Дети радостно засмеялись в ответ.

— Тут каждый день можно есть рис.

— Не нужно все время работать на маму.

— У меня все хорошо.

— Здесь нет разбойников! Классно, да?

— Даже если я заболею, лекарь меня вылечит.

— Меня никто не бьет. Отлично!

Жаба. Ядовитая змея. Ядовитый паук. Сороконожка. Красный муравей. Шершень.

Хотя дети весело смеялись, в глазах Со Пэк Хян они были ядовитыми животными и насекомыми. Да. Это место отнюдь не было раем. Эта была бочка с ядовитыми насекомыми2. Идеальное место для культивации в уединении.

Со Пэк Хян тихо положила руку на грудь. Внутри отдавало холодом, настолько сильным, что её не согреют утренняя каша, вечерний суп и теплое одеяло. Лед, что застрял в ее груди, никогда не растает. Теперь этот кусок льда — ее сердце. Мама покинула её в день, когда шел снег. Мама ушла и не обернулась, а снег все не останавливался. И никогда не остановится.

С того дня Со Пэк Хян больше не старалась ладить или общаться со своими сверстниками.

«Ешь сколько хочешь».

Но она ела всё меньше.

«Спи сколько хочешь».

Но с каждым днем она вставала всё раньше.

«Играй сколько хочешь».

Но она не веселилась.

Дети со смехом носились по округе, но Со Пэк Хян не ладила с ними, поэтому они начали шептаться.

— Пэк Хян странная.

— Постоянно у этих крестьян пропадает…

— Ага, что она там забыла?

— Даже рис она не доедает.

— Зачем ты вообще общаешься с крестьянами?

— Просто, — она проигнорировала вопрос.

«Ты можешь делать все, что тебе угодно».

Время шло. Однажды к ним пришел мужчина — самый старый мастер Школы Дьявола. Именно он привел сюда Со Пэк Хян. Хотя прошло много времени, но с той зимы старик совсем не изменился.

— Давно не виделись, Пэк Хян.

— Да, давно не виделись.

— У меня есть вопрос, — старик ударил посохом по земле. — Я слышал, что ты не ладишь со сверстниками.

— Да.

— Слышал, что ты помогаешь крестьянам, которые выращивают и собирают для вас урожай.

— Да.

— Слышал, что одеяла и всю одежду, что ты носишь, ты сшила сама.

— Да.

— Зачем? — старик наклонил голову. — Может это и не самое роскошное место в мире, но у тебя здесь есть все, что нужно. Это же как деревня Персикового Источника . Взрослые здесь оберегают вас от бедствий, занимаются земледелием и собирают для вас фрукты. Ты ведь просто дитя, зачем ты так усердно работаешь?

Со Пэк Хян открыла рот: — У господина Мо, который занимается сельским хозяйством у подножья горы, двоих дочерей забрал глава Хённён.

— Хм?

— Второго сына господина Чхве, работающего во фруктовом саду, призвали для строительства крепостной стены, и он там умер. Из-за несправедливого обвинения чиновника был приговорен к смерти его старший сын. Господин Чхве и его жена похоронили обоих детей в городе и вернулись сюда.

Со Пэк Хян подробно рассказала истории и других взрослых. Все крестьяне, что делились с сиротами урожаем, тоже пострадали от жестокости этого мира. Не было никого, у кого не было бы грустной истории. А у кого-то была и не одна.

— Это место не рай.

Со Пэк Хян рассказала, что крестьяне все свои просьбы о помощи говорят вполголоса.

— Они не дураки, поэтому кормят и одевают нас не бесплатно.

— Что? — спросил старик. — Почему ты так думаешь?

— Они надеются, что мы отомстим за них. Они чувствуют несправедливость, поэтому не могут простить чиновников Хеннёна за то, что те разрушили их жизни. Я хотела бы отомстить, но у меня недостаточно сил для этого, — сказала Со Пэк Хян. — Я слышала, что достичь высокого уровня мастерства можно, если начать с раннего детства. Те крестьяне, что нас кормят и одевают, уже слишком взрослые. У них не получится освоить боевые искусства в достаточной степени.

Но они могут взрастить детей, которые освоят боевые искусства. Мы едим и спим не бесплатно. Вот оно, истинное лицо этого рая. Эти люди хотят, чтобы я вместо них отомстила миру.

Такова цель Школы Дьявола.

Старик молчал. После долгой паузы он наконец заговорил: — Пэк Хян.

— Да?

— Тебе есть о чем рассказать миру?

Она кивнула: -Да.

О равнодушии. О сильной вьюге в тот день, когда она последовала за мамой через заснеженное поле. О матери, которая так и не услышала ее крик. О себе — брошенном ребенке. О равнодушии. О том, насколько холодным может быть чьё-то сердце.

— Да, есть.

О голодающих детях. О детях, росших в борделях. О детях, рождённых вне брака. О детях, потерявших семью из-за разбойников. О детях, чьи деревни подкосила эпидемия. О детях, которых постоянно избивают. О ядовитом отчаянии, что окружает этих детей.

— О многом.

Мир был широк.

— Об очень многом.

Вещей, о которых нужно рассказать, бесконечно много.

Мастер спокойно закрыл глаза.

— Да… Думаю, так и есть.

Было тихо.

— Тогда мир должен тебя услышать, — старик резко открыл глаза. — Я один из семи старейшин Школы Дьявола. Имя моё — Дьявольский Будда.

— В аду есть Будда?

— Какой толк от Будды, если его нет в аду?

Со Пэк Хян назвала это место адом, но старик не начал возмущаться. Наоборот, ответил ей коротко и с достоинством. Это убедило Со Пэк Хян, что она на правильном пути.

— Пэк Хян, ты сдала вступительный экзамен. Твой взгляд не одурманило обилие пищи и тёплая постель. Твоя аура чиста. Я стану твоим мастером, поэтому с этих пор обращайся ко мне «Уважаемый наставник».

Уважаемый наставник…

— В будущем твоим мечом станут говорить многие. И это будут бесконечные крики, — старик поднял свой посох и опустил его на плечи молодой Дьявольской Луны.

— Поклонись девять раз. Теперь ты моя ученица.

В этот день Со Пэк Хян поступила в Школу Дьявола. Ей было тринадцать лет.

*****

— Просыпайся, — услышал я шепот на рассвете.

Я открыл глаза и увидел Дьявольскую Луну прямо перед своим лицом.

— Что, не можешь встать?

Она была так близко, что я мог рассмотреть ресницы на ее глазах. Она моргнула. Ресницы опустились, закрывая глаза, как будто кто-то задернул черную занавеску. Я лежал на полу, а Дьявольская Луна продолжала на меня смотреть.

— Прошу прощения, уважаемая