— Алексей, — буквально прошипела она, — ты надо мной издеваешься?

Царственный дед тоже решил не оставаться в стороне:

— Объяснись, Алексей! Что за дурные шутки?

Я вздохнул и натянул на лицо грустное выражение:

— Хотел же как лучше, а получилось как всегда… — и с упреком посмотрел на императрицу. — Бабушка, в твоем контейнере не просто дурь, а опий-сырец, компоненты которого, как всем известно, используются для производства кучи полезных медицинских препаратов. Не знаю почему, но у меня прямо перед глазами стоят заголовки газет: «Медицинская программа ее императорского величества Марии Федоровны по бесплатному обеспечению наименее защищенных категорий граждан дорогими медикаментами!». Или другой заголовок: «Фонд императрицы Марии Федоровны “Остановим онкологию вместе”»… Бабушка, если денег на фонд или программу будет не хватать, ты обращайся — сведу тебя с подполковником Михеевым.

Лицо царственной бабули разгладилось и приобрело слегка мечтательный вид, заулыбались и все остальные, а я решил добить старушку:

— Если презент не нравится, бабушка, ты так и скажи! Я прямо сейчас Прохору звякну — наркоту вывезут в открытое море и там утопят.

Императрица важно кивнула:

— Не надо никому звонить. Я с благодарностью принимаю твой презент, Алексей. Огромное спасибо!

— Рад, что угодил, бабушка, — обозначил поклон я.

Глава 6

Адмирал Варушкин с облегчением выдохнул, когда Белобородов с Кузьминым сошли с трапа «Звезды», и заявил Нарышкину:

— Всякое в жизни бывало, но таких командиров у меня еще не случалось.

— Ты кого имеешь в виду? — повернулся к нему Нарышкин.

— Обоих, — адмирал кивнул в сторону удалявшихся ближников великого князя Алексея Александровича.

Варушкин нисколько не кривил душой — в силу специфики морского спецназа подобные подразделения использовали для решения определенного рода задач, связанных с проведением точечных акций из разряда «незаметно пришли, устроили диверсию или захватили нужный плацдарм до подхода основных сил, незаметно ушли». И все это в районах, так или иначе находящихся недалеко от крупных водных объектов. На Лазурном берегу тоже было море, но тактика, которой придерживались Белобородов и Кузьмин при планировании и проведении акций, совершенно выламывалась из того, к чему привык адмирал. И связано это было в большей степени с тем, что в этих акциях принимали участие колдуны, служба которых в военно-морском спецназе давным-давно была признана нецелесообразной из-за невладения ими стихиями, особенно водой. Конечно, Варушкин был прекрасно осведомлен о способностях подобных Кузьмину «исключительных» людей — приходилось участвовать в совместных операциях с военной разведкой, — но и тут «Иванов» сумел его удивить, продемонстрировав уровень мастерства, совершенно отличный от того, что показывали его коллеги-колдуны в погонах. Казалось, пять моряков, на счету которых было множество успешных операций, и два великих князя с их природной стихийной мощью просто мешали Кузьмину выполнять поставленную задачу, элементарно путаясь у того под ногами! А вызывающее поведение «Иванова»?! С нарочитым выставлением напоказ своих блатных замашек?! Вот и сегодня, когда они вернулись из Генуи, Кузьмин построил «подчиненных», поблагодарил за «неоценимый вклад в успешное завершение порученной миссии», пообещал соответствующие записи в секретном личном деле, потом отвел великих князей в сторону и в весьма развязной форме напомнил Романовым о том, что им сегодня еще предстоит появиться в театре. Отправив приказным тоном великих князей в отель с пожеланием нигде по дороге не потеряться, Кузьмин вернулся к строю и посерьезнел:

— Господа офицеры, сейчас переходим на «Звезду» и садимся за написание рапортов, в которых вы, помимо всего прочего, очень подробно живописуете поведение великих князей во время операции. Соответствующие схемы приветствуются. — Колдун осклабился. — Если кто решит, что самый умный и что действия двух молодых курсантов были-таки просто образцовыми… — Он сделал долгую паузу. — Есть необходимость продолжать, господа офицеры?

— Никак нет, господин Кузьмин! — рявкнул строй, прекрасно понимая, что их особист просто робкий вьюнош по сравнению с этим… дяденькой из Тайной канцелярии.

— Вольно. Выдвигаемся на «Звезду»…

На яхте колдун и не подумал успокаиваться: Варушкину, временно освобожденному от написания рапорта, пришлось построить свободных от дежурства членов экипажа и объявить о повышенной боеготовности по причине скорого прибытия в марину трех контейнеров с очень ценным содержимым. Еще пятнадцать минут адмирал совместно с Кузьминым решал вопрос дополнительного освещения причала, а также порядок и места, где конкретно будут выставлены посты охраны фур с контейнерами. В процессе Варушкин для себя отметил, что колдун прекрасно разбирается и в противодиверсионных мероприятиях — грамотнее своих бойцов не расставил бы и он сам.

— Валентин Сергеевич, а вот с этим, — Кузьмин указывал на море, — разбирайся сам. — Колдун явно имел в виду нападение вражеских аквалангистов. — Тут я тебе не помощник.

— Уже сделано, — кивнул Варушкин. — Сам понимаешь, яхта и так под круглосуточной охраной, дабы избежать подобного вида диверсий.

— Да я так, себя успокаиваю, — отмахнулся тот. — Все, вроде со всем разобрались, пойду об ужине позабочусь… — И он удалился в сторону камбуза в сопровождении особиста, находившегося все это время неподалеку.

О дальнейших «похождениях» Кузьмина адмиралу уже перед самым ужином доложил этот самый особист:

— Ни на какой камбуз он сначала не пошел, ваше превосходительство, — хмурился капдва, — а прямиком направился к каюте спецсвязи. Проверив там охрану, приказал показать уже мое хозяйство и в каюте устроил мне самый настоящий допрос на предмет работы по выявлению происков иностранных спецслужб во вверенном вам подразделении.

— И как результаты допроса? — хмыкнул напрягшийся Варушкин. — Много ли бойцов соблазнились посулами вражеских шпионов?

— Не смешно, Валентин Сергеевич… — буркнул особист. — Господин Кузьмин меня так спрашивал, что… — Капдва тяжело вздохнул. — Что я себя поневоле начал подозревать. — Он опять вздохнул. — Еще этот взгляд! Как в душу смотрит! А потом такой заявляет: «Господин капитан второго ранга, профилактическую работу в подразделении необходимо усилить и углубить. План профилактических мероприятий представить господину контр-адмиралу до завтрашнего утра, ответственным поставить его же…» Ну, то есть вас, Валентин Сергеевич…

Особист вздохнул в третий раз, а Варушкин только поморщился:

— Жду план завтра утром.

— Да что мне там писать-то? — вскинулся капдва. — Все мероприятия и так проводятся на постоянной основе и с должной тщательностью!

— Перечислишь все те же самые мероприятия, только в начале добавишь «усилить»