Арман раньше любил, когда я составляла ему компанию поздними вечерами на кухне. Он обычно допоздна не появлялся дома, а когда приходил, я сидела с ним. Мы болтали, иногда к нам присоединялся папа. Я скучаю по тем временам. Уже давно мы не проводили время втроем…

– Тогда держи это, – Давид сунул мне в руки пару тарелок, вилки и нож. Сам взял упаковку со стейками, бутылку вина, которую я поставила в шкаф накануне и пару бокалов. – На террасе есть гриль, приготовим мясо там.

Стейки в три ночи! Прощай фигура!

Улыбнулась собственным мыслям и пошла в сторону спальни, через которую собиралась выйти на террасу. По дороге прихватила валяющуюся на полу рубашку и как только мы вышли надела ее, предварительно составив тарелки на столик.

– Умеешь жарить стейки? – спросил, а я кивнула, завороженная тем, как ловко он развел огонь. Без лишней суеты, аккуратно и уверенно. Будто часто этим занимается. – Не замерзла?

Спросил, заметив, что я начала застегивать пуговички, но тех оказалось всего пара. Видимо я взяла рубашку Давида.

– Нет, но…

Он подошел и подцепил мою руку, отводя ее от застежек. Коснулся костяшек губами и притянул меня ближе.

– Не закрывайся, – от хрипловатых ноток в родном голосе стало жарко. – Ты очень красивая. Привыкай ходить голой.

– Голой? – возмущенно распахнула глаза, легонько ударяя Самсонова по руке, когда попытался пробраться под рубашку рукой. Тот ухмыльнулся и украл еще один мой поцелуй, а потом отвернулся и начал выкладывать куски мяса на решетку, насвистывая себе под нос.

Я присела на краешек стола и окинула взглядом океан, поражаясь красоте пейзажа даже в темноте. Миллионы звезд рассыпались на бархате неба, прибой шелестел вдали, откуда-то доносились едва уловимые звуки музыки, видимо у кого-то вечеринка.

Раньше мне казалось, что я живу полной жизнью, но только сейчас я в полной мере понимаю смысл этих слов. Ужин под звездным небом на берегу океана с красивым мужчиной. Каждая минута как праздник, поэтому ценишь каждый миг, проведенный вместе. И без него так ярко уже не будет.

– О чем думаешь? – спросил, не поворачиваясь. Воздух наполнялся ароматом жареного мяса, Самсонов ловко переворачивал куски, и я вдохнула вкусный солоноватый воздух, наблюдая за его движениями.

– О том, что мне никогда еще не было так хорошо, – ответила честно и Давид закончив с мясом повернулся ко мне и заключил в объятия. – Расскажи, почему девственницы – твое табу?

– А ты умеешь подловить, – ответил уклончиво и разжал руки, отворачиваясь обратно к мясу. Мне показалось, что его спина напряглась, но я не отступала. Мне хотелось узнать о нем как можно больше. Спустилась со стола и сделала шаг к Давиду, медленно обхватила его талию руками и уткнулась в спину.

– Мне хочется понять… Ведь это коснулось и меня тоже. Клянусь, я никому не расскажу.

Давид вздохнул и повернул голову вправо, его взгляд утонул в шуме волн Атлантического океана, и погрузился ниже самых темных его глубин.

Мне казалось, тишина продлится вечность, но Самсонов заговорил.

– Её звали Камилла, – при звуке женского имени, звучавшего из его уст, внутри меня кольнула ревность. Да, он говорил, что у него была девушка. Неужели это из-за нее? Мне почему-то захотелось разжать руки и отступить. Почувствовала себя тут лишней. Будто Давид утонул в мыслях о бывшей и мне там не было места. – Мы были вместе около года. Она мирилась с моими командировками и загруженностью на работе, но все равно ждала.

Его голос звучал сухо, был безэмоциональным, и мне хотелось отмотать время и не спрашивать, но было поздно.

– Она не дожила до годовщины несколько дней. И я уже знал, что она хотела сделать мне подарок на нее – сообщить о беременности. Её лечащий врач не дозвонилась до Милы, чтобы сообщить о сроке и связалась со мной. Камилла не знала, что я знаю.

Каждое слово острой иглой в сердце. Каждая фраза оплетала горло проволокой с колючками. Наполняла легкие свинцом.

– А потом мне сказали, что Камилла попала в аварию. Ехала по делам, а какой-то урод не справился с управлением. Оба сразу наглухо. Без вариантов.

Чувствовала учащенное дыхание Самсонова, чувствовала дрожь в его теле, но не могла ничего поделать, меня будто парализовало.

Не осознавала, что плачу, пока не попыталась вдохнуть. Поняла, что нос заложен и пришлось разомкнуть губы и сделать неслышный вдох, чтобы не понял как мне жаль его. И ее. Их любовь.

– После этого я поклялся себе, что буду использовать женщин только для одного. Чтобы сбросить напряжение. Никаких эмоций, никаких привязанностей. Чтобы чтить память о ней.

Моей единственной…

Эта фраза не прозвучала, но отчетливо слышалась между строк. Я все-таки разжала руки и попыталась отстраниться, но Давид поймал мою кисть и распластал на своей груди, не позволяя мне уйти. Я все так же обнимала его со спины, только теперь не по своей воле.

– Камилла… – выдохнула, сглатывая боль.

– Я был ее первым, – Самсонов медленно вдохнул и так же выдохнул, все еще придерживая мои руки своими. – Поэтому я и не спал с девственницами после. Не хотел забывать о ней.

– Прости… Если бы я только знала… – прошептала одними губами и не смотря на близость невольно отдалилась от него. Будто занимаю чужое место рядом. Не для меня оно.

Мои губы дрожали, в глазах все плыло, и было трудно сделать вдох, он получался рваным.

– Ты на нее не похожа, – начал неожиданно, и я невольно прислушалась. – Она была покорной и спокойной, домашней и тихой. А ты полная ее противоположность. И ты блондинка, а у Милы были темные волосы.

Давид отнял мои руки от своей груди и повернулся, притягивая меня к себе. Заметил, что я плачу, и прижал теснее, укладывая подбородок на мою макушку.

– И я не хотел становиться твоим первым не только потому что ты девственница. Я чувствовал, что встряну как сопляк. Это не объяснить. Я просто это знал. Понял, когда впервые увидел тебя в покерной зоне. Мой мозг постоянно напоминал, что я поступаю неверно, но я все равно заставил притащить тебя ко мне. Вопреки изощренной логике. Ты так бесилась, и мне это нравилось…

– Нравилось выводить меня из себя? – возмущенно охнула и Давид ухмыльнулся, выпадая из тумана воспоминаний. – Я ведь могу и навалять тебе, Самсонов!

– Ха, ну попробуй!

Я обхватила его плечи, одновременно заводя одну свою ногу за его колени и резко толкнула его, но вместо ожидаемого падения Давид сделал подсечку, и я начала падать, но он поймал меня у самой земли и вскинул брови.

– Еще вопросы?

Я удрученно покачала головой. Самсонов поставил меня и повернулся к мясу, чтобы его перевернуть, а я выждала нужный момент, когда он закончит и снова набросилась на Давида.

Ткнула пальцем ему в живот, он от неожиданности загнулся, и я попыталась его свалить, но Самсонов врезался плечом в мою талию, и я тут же взмыла над землей.