Мальчик, всё ещё не веря в своё спасение, пошёл за ним.

Глава 11

Мы ехали со Скалой в машине. На этот раз он сам уселся за руль. Благо, поездка у нас в этот раз была «мирная».

Приехали мы на Кладбище Самоубийц, чтобы я снова попытался разобраться с одним вопросом. А пока что мы обсуждали утренние события. Сегодня утром одной группой на арендованном автобусе прибыло еще двадцать два человека из нашей гвардии, ну, точнее, из бывшей гвардии моего деда. Именно это мы обсуждали, потому что пришло время для новых решений. Дело в том, что, как сказал Скала, на этот раз уже приехали абсолютно все, в ком он был заинтересован, за кого ручался и, самое главное, кто согласился туда приехать.

Учитывая, что пока набиралось боевое звено нашей гвардии, здесь-то и получился затык. Большинство из этих людей служило вместе со Скалой и с моим дедом. А это значит, что самому младшему из них было тридцать восемь, а самому старшему пятьдесят шесть.

Да, все они были сильными боевыми Одарёнными, поэтому, примерно до семидесяти лет, как я понял по этому миру, они вполне могут нормально функционировать, ничем не отличаясь от более молодых коллег. Но большой жизненный и боевой опыт – им только в плюс.

Да, я знал, что, в принципе, человек может достигнуть, если не полного бессмертия, то сильно продлить свою жизнь. Только для этого нужно постараться. Подозреваю, что в этом мире Одарённые знали какие-то секреты. Но это исходило из того, чего я нахватался в мировой сети, и примерно понимал возраст некоторых сильнейших местных Одарённых, которые, тем не менее, всё равно пытались его всячески исказить или скрыть.

Позволить гвардию, полностью состоящую из Одарённых, мог себе разве что Император. Всегда находились для гвардейцев дела попроще. В конце концов, никто не отменял караульную службу. Ну и «решение вопросов» с обычными людьми.

У Вавилонских такие люди тоже были. Но не Одарённый в пятьдесят лет – даже если он поддерживал себя в хорошей форме, по физической кондиции будет сильно отличаться от того же двадцатилетнего.

Итого, мы имели тридцать четыре проверенных Одарённых бойца. Скала был тридцать пятым. Фактически, это было три полноценных отделения, которые обычно состоят из двенадцати человек. Именно такой структурой гвардейцы Вавилонских привыкли работать.

Но, так сказать, мобилизационный ресурс моего деда полностью иссяк. Ему и за это большое спасибо. Но, кажется, эту проблему нужно решать.

К слову, Скала сказал, что возможно удастся ещё несколько человек уговорить, которые пока ещё присматриваются, и не настолько доверяют лично ему, ну и молодому мне. На это я возразил, что нет, мы даже не будем их рассматривать. Если они сразу не пришли, а ещё чего-то ждут и думают, то пускай думают дальше. И так получилось гораздо больше, чем я ожидал. Ну, а сейчас, значит, пришло время нанимать преданных мне людей. Да, да, уже лично мне.

К слову, как сказал Скала, Лихтенштейн, при всём при этом, пытается пыжиться и показать себя буквально пупом Европы. Но в большинстве своём в местных Родах один Одарённый гвардеец приходился на десять неодарённых.

А у меня, по факту, была настоящая императорская гвардия, состоящая из одних Одарённых. Да, количество их слишком сильно отличалось от того же Иванова, у которого их было около пяти тысяч в собственной маленькой частной армии. Но эти люди являлись настоящими профессионалами своего дела.

Сейчас задача была разобраться с тем, что есть, потому что, как набирать новый народ, я пока, до конца, не понимал. Более того, прямо сейчас мне набирать кого-то ещё особо не нужно. Чтобы защитить лавку, приглядывать за Кладбищем Самоубийц, и охранять усадьбу, имеющихся людей вполне достаточно. Ну, достаточно для того, чтобы отбивать возможные диверсионные нападения. Если же, конечно, пойдут на меня настоящей войной, вот тогда будет сложно. Но думаю, что, учитывая внешнеполитическую обстановку, грызться внутри аристократы не будут. По крайней мере, прямо сейчас.

Собственно, за этими разговорами мы доехали до Кладбища Самоубийц.

Остановившись около наших производственных помещений, мы со Скалой пошли дальше, в самое сердце Кладбища. Я аккуратно разминировал тропинку, и мы шли след в след, пока не дошли до нужного мне места.

– Я примерно представляю, зачем ты сюда меня привёл, – улыбнулся Скала. – Вот только боюсь, что я тебе здесь не помощник. Расскажи мне, что здесь произошло.

Я положил руку на огромный обломок железобетонной конструкции. Всё передо мной сейчас напоминало просто груду перемешанного камня и железа, всё что осталось от негогда могучего форта.

Всё было перемешано с землёй очень качественно. «Память камня» мне показывала большой и мощный форт, снаряжённый корабельными орудиями. Интересное решение. Зачем было ставить береговую батарею посередине суши, тем более, рядом со столицей? Я не совсем понимал. Именно об этом я спросил Скалу.

– Ну, этот форт назывался «Возмездие». И был построен задолго до того, как окончательно сформировалась политическая карта Европы. Первые пушки вообще стреляли ядрами, – усмехнулся Скала, оглядываясь вокруг. – Его постоянно перестраивали. А потом, когда Лихтенштейн отошёл к имперцам, какому-то умнику пришло в голову взять главный калибр со списанного линкора «Императрица Мария» и установить их здесь. Хорошее решение, как по мне, если ты встречаешь врага на подступах. Дальности стоящих здесь малышек хватало, чтобы дострелить до границы с Пруссией. Именно оттуда мы ждали удар. Ну и немножко не достреливали до Австро-Венгрии. А именно с той стороны пришли мы с твоим дедом, чтобы подавить восстание. Даже несколько раз они выстрелили, пока мы не высыпали на них противобункерные бомбы. В общем, как я тебе рассказывал, повстанцы защищались яростно, с фанатичной одержимостью.

– А чем это вы её так? – махнул я на развалины.

– Это не мы, – хмыкнул Скала. – Они сами. После того, как они провели переговоры и договорились, что мы примем всех раненых, и тех, кто хочет уйти добровольно, они вежливо нас предупредили отойти подальше. Ну, мы и рванули.

– Зачем им это? – скривился я. – Они боялись, что их всех казнят?

– Да, такой вариант был, – улыбнулся Скала. – Тогдашний Император-батюшка был скор на расправу, и очень зол. Но, в том числе, он понимал, что освобождённый Лихтенштейн, внутри которого много народу поддерживало идеи повстанцев, нужно как-то задобрить. Поэтому, думаю, что нет, не всех из тех, кто остался внутри форта во время взрыва, обязательно казнили бы. Да, кто-то отсидел бы, кого-то, возможно, даже амнистировали.

– Очень странно, – сказал я. – А ещё странно то, что я не могу понять,