Ее вернет курьер, позже.

— Не стоило беспокоиться.

— Это несложно. Вот, — он поднял в руке объемный пакет, — купил, чтобы ты могла переодеться. Но, в моей рубашке…

Он не договорил. Подошел вплотную, поцеловал в висок и осторожно прижал к себе.

— Задержался. Совет. Эти тупицы задавали слишком много неуместных вопросов. — Начал рассказывать Стольный, целуя меня в макушку. — Позавтракаем вместе? Я еще не ел. А потом несколько важных звонков. В четыре придет Калинин. У «Сезам» новый проект. А потом, можем поехать, куда-нибудь поужинать.

Я ничего не хотела. Было приятно просто стоять, просто прижиматься к этому мужчине. И дико страшно, от его слов. Возле низкого столика шуршал «робот — курьер». Расставлял тарелки.

— Я тороплюсь? — Не выпуская меня из объятий, спросил Антон.

— Немного. — Голос снова дрогнул. — Я рассортировала почту.

— Спасибо.

— Там несколько срочных сообщений. И судебный иск.

— Отлично. Иск гражданский?

— Отдел «досемейных разбирательств».

— Сейчас посмотрю. — Горячие губы коснулись лба.

В животе все снова стянуло. Я зачем-то положила руки ему на грудь. Почувствовала, как под пальцами быстро забилось мужское сердце. Подняла глаза и увидела, как мужчина улыбается.

Антон

Нужно было проверить письма, о которых говорила Маша. Но он не хотел ее отпускать. А еще на языке крутилось одно — люблю. Антон был шокирован и счастлив одновременно. И с трудом сдерживался, чтобы не сказать об этом.

— Пойдем.

Он осторожно дотронулся губами до ее уха и отправил курьера на базу. Маша робко кивнула и отстранилась. В его рубашке она выглядела особенно трогательно и сексуально. Мужчине пришлось выдохнуть и досчитать до десяти, чтобы отказаться от мысли снова оказаться с ней на диване.

— Я взял два стандартных. — Он показал на сервированный стол и почесал голову.

Несколько минут назад такой выбор казался мужчине вполне логичным. А вот сейчас, он почему-то засомневался, что девушке эта еда будет по душе.

— Отлично.

— Если что-то захочешь, мы можем сделать дозаказ.

— Все в порядке.

Она пошла в сторону стола. Рубашка чуть задралась, оголила круглую ягодицу. Антону снова пришлось считать до десяти. Еще никогда ему не было так сложно совладать с собственными чувствами. Даже в то время, когда встречался с Ритой.

— Вы хотели проверить письма. — Напомнила Маша.

— После еды. — Антон глянул на часы. — Раймонд сейчас в суде.

— Это как-то связано?

— Да. Раймонд мой личный адвокат. Он ведет это дело.

— Меня это не касается.

Маша хотела отстраниться от Стольного как физически, так и психологически. Девушка выставляла иголки, словно еж и делала вид, что личная жизнь мужчины ее не касается. Антон понимал ее поведение. И хорошо осознавал, что ночью в его постель она попала только благодаря обману бывшего любовника. Стресс, разбитое сердце и сильное успокоительное, сделали свое дело. Но, этот очевидный факт его не расстраивал. Наоборот, давал надежду на то, что скоро, очень скоро она начнет ему доверять.

— Касается. — Антон постарался сказать это как можно мягче и положил девушке в тарелку кусок чего-то, похожего на запеканку. — С Камилл у меня были… отношения.

Он задумался, чтобы подобрать правильно слово. Распространяться о бывшей любовнице было неприятно. Или неправильно. Антон вообще не хотел, чтобы Маша знала о его прошлом. Но понимал, скрывать информацию в их мире бесполезно. Поэтому решил действовать на опережение.

— Антон Робертович…

— Антон. Глупо после того, что было этой ночью возвращаться к формальностям. — Он многозначительно посмотрел на разложенный диван. Маша густо покраснела. — Вернемся к Камилл. Это та женщина, которая была у меня в кабинете, когда ты ворвалась.

Девушка кивнула. Ей было до ужаса любопытно, за что Антону прилетел иск. И Жутко неловко за это любопытство. А еще, она ревновала. Так сильно, что от ревности поджимались пальчики на ногах.

— Мы расстались. — Антон с удовольствием заметил, как девушка расслабилась. — Камилл сообщила мне о беременности. То украшение, что принес курьер в твой первый рабочий день, я заказал для нее. — Маша молча кивнула.

— Что-то пошло не так?

Она поджала губы и выпрямила спину.

— Ребенок не мой.

Девушка вспомнила Камилл. Она точно помнила узкое платье любовницы Стольного и отсутствие даже намека на беременный живот. А значит, срок был очень маленьким.

— Разве на этих сроках можно определить отцовство?

Девушка недоверчиво сощурила глаза. Будто пыталась словить начальника на откровенной лжи.

— Можно. По ДНК-маркерам. Для плода процедура абсолютно безопасная.

— А результат?

— Сто процентов.

— Ясно. Поэтому вы расстались?

— Да.

— И она подала на вас в суд?

— Иск мой.

Маша недоверчиво хлопнула глазами. Она никогда не слышала о том, чтобы мужчины подавали в суд на бывших любовниц.

— Камилл дала интервью о том, что я выгнал ее беременную и отказался содержать ребенка. Через сутки эта новость облетит планету. Это скажется на репутации «Сезам». Приходится действовать на опережение.

Маша не знала, как относиться к этой истории. Но за откровенность была благодарна.

— В этом деле много темных пятен. — Он подал ей чашку с кофе, — Ешь, уже почти обед. Так вот, в деле много нюансов. Раймонд говорит, оно затянется. — Маша снова кивнула. — Но мы к этому готовы.

— Ясно. — Она кивнула и наконец-то положила в рот кусок запеканки.

Антон улыбнулся. Как будто ничего важнее сейчас не было, как накормить эту женщину. Впрочем, если бы кто-то спросил об этом самого Стольного, он бы убрал из предыдущей фразы «как будто».

— Теперь вернемся к работе. — Маша кивнула.

Капелька сладкого соуса потекла по подбородку. Антон не удержался, осторожно стер ее большим пальцем. Почувствовал, как между ними снова заискрило напряжение.

— Я знаю, ты была на Марсе.

Маша боялась этого вопроса. И в то же время, сюрпризом он для нее не стал. Она решила быть так же откровенна с мужчиной, как и он с ней, несколько минут назад.

— Я гражданка Марса. — Антон удивленно моргнул. — Я полукровка. Мой отец был марсианином. Мама землянка. Оба мертвы.

— Тогда, это многое объясняет.

Стольному было сложно удержать эмоции. Если утром он еще мог себе позволить сомневаться, что встретил таинственную мею, одну, которая предназначена марсианину Элкарой, то сейчас нет. Сейчас он готов был верить в воинственную богиню, так же искренне, как земляне верили в своих богов.

— Что объясняет?

— Например, почему правительство не закрыла тебе доступ в марсианскую сеть. Они не любят, когда информация утекает. Даже