более поздних вариантах — разумный инопланетянин), одной из главнейших способностей которого является способность к перемене облика, копированию тел и повадок других существ, способный скрывать свою природу, разнообразными природными или магическими способами обращаясь в человека. Может как иметь некую изначальную форму, так и не иметь её вовсе; слабый метаморф копирует лишь некоторые внешние особенности, возможно, с огрехами или некими неизменными чертами, сильный — принимает облик полностью, копируя и комплекцию, и навыки, и, возможно, даже память и способности оригинала.

[4] Доппельгангер (нем. Doppelgänger«двойник»), он же доппель — волшебный двойник, существо, копирующее кого-то реально существующего, обычно неполно и с отрицательными эффектами для оригинала. В изначальной, фольклорной версии двойник — дух, иногда злонамеренный, иногда просто пророчащий беду; встреча с «самим собой» часто описывается как знак скорой смерти. Всякой нечисти, гримирующейся под покойного или сводящей в могилу свой оригинал, также отведена своя роль в народных поверьях. В более просвещённые века доппельгангера стали рисовать как воплощение тёмной части личности человека, подсознания, личного демона, появляющегося не к месту и лишающего благородного (обычно) героя контроля над своей жизнью и над самим собой. В этом случае копия и оригинал могут явно бороться, изменяя силы и влияние в зависимости от результатов такой борьбы. Затем литература стала массовой, и в типичном фентези это понятие, как и многие другие, упростилось: доппель стал просто существом, копирующим другое существо, а то и вовсе каким-нибудь трюком для быстрого и неполноценного копирования.

[5] Симо́н Визента́ль — австрийский архитектор и общественный деятель, известный «охотник за нацистами».

Глава 14

1942 г.

Третий рейх

Земля Северный Рейн-Вестфалия

Орденский замок СС «Вевельсбург»

Гиммлер несколько минут вглядывался в растущий мутный глаз профессора Левина, едва не тыча в него пальцем. Наконец он повелительно шевельнул рукой, и Рудольф вернул свою повязку на место. До настоящего полноценного глаза было еще далеко, и выглядела поврежденная глазница весьма непрезентабельно.

— Значит, у тебя получилось запустить магическую регенерацию, Карл? — В голосе рейхсфюрера слышалось удовлетворение.

— Удалось! — С гордостью кивнул Вилигут. — Правда, до настоящей целительской магии еще далеко. Но мне, наконец-то, удалось сдвинуться с мёртвой точки…

— Да это настоящий прорыв, друзья мои! — не дав старику закончить, возбужденно воскликнул Гиммлер. — Помяни моё слово, Карл: пройдет не так уж и много времени, и ты переплюнешь всех этих библейских псевдо-мессий! Да ты уже сотворил настоящее чудо! Кто из них, скажи мне, был способен вернуть человеку утраченный навсегда глаз? Промежуточные результаты фиксируются? — поинтересовался он между делом.

— Так точно! — ответил вместо старика профессор Левин. — Ежедневная процедура как фото, так и киносъёмки ведётся…

— Отлично! — оптимистично воскликнул Гиммлер, опять не дослушав. — Только один этот факт способен уменьшить гнев фюрера… Но ведь у вас есть что-то еще? Не так ли, господа учёные? Я весь во внимании! — Гиммлер откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и приготовился внимательно слушать.

Первым взял слово профессор Левин, буквально в трех словах описав ситуацию, сложившуюся в Тарасоффке на момент поимки русского ведьмака. Он не стал тупо отмазываться, сваливая вину на нерадивых исполнителей: унтерштурмфюрера СС Хубертуса, погибших при исполнении майора Кранке и итальянских братьев-инквизиторов. Русский колдун был силён и хитёр, как никто другой, и Гиммлер это отлично знал.

Рейхсфюрер слушал доклад Рудольфа с блеском в глазах, время от времени останавливая и задавая наводящие вопросы. И когда действие добралось до момента выявления колдовского дара у гауптманна Кюхмайстера, он резко спросил:

— Ты уверен, что у него не было дара до встречи с русским ведьмаком?

— Не уверен, майн рейхсфюрер, — вновь не стал ничего скрывать Левин. — В присутствии настоящего ведьмака перстень Карла реагировал именно на него. Проверить гауптаманна не было никакой возможности, до тех пор, пока он не остался в одиночестве. Когда артефакт подал сигнал, Вольфганг решил, что русский колдун вновь водит его за нос, прикинувшись мертвым…

— Я понял, — кивнул рейхсфюрер, — что унтерштурмфюрер СС Хубертус принял гауптмана Кюхмайстера за ведьмака…

— Так точно! — подтвердил Левин. — Поэтому он постарался как можно скорее переправить пленника в Берлин. Но, как стало известно позже…

— Этот русский опять обвёл нас вокруг пальца, да еще и пребольно щёлкнув по носу! — Не сдержал эмоций рейсхфюрер СС. — Уничтожить танковую дивизию под силу не всякому колдуну. Не так ли, Карл?

— Я таких не знаю… — Качнул головой Вилигут. — Даже я бы такое не сумел провернуть.

— Тогда, что у нас выходит? — Быстро сориентировался в ситуации Гиммлер. Кем-кем, а отсталым недоумком он, отнюдь, не был. — Русский ведьмак умеет наделять колдовским даром?

— Либо пробуждать и инициировать задаток, — добавил Карл. — Не расставаясь при этом с жизнью, как это водится среди ведьм.

— Именно! — согласился рейхсфюрер. — Карл легко может найти в Германии хоть тысячу, хоть две настоящих арийцев с задатком, но…

— Снабжать их магическими возможностями я, увы, не могу… — произнёс старик.

— Но, если это русский сумел это сделать, чтобы отвести от себя подозрение — значит, в принципе, это возможно! — заявил Гиммлер. — А мы в последнее время совершаем совершенно невозможные вещи… Итак, для начала: что вы можете сказать о гауптманне Кюхмайстере, господа? Кто он? Откуда? Из какой семьи? Мог ли теоретически иметь задаток, активированный русским ведьмаком? Ну? — по очереди взглянув на Левина и Вилигута, спросил рейхсфюрер. — Чего замолчали, камрады?

— Дело в том, Генрих, — откашлявшись, произнес профессор Левин, — что гауптаманна Михаэля Кюхмайстера… как бы… не существует…

— В смысле? — не понял Гиммлер. — Как это не существует? Он что — умер?

— Нет — он вполне себе жив, пусть и не совсем здоров, герр рейхсфюрер… — На этот раз подал голос доктор Хорст, поскольку именно он осуществлял уход за гауптманом, продолжающим находится в коме. — Его состояние после приёма препарата Рудольфа стабильно, раны затянулись… что вообще невероятно за такой короткий срок… Мы ожидаем, что он со дня на день должен прийти в себя.

— Тогда в чем дело, Руди? — Гиммлер вопросительно поднял одну бровь, взглянув на Левина.

Волли замолчал. Поскольку беседа с Гиммлером началась внезапно, и никто из коллег не удосужился даже представить его рейхсфюреру СС. Они уже встречались тогда, в тридцать шестом, но Гиммлер, похоже, так