Около десятка сбшников в полной экипировке находилось в помещение, и после этого вопроса, все с интересом посмотрели начальника СБ.

— Чтобы не сбежали, — ответил он, немного замявшись.

— А что пытались?

— Нет, но мы считаем, что такая угроза существует.

— Опа, а ты здесь откуда? — спросил у графа или барона, точно я не запомнил, с которым совсем недавно общался в тупике. Места мои ранений у него теперь находились в медицинском пластыре, и сидел он в коляске дроида-няньки.

— Что происходит? — взволнованно спросил он у начальника СБ — Он сказал, что меня прикончит, если мы снова встретимся?

— Он здесь по делу и не тронет тебя, — ответил ему начальник СБ и продолжил общаться с двумя подчинёнными, находившимися в помещении, судьёй и его помощником.

— А ты почему здесь, а не в лечебной капсуле? И что ты вообще здесь делаешь? — поинтересовался у парня.

— Я не могу уйти, — тихо ответил он.

— Чего так, не можешь капсулу оплатить?

— Там моя сестра в заложниках. Я им предлагал себя вместо неё, но они отказались.

— А журналистам врал, значит?

— Да, так было нужно, чтобы её спасти. Я им и выкуп предлагал, но они отказались.

Во мне даже проснулась какое-то уважение к нему. Парень оказался не таким и плохим, как я подумал сначала.

— Камер, значит, там нет? — услышал рядом голос судьи.

— Есть, но они не работают. У них аграфское оборудование на порядок лучше нашего, — ответил ему начальник СБ.

— Разгребайте этот завал, посмотрим, что там и как.

— Господин судья, при всём уважении, это не безопасно, особенно для вас.

— Разберёмся. Разгребайте.

Сбшники крайне неохотно начали разгребать завал.

— Проверь, что там, — сказал судья своему помощнику.

Помощник немного приоткрыл дверь и просунул в щель небольшую камеру.

— И что это значит? Значит, ты уже штурмовал, у тебя не получилось, и ты всю решил всю ответственность за провал переложить на меня, — спросил судья.

— Ну что вы, господин судья, даже в мыслях не было, вся ответственность лежит на мне, — ответил ему начальник СБ.

— Что с заложниками?

— Живы вроде, но мы точно не знаем, там ничто из аппаратуры не работает. Они используют аграфское спецоборудование, оно вырубает всю электронику там.

— Вызывай их, нужно выяснить живы заложники или нет. Что скажешь? — последнее он адресовал мне.

— А как сбшники узнали они находятся здесь?

— Сами вызвали, — ответил начальник СБ.

— Тогда это хорошо подготовленная ловушка.

— Я тоже так думаю, — немного подумав, сказал судья.

— Думаю, они рассчитывали захватить меня на корабле, но я не полетел тем рейсом. Тогда они изменили план и взяли заложников. Зачем искать меня по всей станции, когда этим вопросом можно озадачить начальника СБ, он выполнит за них эту работу на порядок быстрее и оперативнее. Захватит меня и притащит к ним на блюдечке. Что, собственно, и произошло.

— Согласен. Но тогда у них должен был план отхода.

— Наверняка есть. Думаю, девушек они с собой не потащат, прикончат или уже прикончили, им нужен только я, причём живой. Думаю, начальник СБ давно это понял и списал заложников, а потом решил всё свалить на нас.

— С ним мы позже поговорим на эту тему. Пойдёшь туда?

— Нет, риск большой, и мне за это не заплатят. Пускай сам идёт, это его работа.

— Я заплачу! — вмешался в разговор парень. — Только вытащите её оттуда.

— Помолчи, разговор сейчас не с тобой, — ответил ему, и парень замолчал.

— Начальник вместе с тобой пойдёт, — сказал судья.

— Господин судья, это чистое самоубийство, — ответил начальник СБ. — Я уже потерял шестерых сотрудников там, ещё пятерых с ранениями отправили в капсулы.

— План у тебя есть? — спросил судья у меня.

— Конечно, но я хочу плату за риск.

— Ты ведь говорил, что креды тебя не интересуют? — спросил он с усмешкой.

— Говорил и подтверждаю, но сейчас я ни слова не сказал о кредах.

— Тогда о чём?

— О трофеях. Вы ведь знаете флотские правила.

— Вот что ты хочешь.

— Всё, что обнаружиться у аграфа — моё! За риск нужно платить. Тогда я без вопросов готов идти внутрь.

— Что скажешь, начальник СБ?

— Это нарушение всех инструкций и приказов.

— Тогда ты пойдёшь освобождать заложников без него. Он прав, освобождать заложников твоя работа, а не его.

— Мы уже попробовали, и у нас не получилось.

— А что ты предлагаешь? Отдать его им и пускай проваливают со станции?

— Так, у нас есть небольшой шанс спасти заложников.

— Так, ты в баре утверждал, что они заодно. Не боишься, что они объединяться и вместе уйдут? Что тогда делать станешь?

— Такая вероятность, конечно, существует, но, возможно, тогда отпустят заложниц.

— Сильно сомневаюсь, что они их отпустят. Они ими станут прикрываться, когда начнут прорываться отсюда. Что тогда ты станешь делать?

— Они оттуда никуда не денутся. Выход оттуда всего один. Они должны пройти через нас.

— Много их там? — поинтересовался у них?

— Семеро, не считая двоих заложниц, — ответил судья.

— Одного не хватает, ко мне в ангар вломись восемь разумных.

— Восьмой, посредник. Его убили вместе с тремя сбшниками. Судя по данным, это сделали они же.

— Понятно.

Значит, они и посредника, которому я продал корабль, прикончили, а перед этим он им однозначно всё рассказал. Это плохо, теперь они понимают, с кем имеют дело. Хотя посредник ничего и не знал.

— Они вновь требуют Блеза Абдулаиджи, говорят, что начнут отрезать им пальцы, — сказал подошедший сбш-ник начальнику СБ.

— Тяни время. Как обычно. Хотя раз он готов туда идти, то пускай идёт, но один. Посмотрим, что из этого получится.

— Начальник ты помнишь мои требования?

— Забирай, если сможешь, конечно.

— Под протокол? Все трофеи, что будут у аграфа мои!

— Под протокол, все трофеи, что сможешь захватить, твои.

— Тогда мне нужны данные, сколько их, чем вооружены и схему всех примыкающих к этому помещений на три шестьдесят градусов.

— А это тебе зачем? Такие данные ты точно не получишь.

— Хорошо передай их господину судье.