– Одной талантливой обманщице подарю, чтобы помнила, какой конец ее ожидает, если не перестанет притворяться.

– Невеселый конец, – рассмеялся стражник и пошел прочь.

Янтарь в моей ладони дрогнул, и мираж вокруг растаял. Я снова была в башне. Пришлось сделать пару глубоких вдохов, чтобы полностью вернуться в настоящее. Аккуратно вернув подарок Келдрика на место, я отошла от шкафа и уселась на подоконник, все еще обдумывая увиденное.

Мои размышления прервал громкий стук в дверь, от неожиданности я подпрыгнула и пискнула: «Войдите». В кабинет зашел Келдрик.

Я уставилась на него, пытаясь разглядеть черты юного телепата, которого недавно видела перед собой так же четко, как сейчас настоящего.

Он, кажется, не заметил моего нездорового интереса и, оглядевшись, спросил:

– Где Тарая? Ваш урок закончен?

– Корден порезался осколком чаши, она повела его к целителю, – промямлила я, продолжая глупо пялиться.

– Все в порядке?

Телепат насторожился.

– Да, я просто… не знаю, могу ли уходить, меня не отпускали, – на ходу выдумывала я, боясь, что он поймет, что только что я бессовестно подглядывала в чужие воспоминания.

– Пойдем, – широко раскрывая дверь, позвал он. – Оставлю ей записку.

Подойдя к столу Тараи, он что-то черкнул на бумаге, и мы покинули кабинет.

Пока шли по коридору, я пыталась сдержать любопытство, призвав на помощь всю силу воли. Но оно прорывалось. В голове крутились вопросы: удалось ли Тарае избежать темницы? где ее отец? как она стала преподавать в Фебране? как инклюз с пауком оказался у нее? и главное, какое к этому отношение имеет Келдрик, что случилось между ними дальше?

– Как вы с Тараей познакомились? – спросила я, все же не удержавшись.

Келдрик ответил не сразу, словно подбирал слова.

– Учились вместе в Фебране, я на пару зим ее старше.

Слишком лаконично, новый вопрос, не вызвав его встречное любопытство, не задать. Пришлось отпустить ситуацию. К тому же эта история меня не касается, я не должна была этого видеть. Вряд ли Тарая придет в восторг, узнав, что я стала свидетелем моментов ее слабости, когда она была ребенком. Вспомнился мой отец. Я так же росла без его любви и считала бессердечным. Настоящую меня скрывали, выдавали за другую. Как ни прискорбно это признавать, но с Тараей у нас больше общего, чем могло показаться на первый взгляд.

Следующий день не задался с самого утра. Князь вновь пропустил завтрак. Не выдержав, я спросила у Ти-ральды прямо, не знает ли она почему. Экономка вежливо ответила, что князь уже пару дней не появлялся в Бьенкурте, и поинтересовалась, не стоит ли ей что-то ему от меня передать.

– Нет! – ответила я чересчур эмоционально.

Эта новость вызвала волну негодования. После разговора о метке мы с ним и парой слов не перебросились. Откровенно говоря, это я начала игру в молчанку, но мысль, что теперь всегда будет вот так, очень мучила. Позабытая всеми, я снова одна в большом доме, где-то на задворках княжества.

Продолжались мои терзания, пока за мной не явился Келдрик. В Фебране меня также не ждало ничего хорошего, вторым уроком стоял РМП. Теперь встречи с Тараей были вписаны в каждый день моего учебного расписания.

Она с порога дала понять, что не в духе. Магичка трясла в руке вчерашнюю записку от Келдрика и на повышенных тонах объясняла, что он не имеет права забирать меня с урока по своей прихоти. Симпатия, которой я прониклась к ней вчера, тут же испарилась.

Высказавшись, она поставила перед нами уже знакомые чаши с руной Иссой и велела тренироваться. Урок прошел в новых напрасных попытках, мы засобирались уходить. Нас не отпустили и велели продолжать. Корден заныл, что уже не чувствует руку от холода. И тут Тарая взорвалась.

– Похоже, мне следует доложить о том, что вы не способны прикладывать достаточно усилий!

– Но он прав, я тоже не чувствую свой палец, – решила я заступиться за своего товарища по несчастью.

– А ты, Амидера, вообще должна сгорать со стыда. Тебя пристроили сюда по знакомству. Но занять непредназначенное для тебя место недостаточно. Видишь ли, оказывается, чтобы стать магом, надо много и усердно заниматься. А не сбегать с уроков с… – она запнулась и подытожила: – Ты пуста и никчемна.

Ее слова обожгли. Я с большим трудом сдерживалась, не желая дерзить. Но чувствовала, как внутри медленно закипает гнев, наполняя магией, которая мерцающим потоком устремилась в мои ладони.

– Неужели это и есть будущая жена нашего первого советника?! Да любой маг должен стыдиться такой ленивой и посредственной жены.

Кажется, ее понесло, и она не могла остановиться. Словно с раны содрали запекшуюся от крови повязку.

– Исключить тебя я буду просить в первую очередь. Мое терпение закончилось!

Мое, видимо, тоже, потому что злость, которая копилась внутри последние несколько дней, разлилась океаном и высвободила силу. Меня затрясло, а со мной и всю башню. Тарая в испуге отшатнулась, Корден застыл от удивления. Сила билась во мне, и я не могла ее сдержать. Обхватив себя руками и пряча ладони, я застыла, стараясь остановить неукротимый поток, но не получалось. С потолка посыпалась пыль, половицы под ногами заскрипели, будто невидимая рука ломала их изнутри. Сначала лопнула чаша Кордена, осыпав его осколками. Затем, словно от взрыва, выбило оконные стекла. На пол брызнула чья-то кровь. Тарая подняла руки, пыталась привлечь мое внимание, и начала что-то шептать, стараясь успокоить. Но было поздно.