозяйства, и «планирующая система», куда входят корпорации, взаимодействующие с государством, способ действия которых не может быть полностью понят в рамках в рамках предельных соотношений маржиналистского анализа.
Гэлбрейт отмечает, что «…в действительности наша экономическая система, под какой бы формальной идеологической вывеской она ни скрывалась, в существенной своей части представляет собой плановую экономику. Инициатива в вопросе о том, что должно быть произведено, исходит не от суверенного потребителя, который посредством рынка направлял бы работу промышленного механизма в соответствии со своим, в конечном счете, решающим желанием. Скорее она исходит от крупной производственной организации, стремящейся установить контроль над рынком, и, более того, воздействовать на потребителя в соответствии со своими нуждами. А, поступая таким образом, такая организация оказывает глубокое влияние на систему ценностей потребителя и его убеждения»[119].
Таким образом, вслед за Вебленом Гэлбрейт отмечает, что модель человека экономического, непрерывно сопоставляющего полезности благ и тяготы на их приобретение, безнадежно устарела. На самом деле экономическое поведение человека зависит от многих факторов, и, наряду с врожденными склонностями к подражанию и соперничеству, на него воздействует вся совокупность институтов, среди которых корпорации играют далеко не последнюю роль.
Исходя из анализа изменившихся условий хозяйственного развития, Гэлбрейт решительно не согласен с устаревшими, как он полагает, исходными положениями классической экономической теории. В частности, с положениями о подчинении целей экономической системы интересам отдельного человека, о свободной конкуренции рыночных товаропроизводителей, о рыночном саморегулировании национальной экономики, о преимуществах хозяйственной деятельности единоличных собственников.
Гэлбрейт не устает подчеркивать, что целью «техноструктуры» является экономический рост, и потому ею создается «удобный» идеал того, что экономический рост – наивысшая ценность общества, что именно он обеспечивает стабильность и благосостояние граждан. По мнению Гэлбрейта, на самом деле необходимо избавляться от догм, согласно которым производство и потребление – условие счастья, труд в виде самоэксплуатации – высшая ценность, экономический рост – благо нации и т. д.
Гэлбрейт полагает, что надо изменить данные представления людей и показать значение для благосостояния таких нематериальных ценностей, как знания, образование, культура, свободное время. К счастью, люди в своей деятельности руководствуются не только денежным интересом, и сам Гэлбрейт отмечает «парадокс денежного вознаграждения». Он состоит в том, что чем выше уровень оплаты, тем меньшее значение имеют чисто денежные стимулы, значение денег снижается по сравнению с иными мотивами – радостью творчества, возможностью самореализации, независимостью и т. д.
Завершая знакомство с идеями институционализма, следует отметить, что в экономической теории это направление скорее не конструктивного, а критического плана. Основной вклад в теорию экономической мысли заключается в том, что представители институционализма поставили под сомнение центральные постулаты классической политической экономии: рациональность поведения индивида, автоматическое достижение оптимального состояния экономической системы, тождественность частно собственнического интереса общественному благу.
Отмечая недостатки функционирования капиталистической системы (показное потребление, устранение конкуренции, ограничение выпуска товаров), представители институционализма настаивали на необходимости регулирующих мер со стороны государства. Они также настаивали на том, чтобы объектом изучения в экономической теории стал не рациональный, а реальный человек, часто действующий иррационально под влиянием страха, плохо осознанных устремлений и давления со стороны общества.
Как отмечалось, на поведении людей сказываются мотивы демонстративного потребления, завистливого сравнения, инстинкт подражания, закон социального статуса и другие врожденные и приобретенные склонности. Поэтому представители институционализма являются сторонниками междисциплинарного подхода и настаивают на включении в экономический анализ таких дисциплин, как психология, антропология, биология, право и ряд других.
Институционализм как течение экономической мысли достаточно расплывчато, нет экономической модели, четких посылок, которые так характерны для классической политической экономии; в конструктивном плане он мало что дал, но его критический заряд оказал влияние на дальнейшее развитие экономической теории, оказав влияние на взгляды экономистов XX столетия, в частности, такого выдающегося экономиста, как Й. Шумпетер.
4. Очерки философии экономики (от античности до индустриального общества)
4.1. Периоды становления и развития
Философия истории экономики в узком смысле может быть сведена к воззрениям известных философов различных исторических эпох на роль и значение экономики в жизни общества, философскому осмыслению ими экономической формы социального бытия. В широком смысле слова – это раздел философского знания, основной проблематикой которого являются смысл и закономерности развития экономики. Это предполагает, во-первых, решение онтологической задачи, связанной с осмыслением экономического бытия в его развитии, смене форм и содержания, во-вторых, решение эпистемологической задачи, связанной с развитием экономического знания, в-третьих, решение аксиологической задачи, связанной с этикой экономической деятельности. В данном очерке будут рассмотрены в самом общем плане взгляды представителей античной, средневековой философии, философской мысли эпохи Возрождения, Нового времени, Просвещения, западноевропейской философии конца XVIII – первой половины XIX в., марксистской философии, направленные на философское осмысление экономики в ее историческом развитии.
Вначале следует кратко сказать о различных подходах к периодизации исторического процесса, поскольку это следует учитывать при философском анализе истории экономики. Самое распространенное название исторического периода – эпоха, представляющая собой качественно определенный период исторического процесса, выделяемый по одному или