* * *

В этот раз подъем на крышу дался мне гораздо легче. Благодаря магии я без труда забрался на ее конец и снова ощутил слабость во всем теле и головокружение — эффект действия некротической ауры цветка, название которого я не нашел ни в одной тетради Люка.

Чтобы сопротивляться вредоносному воздействию ауры цветка, пришлось «заставить» магическое сердце поработать и начать качать ману по всему телу. Стало гораздо лучше, и слабость прошла. Ну а цветок тем временем, как мне показалось, распустился еще больше, и радиус действия его некротической ауры также возрос.

«Как же мне тебя пересадить», — подумал я, наблюдая за тем, как быстро умирают насекомые, подлетая к белоснежному красавцу, польстившись на его приторно сладкий, ароматный запах.

«Хотя куда мне его пересаживать?» — вдруг пришла мне умная мысль. В оранжерее ему точно было не место.

Во-первых, он наверняка убил бы другие растения, а заодно и насекомых, опыляющих их. Во-вторых, его аура была губительна и для жителей поместья. Если честно, я бы не удивился, что окажись он где-то рядом с домом Кастельморов, то одними головными болями слуги точно бы не отделались.

«Но что тогда с ним делать?» — подумал я, смотря на цветок, которому я уже придумал имя.

— Не знаю, есть ли у тебя уже название, но тебя я пока буду называть «Ласковая смерть», — произнес я, разговаривая сам с собой.

Такое имя я дал этому белоснежному убийце не просто так, а понаблюдав за тем, как насекомые, попадая в поле действия некротической ауры, сначала становятся вялыми, а затем просто тихо умирают, впоследствии превращаясь в прах, который ветер разносил по крыше и коим набивалась трещина, где рос сам цветок, становясь его кровом и кормом.

Наблюдая за ним, мне в голову пришла одна идея. Я аккуратно приблизился к Ласковой смерти, а затем также аккуратно вырвал из его соцветия один белоснежный лепесток ромбовидной формы.

Несколько секунд я его изучал, а затем просто положил в рот и начал разжевывать. Как я и предполагал, на вкус он оказался сладко- горьким. Стоило лепестку коснуться моего языка, как ядовитое ядро сразу же активировалось, ясно давая понять, что в организм попал яд.

Первые несколько секунд со мной ничего не происходило. Да, я испытывал немного странное легкое покалывание по всему телу, но такое случалось часто, когда в мое тело попадал яд. А вот дальше началось самое интересное.

Первое, что я почувствовал, это сильное головокружение, из-за которого я чуть не свалился с крыши. Поэтому в срочном порядке пришлось начать слезать с нее. Но стоило мне ухватиться за карниз и упереться ногами в каменные стены склепа, как мои пальцы онемели, а головокружение стало настолько сильным, что я и сам не заметил, как начал падать вниз.

Перед падением я, благодаря инстинктам Василиска, успел сгруппироваться, но все равно больно ударился плечом и лопаткой. Воздух из легких выбило, словно по грудной клетке врезали молотом.

«Да что со мной происходит? Откуда такой сильный эффект?» — подумал я и, подняв руку вверх, с ужасом замер, наблюдая за тем, как вены на моих руках сначала синеют, а затем и вовсе становятся черными.

Помимо этого, мне стало очень сложно дышать, и каждый вдох сопровождался дикой болью. А затем все стало еще хуже. Глаза заслезились, и когда я попытался смахнуть с них слезы, понял, что это вовсе не они. Это была кровь. Плохо дело!

Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, каждый из которых сопровождался резкой болью, на которую я не обращал внимания. Такие ситуации были для меня не редкостью, поэтому если в самом начале я и подвергся страху из-за неожиданного эффекта и падения, то довольно быстро пришел в себя и сразу же успокоился.

Следующее, что мне нужно было сделать, это по максимуму заставить работать магическое ядро, чтобы начать «закачивать» ману туда, где поражающий фактор цветка был наибольшим.

Я сконцентрировался, чтобы определить самый большой очаг, и вдруг понял, что яду Ласковой смерти подвержено все тело, включая всю нервную систему. Несмотря на боль, я внутренне усмехнулся.

«Ну уж нет! Если Василиск от чего-то и умрет, то это точно будет не яд!» — уверенно решил я и начал заниматься тем, что умел лучше всего — разгонять яды по всему моему телу.

Ведь правильно говорили в моем мире: клин клином вышибают!

* * *

Подняться с земли я смог лишь под вечер. Все это время, до того, как наступили сумерки, я вел отчаянную борьбу с ядом Ласковой смерти, который оказался невероятно сильным.

— Фуу-х, — облегченно выдохнул я, принимая сидячее положение и вытирая губы от крови рукавом рубашки.

А вот с глазами было не все так просто. Веки намертво прилипли к коже из-за спекшейся крови. Благо у меня оставалось немного воды во фляжке, которую я захватил с собой в лес. Поэтому я смог промыть их и наконец-то открыть. Остальная часть воды ушла во время борьбы с ядом, ибо, как оказалось, он еще и неплохо высушивал оргазм, устраняя из него влагу.

— Да уж, — устало произнес я и покачал головой.

В следующий раз, встретив нечто неизвестное в этом мире, я сто раз подумаю, прежде чем решусь на подобную глупость. Ну или хотя бы буду таскать с собой антидот. Причем магического происхождения, так как от обычного не было бы никакой пользы.

Шатаясь, я все же встал с земли.

" И как теперь возвращаться в поместье в таком виде?" — я оглядел себя с ног до головы. Мало того, что я был похож на труп с кожей синеватого оттенка и с венами, которые пока оставались темными, так еще и одежда вся была перепачкана кровью.

Говорить, что из себя представляло лицо, я и вовсе не хотел. Даже при условии, что я не видел своего отражения. Я повернул голову и посмотрел на белоснежный цветок, который, казалось, смотрит на меня с усмешкой. Мол, будешь в следующий раз думать, прежде чем лепестки от меня отрывать.

Усмехнувшись разыгравшемуся воображению, я решил, что не буду возвращаться в поместье в таком виде, а пока погуляю по лесу и вернусь, когда остальные будут уже спать. На том и порешил.

В лесу я провел почти всю ночь. По лесу я погулял замечательно. Помимо того, что я наконец-то смог посмотреть, что росло в ближайшей доступности к поместью, я по памяти собрал