Он вытащил мобилет и позвонил.

— Светлана, будьте добры, принесите мне, пожалуйста, с ординаторской карточку Гольцевой.

Мы с главврачом еще немного поговорили о том, что нужно для госпиталя и условились, что в ближайшее время я принесу необходимую сумму для покупки ценнейших лекарственных препаратов.

— Помнится, я вам задолжал внутренности монстров для лечебных целей, — напомнил я.

— Да-да, если не трудно, то нам бы не помешали желудки и мочевые пузыри.

— Обязательно принесу.

В дверь постучали, и на пороге появилась та самая девушка, которая выбегала из кабинета главврача при нашей предыдущей с ним встрече.

Она положила на стол перед главврачом историю болезней и молча удалилась.

— Вот, пожалуйста. Здесь все указано, так как она уже не в первый раз попадает к нам.

— Да? А по какой причине?

— Слабое здоровье. Ей бы где-нибудь на море жить. Климат ей не подходит.

Я внимательно прочел все личные данные и вернул ему карточку.

— Если ей что-нибудь понадобится, то обращайтесь, — сказал я перед уходом.

— Обязательно. А вы не забудьте про наши договоренности, — многозначительно посмотрел на меня главврач.

— Не забуду. До свидания!

Мы пожали друг другу руки, и я вышел из его кабинета. Полное имя и адрес Софьи я запомнил, но решил сначала наведаться к Олегу и обсудить с ним произошедшее. Если раньше на меня нападали не совсем подготовленные бандиты, которые, видимо, привыкли к тому, что их жертвы не сопротивляются и добровольно умирают, то теперь уже были убийцы посерьезнее. Надо бы узнать, где их логово. Прокурор говорил про какое-то казино. Вдруг они там обитают.

Я позвонил Олегу и тот сказал, что уже в прокуратуре.

— Сейчас подъеду.

На входе охранники были предупреждены, поэтому только проверили документы и пропустили. Олег сидел в кабинете и задумчиво смотрел на ватман, прикрепленный к стене. На нем разноцветными карандашами были нарисованы какие-то обозначения.

— О чем задумался? — спросил я и подошел к нему.

— Никак не могу понять, кто за что отвечает. Выпадают несколько значимых фигур. Между Бивневым, Зигой и Алмазовым есть еще люди. Или человек, — он задумчиво мял подбородок.

— Ты говорил про казино. Что там?

— Туда пускают только своих, поэтому лишь один из моих людей смог пробраться туда.

— И? Что там?

— На входе обычное казино. Есть бар и продажные девки. А вот глубже уже не пройти. Туда вход только для определенных людей. Даже мелкие бандиты туда не вхожи, типа карманников или угонщиков. Только такие, как Зига и Бивнев. Я уже задумал внедрить в Лигу своего человека, но пока не нашел желающих. Местных брать нельзя, тут же раскусят, а мои московские коллеги не горят желанием рисковать жизнью в стане врага.

— Понятно. Тебе очень нужно это место или я могу навести там шороху? — поинтересовался я.

— Шороху? А, наведи! Чем больше шума, тем больше они забегают и выдадут друг друга, — махнул рукой Олег.

Мы подошли к карте города, висящей на стене, и Олег показал, где находится это казино.

— Так, я там был! С другом ходили.

— Да? А ну-ка, поподробнее.

Я рассказал про условный стук, который тщательно выстукивал Егор. Про подозрительного охранника на входе и красные занавески, за которыми прячутся девушки.

— Да-да, мне рассказывали про них. Наш агент хотел пройти дальше этих девиц, но его остановили два амбала и попросили выйти. Типа дальше вход только для избранных.

— Для избранных? Ну что, значит теперь я тоже избранный, — усмехнулся я.

— Дать тебе людей? — Олег с беспокойством смотрел на меня.

— Нет. Сам справлюсь.

— Тогда, может, оцепить здание?

— Зачем? — снова спросил я.

— Разбегутся ведь. Хоть кого-то поймаем.

— Если тебе нужен «язык», то ты сразу скажи, а то я церемониться с ними не собираюсь и твоему оцеплению никого, кроме обычных посетителей некого будет ловить.

— А, может, я с тобой пойду? — предпринял он очередную попытку.

— Как ты себе это представляешь? Тебя ж там каждая собака знает.

— Ну, да. Держи меня в курсе! — крикнул мне вслед прокурор.

Я был жутко голоден, поэтому, когда вышел из прокуратуры и сел в такси, то попросил отвезти меня туда, где вкусно кормят.

— В рестораны не хожу, поэтому не знаю, где и как кормят, но про Пельменные и Чебуречные знаю все.

— Вези в Пельменную, — кивнул я.

Пельменная представляла собой небольшую столовую с раздаточным столом, подносами и круглыми столами. Я выбрал два вида пельменей, большую плошку со сметаной и овощной салат.

— А пить что будете? — спросила кассирша, с интересом рассматривая меня. Видимо, я совсем не вписывался в тот контингент, который здесь обычно обедал.

Я выбрал клюквенный морс и сел у окна. Пельмени были вполне съедобные, но у Семена получались вкуснее. Я быстро все съел и вышел на улицу.

Перед тем, как ехать в казино, решил наведаться по адресу, который был указан на карточке пациентки Гольцевой Софьи. Мне было интересно узнать, как и с кем она живет. Вполне могло быть так, что меня встретит ее муж или вообще пустая квартира. Но я должен проверить.

Таксист остановился у пятиэтажного дома с тремя подъездами. На лавочке у двери, как водится, сидели старушки и обсуждали последние новости.

— Вот не зря говорят: пришла беда — отворяй ворота. Ой-ёй, и как Степанида с этим справиться. Помрет от горя, — сказала одна старушка и затянула платок.

— Сначала сына с невесткой убили, теперь и за внуков взялись. Когда уже этих алмазовцев выметут поганой метлой?

Я поздоровался с ними и спросил, здесь ли квартира под номером восемь.

— Здесь, а зачем она вам? — вмиг насторожились они.

— Я из полиции. Хочу поговорить.

— А-а, из полиции. Поднимайтесь на третий этаж. Дверь по центру. Степанида дома, — доложили они.

Поблагодарив, я поднялся на третий этаж и постучал.

— Кто там? — услышал я приглушенный голос из-за двери.

— Из полиции! Поговорить мне с вами надо! — прокричал я, наклонившись к замочной скважине.

Послышался щелчок, и показалось заплаканное лицо худой пожилой женщины.

— Проходите, — тихо сказала она, развернулась и зашаркала по коридору.

Я зашел, закрыл за собой дверь и пошел следом. Квартира была двухкомнатная. Мебель старая, ремонта давно не было.

Женщина пригласила на кухню и указала на стул напротив себя.

— Вы уже знаете, что случилось с Софьей? — осторожно спросил я.

Она кивнула, и губы предательски задрожали.

— Вы так не волнуйтесь. Я уже был в госпитале. Врачи сказали, что выживет, — попытался я ее успокоить, но она закрыла лицо руками и зарыдала.

Я не знал, что делать, поэтому налил в стакан воды из чайника и протянул ей.

— Выпейте и давайте поговорим.

Она кивнула, сделала глоток и спросила:

— Что-нибудь про Ванечку выяснили?

— Про Ванечку? — переспросил я.

— Или вы только Сонечкой занимаетесь?

— Я всем занимаюсь, поэтому расскажите мне все, что у вас случилось.

Я снял шубу, повесил ее на спинку стула и приготовился слушать. Женщина, которую, по всей видимости, звали Степанида, рассказала о том, как несколько дней назад ее внук Ваня не вернулся из школы.

— Я хотела сразу же к вам в полицию прибежать, но Сонечка меня остановила и сказала, что знает, у кого Ваня и ей всего лишь надо кое-что сделать, чтобы его отпустили.

Она снова заревела, но я не торопил. Я видел ее состояние и понимал, что творится в ее душе.

— Но потом Соня пришла и сказала, что ей не удалось выполнить поручение, поэтому ей сказали, что она еще пригодится, но чуть позже. А Ванечку так и не вернули. Сонечка хотела сама его найти и допоздна слонялась по городу.

— Почему вы в полицию не пошли? Или в прокуратуру?

— Сонечка мне запретила. Сказала, что тогда они Ванечку убьют, — она снова не сдержалась и заплакала.

Теперь я понял, почему Софья про себя рассказала, она хотела, чтобы ее нашли. Девушка не могла сама пойти в полицию, поэтому ждала, когда придут за ней. Мне стало жаль эту семью. Пожилая женщина, девушка и мальчик столкнулись с могущественной бандитской организацией, против которой они бессильны. Я вспомнил, как Софья пыталась прогнать меня перед нападением. Перед ней был выбор я или ее младший брат, но она все же не желала мне смерти.

— Пожалуйста, помогите нам. Найдите Ванечку и спрячьте Соню, иначе ее не оставят в покое. Я уже старая, меня не жалко, но они еще дети! Когда же этих сволочей всех переловят? Как же от них народ страдает, — причитала она, заливаясь слезами.

Я пообещал, что постараюсь помочь им и направился к выходу.

Таксист стоял