Шрифт:
Закладка:
– Простите! – закричала она, подбежав ближе. С такого расстояния она поняла, что перед ней не простые парни с накачанными руками и военными стрижками. Шея одного была в татуировках, а у второго к ремню крепилась длинная цепь, второй конец которой уходил в задний карман джинсов. Внешне они сильно походили на братьев.
Они рассматривали ее, ожидая. Тот, что повыше сказал:
– Дамочка, вам лучше смотреть, куда вы бежите. Вас чуть не сбила машина.
Правда? А она и не заметила. Расстегивая сумочку, она заговорила:
– Думаю, мальчики, вы можете мне помочь. Я бабушка юноши по имени Логан. – Она копалась в содержимом сумки, расталкивая пухлый кошелек, пачку жвачки, пакет с косметикой и расческу, пока не нащупала конверт с фотографиями, взятыми в начальной школе. – Он пропал, – заявила она, протягивая им снимок. – И что-то мне подсказывает, вы знаете, где он.
Бабушка заметила, что молодые люди обменялись взглядами, но не смогла прочесть их настроение, поэтому решила бить на упреждение.
– Я не собираюсь никого судить. Обещаю, обвинять ни в чем не стану. Я всего лишь хочу найти его. Он вторая половина моего сердца. – И, представьте себе, несмотря на попытки держать себя в руках, ее глаза увлажнились. Еще ситуацию усугубляло то, что платки остались в машине. Со струящимися по щекам слезами она спросила: – Можете, пожалуйста, рассказать, что знаете?
Парни едва ли поняли, что она сказала. Тот, что пониже, сунул сигарету в рот, прикрыл ее руками и чиркнул зажигалкой «Зиппо». Его друг произнес:
– Простите, дамочка, ничем не можем помочь.
– Я видела, как вы говорили с отцом Логана, – выпалила бабушка Нэн, снова потянувшись к сумочке. – И знаю, что вы ему что-то рассказали. Расскажите мне то же самое. – Она вытащила пачку наличных: две двадцатки, пятерку и кучу долларовых купюр – и попыталась пихнуть ее ребятам. – Я готова заплатить. – Она вложила деньги в руку высокого, и тот их принял. – Больше у меня нет. Это и… – тщательнее покопавшись в кошельке, она достала подарочную карту «Амазона». – Вот она! – подняла она пластик в воздух. – Она на пятьдесят долларов, и я ею ни разу не пользовалась. Просто скажите, где Логан. Я должна найти его раньше отца.
Ее слова возымели эффект. Она не сомневалась. Высокий поинтересовался:
– Его батя… он его отделывал?
– Отделывал?
– Бил. Отец его избивал?
Бабушка Нэн резко втянула воздух. Своими глазами она не видела, чтобы Роберт бил Логана, но ее зять проявлял к нему жестокость, постоянно кричал, толкал, когда считал, что мальчик шел слишком медленно. Один раз он настолько грубо пригрозил ребенку, что бабушка непроизвольно дернулась. Эмбер удавалось пресечь вспышки ярости Роберта, но даже тех крошечных проявлений хватало, чтобы ощутить ужас. Вероятнее всего, это была лишь верхушка айсберга. Поэтому она не могла ответить со стопроцентной уверенностью, но понимала, что этот вопрос очень важен.
– Да.
– Отстой. Бедный пацан. – На лицах братьев появилось сочувствие.
– Так что вы понимаете, почему мне нужно его найти. Он и так слишком много пережил.
– Хорошо, бабуль. Мы расскажем, что знаем, – сдался парень с сигаретой и затянулся так, что ее кончик заалел. – Парниша позавчера пробрался в наш грузовик. Мы не знали, что он в кузове. Заметили его, только когда притормозили у заправки на севере шоссе I‑39, первый поворот после Бэнфилда.
– Мы опустили заднюю дверь, и он оказался внутри, – присоединился его брат. – Пацан не сказал ни слова. Просто спрыгнул и умчался.
– Он бы и не сказал, – произнесла бабушка Нэн. – Логан не говорит.
– Вообще?
– Нет, не вообще.
– Он немой?
– Нет, – ответила она, покачав головой. – Все сложно. – Разговор ушел не в то русло, ей нужно было узнать больше. – Выходит, он выбежал из грузовика. Вы заметили, в какую сторону он побежал?
– Сиганул по проселочной дороге, подальше от шоссе. – Он стряхнул пепел с сигареты. – Мы кричали, гнались за ним, но он быстрый малый.
– У него было что-нибудь с собой?
– Только банка с газировкой. Он достал ее из нашего холодильника. – Он усмехнулся.
– Во что он был одет?
Парни переглянулись и пожали плечами. Заговорил высокий.
– Джинсы, футболка, обувь? Как любой другой пацан.
– В какое время это случилось? – уточнила бабушка Нэн.
– Примерно в полдень.
– Спасибо, спасибо, спасибо! Можно задать еще один вопрос?
– Валяйте.
– Вы пару минут назад рассказали Роберту то же самое?
– Примерно, но когда говорили с ним, то сказали, что это случилось с нашими друзьями, потому что мужик нам показался злобным, – ответил татуированный и пожал плечами. – Прикинулись, будто нам об этом рассказал другой чувак.
– Хорошо, – кивнула она. – Поняла. Спасибо.
Глава 23
Логан обнаружил, что в лесу Висконсина часов в дне у него было больше, чем в любом другом месте, и каждая минута принадлежала лишь ему. Он постарался убрать домик бумажными полотенцами из мини-маркета, и некоторые из них даже мочил, чтобы протереть стол и подушки, после чего обтер все остатками бумаги. Затем выставил подушки у стен, желая их проветрить. Сэндвич и печенье давно нашли место в его желудке, и на столе он расставил игрушечную посуду, банку из-под содовой и положил банан. Ступив назад и оглянув свои труды, он почувствовал удовлетворение от увиденного.
Он до колена закатал джинсы и немного поиграл у реки, повсюду разбрызгивая воду босыми ногами. Ему нравилось наблюдать за маленькими водоворотами, ощущать между пальцами мягкий ил и смотреть, как с каждым его шагом кристально чистая поверхность речушки затягивалась темным облаком. Когда Логан устал, он выбрался на берег и прилег на живот, вытянул вперед палку и стал смотреть, как та качается, сопротивляясь течению. Оказалось, если за стеной не шумит соседский телевизор, услышать собственные мысли намного проще. На улице царило умиротворение. Логан перекатился на спину и поднял взгляд к небу, где на голубом фоне тянулись белоснежные пушистые облака, проплывавшие высоко над верхушками деревьев. Он представил, что на этих облаках устроилась бабушка Нэн, и она присматривает за ним. Подумал, как бы она им гордилась, если бы узнала, что он вернул украденное полотенце. И как бы обрадовалась, что он в безопасности. Разочаровал бы ее его побег из дома? Он разозлил папу, но бабушка Нэн на него никогда не злилась. Самым сильным проявлением ее строгости был разочарованный взгляд, которым она его наградила в ответ на непослушание. Этот взгляд его чуть не уничтожил, он мгновенно ощутил вину.
Когда его ноги обсохли, он
