Яркий свет застил глаза Эсдес, генерал не могла понять, что происходит до того момента, пока ее не снесла непоколебимая сила. Северянка ощутила, как ее грудь и все тело содрогнулось от удара тарана. Ощущения были схожи, когда ей пришлось защищаться ледяным доспехом от удара тейгу в виде тарана. Эсдес сжала зубы от боли, когда ее кости и мышцы начали трещать, девушка покрыла свое тело ледяным доспехом, что выглядел как пятиметровый исполин, внутри которого была заточена генерал.

Северянка потеряла чувство пространства, отталкивающая сила была настолько велика, что даже со своими чувствами Эсдес не могла рассчитать дальность полета. Отталкивающая вспышка исчезла через несколько секунд, но сила давления искажала воздух из-за чего невозможно было рассмотреть что-либо кроме пыли и грязи. Почувствовав удар, когда доспех приземлился, генерал предприняла все возможные способы, чтобы остановиться. Когда ей это удалось, северянка освободилась от неповоротливой оболочки ледяного доспеха и быстро покинула позиции, пытаясь выбраться из пылевого облака.

Когда ей удалось покинуть зону плохого видения, пред ней предстала чудовищная картина. В радиусе нескольких километров все было уничтожено ударной волной. Сила волны была настолько чудовищной, что помимо снесенного лесного ландшафта, выкопала небольшой кратер глубиной около двух десятков метров. По всей видимости ее отбросило на пару километров из-за чего генерал не могла видеть ни своих подчиненных, ни врага.

На лице северянки отобразилось удивление, смешанное с злобой. Ее чувства подсказывали, что противник выжил и помимо этого еще и контратаковал. Генерал пыталась сохранять хладнокровие, но треснувшие ребра, перелом лучевой кости левой руки и очень сильная непонятная боль во всем теле сами говорили за себя.

— Он играл со мной!

Восторг и восхищение сменились злобой и неприязнью. Было неприятно осознавать, что с тобой играли, словно с дешевой актрисой в данном театре. Это сильно задело гордость Сильнейшего Генерала. Северянка хотела, несмотря на свое состояние, найти и убить ублюдка, но звуки сотрясающие воздух, словно птица машет крыльями, вырвали ее из собственной пучины эмоций.

— Ран, докладывай!

Девушка громко озвучила приказ. В голосе слышались не терпящие ноты и откровенная злость, что не сильно, но напугали платинового блондина, заставив того немного сощуриться, ведь в его грудине появилось тщедушное чувство страха.

— Выживших нет. Серью убита членом «Гедо» по имени Шурадо, Гекатонхейра пропал, Болс умер при взрыве Инферно, Доктора Стайлиша раздавила ударная волна, его руки были отсечены, видимо враг таким образом забрал Перфектор, Куроме и Вейв не обнаружены.

Услышав столь печальные новости, на лице Эсдес появилась гримаса злости. Девушка резко повернулась в сторону кратера, надеясь высмотреть надменную фигуру в черной броне, но даже за падающими клубами пыли невозможно было ничего обнаружить. Генерал сжала правую руку до хруста, ощущая сильную злобу внутри себя.

Их ловушка стала могилой для них же самих.

— Ясно. Уходим.

Сухой голос северянки больше был похож на рапорт, а не приказ. Но Ран понимал все без лишних слов и чувств. Единственное, что от него зависело – это скорость. Как быстро они доберутся до столицы.

Видя плачевное состояние генерала, что усилиями воли стояла на ногах после использования своей силы и защиты от чудовища по имени «Роан Бланш», Ран спустился, прося разрешения доставить ее обратно в столицу. Генерал даже не сопротивлялась, садясь в руки подчиненного. Воспарив в небеса, Ран быстро покинул поле боя.

— Черт. Уже ушли. А я так надеялась сказать пару ласковых на прощание.

Игривый голос Роан вышедшей из вспышки хирайшина имел некую ноту разочарования. Подняв голову в след удаляющейся фигуре, она хотела выстрелить на прощание Утренней Звездой, но все же подавила этот искренний порыв чувств. Резерв ее чакры просел до трети, все же в один день она использовала в короткий промежуток времени, впрочем, ей тратить души не пришлось, поэтому результат боя можно считать вполне успешным. Захваченные Куроме и Вейв с их тейгу, также Гекатонхейра.

Бланш весело поиграла хвостом, развернувшись к отступающим Егерям спиной. Сложив руки за спиной, Роан медленным шагом пошла в сторону запасного входа к подземному тоннелю. Через несколько минут к ней подошел побитый Шурадо. У киборга не было половины правого плеча и трех рук, а также двух других с левой стороны. Сложив печать концентрации, Роан призвала Короля Ада, отправляя путь на починку. Рядом с ней появилась сеть фуин-печатей, в белом облачке появилась вампирша.

— Дело сделано.

Спокойный, бесчувственный голос Левиафан немного порадовал Бланш. Когда Шурадо вышел изо рта Короля Ада, Роан продолжила бежать к группе Акаме. На ходу вампирша задала вопрос с конкретной эмоцией интереса, ибо понять для чего этот монстрик ей нужен был она не могла.

— Что будем делать с Нулехвостым?

— Я хочу использовать его силу поглощения негативных эмоций и мощь «поглощения» душ моей второй профессии…

Голос Роан постепенно затихал, словно она сомневалась в своих силах, способностях и палах, но ДС этого не понимала, поэтому в непонимании спросила. Но ответ ей был дан такой же примитивный, как и сам вопрос.

— И?

— Думаю смогу ли я провернуть авантюру.

Последующего пояснения не последовало, Роан пошла только в ясном ей направлении. Левиафан на удивление раздраженно передернула плечами от непонятных наставлений босса.

***

— Во что, черт возьми, мы ввязались?

Аловолосая возмущалась по ходу продвижения в глухой тоннель. Девушка держала на спине мечницу и бежала на полной скорости шиноби, не чураясь использовать чакру. Вулкан бежал чуть позади, чтобы они не толкались плечами в узком пространстве. Парень откровенно выражал свое недовольство, тяжело вздыхая и закатывая глаза. Отпускать острые фразы или же грубить было излишне, ибо такое поведение стало бы искрой для пламени скандала. Леоне и Акаме сохраняли молчание. Алоглазая тихо терпела ворчание, пытаясь не замечать его, ибо на личности Лиза не переходила, а вот Леоне то и дело нашептывала свое недовольство парню на ушко.

— Лиза, да замолчи ты!

Вулкан немного прикрикнул из-за задувающего уши ветра. Он единственный кто мог начать с ней разговор в грубом тоне, поэтому девушки остальные молча наблюдали, безмолвно соглашаясь с грубым тоном парня. Лиза повернула голову назад, показывая хмурыми бровями, сведенными к переносице все свое недовольство. Раздутые крылья носа и поджатые губы дополняли гримасу рыжеволосой.

— Заткнись, похотливое животное!

Громкое оскорбление, сдобренное нотой презрения и явным злобным блеском глаз. Вулкан закатил глаза,