и смотрел на меня, как на сумасшедшего. Я знал, о чем он думает. Всего год назад ни один из нас не осмелился бы заговорить с богиней Кендалл.

Дженни заметила внезапную перемену в поведении Манфреда. Во-первых, она сердито посмотрела на него. Когда он перестал обращать на нее внимание, она нахмурилась. Я думал, что все это довольно забавно, пока не заметил выражение лица Кендалл. Наблюдательная, как всегда, Кендалл увидела то же, что и я, и выглядела несчастной. Я думаю, это трудно принять, когда кто-то ненавидит тебя просто из-за твоей внешности.

Наконец Дженни резко встала и ледяным взглядом посмотрела на Манфреда. Он был просто не глуп, и вскочил на ноги так быстро, что опрокинул стул. С огорченным выражением лица он взял ее за руку, и они поспешно попрощались.

Глава 242

Вот тебе и приятное утро, подумал я. — Хочешь, я скажу что-нибудь Манфреду?— Спросил я Кендалл.

Она моргнула, чтобы избавиться от зарождающихся слез, и покачала головой.

— Мне очень жаль, — сказала Джина.

— Все в порядке, — сказал Кендалл.

— Ничего страшного, — горячо сказала Джина.

Я покачал головой, соглашаясь с Джиной.

— Обычно Дженни очень милая девушка. Думаю, она просто завидовала, когда Манфред превратился в мега-придурка.—

— Все в порядке, — сказал Кендалл. — Я уже должна была привыкнуть к этому.—

—Ты никогда не должна привыкать к тому, что люди грубят тебе, — сказала Джина. Она наклонилась вперед, взяла Кендалл за руку и нежно сжала ее.

Кендалл благодарно улыбнулась.

Несколько минут мы сидели молча, пока Кендалл не пришла в себя и не направилась вниз по склону к озеру.

Большую часть утра мы просто лежали у озера и наслаждались солнцем. Манфред и Дженни были на плоту, так что Джина, Кендалл и я были более чем довольны пребыванием на берегу. Пока я немного злился на Манфреда, я мог понять, почему он так отреагировал. Реакция Дженни тоже была понятна, хотя она была такой же грубой. Терпимость, однако, не есть принятие. Я не знал, что собираюсь сказать, но решил кое-что сказать Манфреду.

Позже утром, когда Джина захотела намазать спину маслом для загара, я вызвался. Поскольку мы были примерно в тридцати футах от остальных загорающих (мы хотели немного уединиться, чтобы мы могли поговорить), я не торопился и действительно втирал масло в ее кожу. Я покрыл все места, которые нуждались в нем, и даже некоторые, которые не сделали.

Закончив с Джиной, я рискнул и повернулся к Кендалл. —Ты следующая?— Спросил я.

Она резко посмотрела на меня и повернулась к Джине.

Джина просто улыбнулась и сказала: —У него сильные руки. Тебе понравится, Кендалл.—

—О, хорошо. — Кендалл посмотрела на меня, а ее глаза были полны вопросов.

Я криво усмехнулся и встал между ней и остальными людьми на берегу. Повернувшись к ним спиной, никто не сможет увидеть, где мои руки. Однако, прежде чем что-либо сделать, я огляделся, чтобы узнать, могу ли я увидеть родителей Кендалл. Я, конечно, не хотел увидеть плохую сторону ее отца. Он мне нравился, но все равно немного пугал. Я думаю, что быть осторожным с большим, крепким полицейским — это черта выживания, особенно когда вы собираетесь втереть масло для загара в его дочь. К счастью для меня, ее родителей нигде не было видно.

— О Боже, Пол, — медленно сказала Джина. — Это было так приятно. Кажется, я готова заснуть.—

Моя грудь распухла от гордости. Кендалл спросила в меня еще раз: —Что ты сделаешь?!— Я только пожал плечами, и выжидательно посмотрел на нее. Она закатила глаза и посмотрела на Джину. Я проигнорировал ее и капнул маслом ей на спину.

Как только я начал тереть, Джина завела разговор с Кендалл. В основном это касалось мирских вещей, происходящего в лагере и тому подобного. Пока они разговаривали, я натирал ей спену. Я убедился, что не прикасаюсь ни к чему, к чему не должен был, но я подошел достаточно близко к ее киске, чтобы заставить ее извиваться пару раз. Я делал это нарочно, и она знала это. Джина просто улыбалась каждый раз, когда Кендалл вздрагивала. Я продолжал тереть, казалось, не обращая внимания, хотя я мог сказать, что Кендалл начала наслаждаться. Когда она, наконец, расслабилась и вздохнула от удовольствия, я улыбнулся про себя.

Пока я натирал ее спину, я изучал ее тело. В дополнение к треугольникам на груди и вокруг лобка, у нее был гораздо больший треугольник на ягодицах. Когда я спросил ее о линиях загара, она объяснила, что задний двор ее семьи не очень уединенный, и ей пришлось загорать в бикини.

— Тебе обязательно держать себя в форме? — спросила Джина. Она посмотрела на меня и лукаво улыбнулась.

Я начал краснеть.

— Мне нужно пробреется?— Спросил Кендал.

Джина кивнула. — Ты знаешь. — Она перевела взгляд на талию другой девушки. —Смотри туда. Тебе нужно обрезать куст, чтобы ты могла носить тонкое бикини.—

Кендалл чуть не задохнулась.

Я чуть не задохнулся.

— Я имею в виду, — продолжала Джина, — мои лобковые волосы очень редкие, так что мне не нужно их стричь. —Она посмотрела на меня и намекающе подмигнула. Затем она посмотрела на Кендалла, которая, по-видимому, не заметила этого. — Не то чтобы у тебя был какой-то дикий беспорядок. Так что, ты должна держать его подстриженным.— Сказала Джина с притворной невинностью.

—Эм... да, — сказал Кендалл. Она поспешно посмотрела на меня, пытаясь оценить мою реакцию.

Мое выражение лица было слегка заинтересованным. Она широко раскрыла глаза, умоляя меня вмешаться, но я только усмехнулся и пожал плечами.

— Я думала подстричь свой, — сказала Джина, глядя прямо на меня. — Знаешь, — сказала она Кендаллу, — чтобы выровнять, и сделать его лучше.—

Кендалл кивнула.

— Думаешь, это будет хорошо смотреться?—

—Эм... да... Наверное.—

Я наблюдал за двумя девушками с чувством веселья и растущего возбуждения. Джина