Незнакомец заметил меня уже через несколько секунд. Хоть сейчас я и находился в состоянии призрака, но всё равно был видимым. Полная прозрачность мне пока была недоступна из-за недостаточной силы.

Человек резко повернулся в мою сторону.

И… это был не человек.

Уже нет.

Это было нечто мутировавшее из-за переизбытка эфира. Лицо обросло бледными полипами, будто грибами, рот с торчащими клыками кривился в оскале, глаза запали внутрь, осталось только белое свечение, с подбородка капала молочного цвета слизь…

— Кх-х-р-р-р-р-р-р-р-р… — утробно прорычало существо, опустилось на четвереньки и бросилось на меня.

Да так быстро, будто он чемпион бега на четвереньках!

Я молниеносно приготовил кинжал. Теперь, немного наполнившись эфиром, я мог применить уже больше эктоплазмы и увеличить клинок оружия, сделав из кинжала меч. И совсем непростой меч.

Пока тварь неслась на меня, мой клинок обрастал серебристым полупрозрачным слоем, удлинялся и укреплялся. Ну а как только безобразное нечто приблизилось, рыча и брызгая слизью, я рубанул его по шее, отсекая голову, как бритвой.

Рубанул без сомнений и мыслей о том, что когда-то это существо было человеком. Не знаю, что именно с ним случилось, но теперь оно стало монстром.

И стоило мне убить мутанта, как его уродливое тело исторгло клубы чистого эфира прямо из пор кожи. Совсем немного. Видимо, это были остатки того, что уже не смогло удержаться в его теле от переизбытка.

Моя кожа тут же впитала в себя эфир. Да, из тела мертвеца-мутанта, но мне было сейчас не до брезгливости…

Внезапно за спиной я услышал Абубакара.

— ВРАГИ, ЙО-О-ОПТ! ВРАГИ!!! ХОЗЯИН! БЕРЕГИСЬ!

Очень своевременно.

Где ж этот засранец был полминуты назад, когда меня атаковали. Голову бы ему оторвать, да только она прозрачная.

— Они меня заметили! — продолжать орать фантом. — КУДА⁈ КУДА КАТИТСЯ МИР⁈

Даже унося ноги от врагов, он умудрялся прямо на лету ворчать насчёт неправильного мироустройства.

Абубакар отправил мне фрагмент из того, что видел. А видел он целую толпу мутировавших существ, бывших людей. Те неслись по улице, как раз со стороны «Мануфактуры Севера», точнее, оттуда, где она должна быть, но там вывески тоже не имелось.

Я развернулся и приготовился встретить всё, что меня атакует.

Для моего уровня силы, даже первого ранга, это были мелкие враги, но если их будет слишком много, то мне не поздоровится.

Абубакар завис над моей головой и заверещал, подняв шерсть на загривке:

— Вали их, хозяин! Мочи-и-и! Сделай им шпили-у-у-у-и-и-и…

Не успел он закончить фразу, как из-за поворота появилась бегущая толпа. Кто на четвереньках, кто на двух ногах, кто-то вообще полз позади всех, но упорно стремился в мою сторону. Порванная и грязная одежда на них была из моего прошлого: длинные платья и модные в то время сюртуки.

Мутанты чуяли меня и Абу, но не как хищники чувствуют жертву, а как церберы, которые что-то стерегут. Ими двигал не инстинкт сожрать, а инстинкт уничтожить захватчика и возможного вора.

А значит, они что-то охраняли. И то, что они охраняли, имело ценность.

Я приготовил меч и ринулся вперёд.

— Абу! Ищи то, что они охраняют! — рявкнул я на бегу. — Живо!..

— Есть, мой царос! — Абубакар отдал мне честь мохнатой лапой.

Он почуял, что сейчас лучше не ворчать и не спрашивать «Оно нам надо?», поэтому моментально полетел вдоль по улице и юркнул сквозь стену здания.

Ну а на меня набросилась толпа тварей.

Меч с эктоплазмой тут же пошёл в дело. Клинок легко срезал головы мутантов, сочащихся эфиром, который я тут же впитывал. Тело наполнялось магической энергией и сразу тратило её на бой… и снова пополнялось, и снова тратило.

Моя рука отлично помнила, как это — когда враги наваливаются скопом, со всех сторон, рычат, брызгают кровью, визжат, умирают, хрипят и падают в судорогах.

Эктоплазма еле слышно потрескивала на клинке.

И этот приятный звук напомнил мне о моём прошлом, о том, кем я являюсь на самом деле. Гедеон Коэд-Дин Бринер вступил в бой, пусть даже в слабом теле и без наивысшего ранга.

Клинок резал и рубил тварей, а моё сердце колотилось от счастья.

Да, я вернулся.

Память снова наполняла меня гордостью за мой великий род. За моих отца и мать. За моих легендарных предков, которых сегодня недостойно забыли.

Раньше меня хоть и считали самым молодым и самым сильным сидархом в истории, но именно мой отец помог мне убить одного из главных врагов северного приграничья во время сражения с горными некромантами Хибин.

Его звали Волот Чернобог.

Да, я всё-таки вспомнил о нём.

От одного имени «ВОЛОТ» многие наши солдаты вздрагивали в нервном ознобе. Это был сильный и хитрый враг, с целой армией верных последователей.

Древний маг Пути Ама, то есть Крови.

Он никогда не сражался сам, избегал прямого боя, зато сотнями отправлял своих приспешников.

Наши войска на Северо-Западной границе долго противостояли Волоту, не жалея сил. Но именно мой отец разгромил тогда сильнейшие отряды его самых верных воинов — горных некромантов. Это случилось на берегу Умбозера.

Отец обрушил на них все свои силы и дал мне возможность для решающего удара.

Я прорвался через охрану Волота и вступил с ним в бой. А с сидархом такой силы он не справился. После тяжелого боя я отрубил чернобородую голову Волоту, используя всю силу своего Пути, которую имел на тот момент, а это целых одиннадцать рангов.

Это был 1844 год.

Армия горных некромантов Волота была разгромлена, а недобитки скрылись прямо в озере, так и не появившись на другом берегу. И кстати, Ведьма-с-Вороньим-Крылом встретилась мне как раз у подножия Хибин. Она служила Волоту, создавала для него сотни мёртвых некро-големов, насылала заклятья, поднимала Личей, отдавала приказы ведьмам крови, но после гибели своего вождя всё же не удержала обороны