Шрифт:
Закладка:
Мне ведь против них не выстоять! Я знаю, чувствую, что они вот-вот прорвут оборону.
У меня уже нет сил сопротивляться. Голова говорит одно, а тело хочет другого! Тело хочет чувствовать их прикосновения, руки, поцелуи…
И все остальное. О, нет! Тело хочет чувствовать оба этих огромных члена внутри, и я не могу ничего с собой поделать! Мне страшно от того, как сильно я хочу сказать им «да»!
Наваждение какое-то.
Вспоминаю, насколько сильный кайф я испытала, фонтан, вырывающийся из меня, водопадом, как лава из вулкана, и…
Закрываю глаза, погружаясь в чувственную кому, и незаметно для себя засыпаю.
Просыпаюсь, понимая, что летим мы уже довольно долго, смотрю на часы. Если мы должны приземлиться в Москве, то до посадки осталось около шестидесяти минут.
Мне неспокойно.
И страшно.
Страшно, потому что я знаю, два моих горячих пилота сделают все, что задумали. Получат мое тело в полное распоряжение, чтобы потом выбросить.
Или… не выбросить? Что они сделают, когда узнают?
Они ведь так просто меня не отпустят…
Господи, Ника, во что ты вляпалась!
Дело ведь уже не в том, что они тебя просто трахнут во все дырки, как им захочется!
Если они сообразят, что к чему?
Ох, чё-ёрт! С ужасом вспоминаю, что когда я фотографировала их «ценный груз» то достала сумку из шкафа, и не поставила обратно!
Они пришли, я спешила, затолкала ее под кровать и всё! Ясное дело, что они не могли этого не заметить.
И что теперь?
У меня только один шанс на спасение.
Один.
Пассажир, который сейчас в салоне. Это мужчина – я слышала его голос. Вроде бы взрослый мужчина.
Ох, Ника! Была ни была!
Смотрюсь в небольшое зеркало – стюардесса всегда должна знать, как выглядит.
Я выгляжу ужасно. Как… как портовая шлюшка. Губы опухшие, искусанные, глаза как пьяные, волосы стоят дыбом.
И я голая. Абсолютно голая, завернутая в простыню.
Как нимфа из бани.
И надеть на себя мне решительно нечего.
Как назло, моя форма, которая должна быть тут, в подсобке, отсутствует. Я сама все собрала, не хотела оставлять. Сарафан, в котором они меня сюда притащили остался где-то там, в спальне. А белья эти подонки меня лишили еще раньше.
Но, кто знает, может, это и к лучшему?
Прислушиваюсь.
Командир воздушного судна, отъявленный гад Константин, член которого так рвался в мой ротик, объявляет, что наш самолет готовится совершить посадку в столичном аэропорту Шереметьево.
Значит, как минимум минут сорок оба пилота точно будут в кабине.
Набираю в легкие воздуха, выдыхаю, и делаю шаг в сторону салона.
- Добрый вечер. – стараюсь, что бы голос звучал слабо, дрожу, пытаясь показать, как мне плохо.
- До…брый… Ничего себе… - пассажир, мужчина лет шестидесяти, только что не облизывается, оглядывая меня. И я тут же думаю о том, что зря затеяла все это, зря вылезла из своего уголка и показалась ему. Но отступать поздно.
- Мне нужна помощь. Меня удерживают тут силой. Эти двое… Пилоты, они… они меня хотят похитить и…
- Тише, тише, девочка, успокойся, не нервничай. – он бросает взгляд в сторону кабины.
- Они не выйдут сейчас. Не могут покидать кресла.
- Как я могу тебе помочь?
Ох, аллилуйя! Неужели Господь услышал мои молитвы?
- Мне нужно, чтобы вы сообщили в полицию?
- В полицию? – он хмурится. - Зачем?
- Вы не понимаете? Они… они силой держат меня тут! Хотят… собираются… надругаться надо мной. Я отказала им, а они…
- Девочка, с чего бы им этого хотеть? – мужчина расплывается в добродушной улыбке. - Такие парни, они ведь могут любую? Зачем им проблемы?
- Вы… вы что мне не верите? – хлопаю глазами, стараясь изобразить страх и отчаяние, а сама думаю, вот же козел! Не верит! Мне не верит, а им, значит, верит? Все мужики одинаковы! Все уроды и козлы!
- Милая, ты, конечно, красотка, да, но… чего бы им тебя держать? Пойми, я готов помочь, просто не хочу оказаться в дураках!
Нервно кусаю губы. Чёрт… придётся рассказать ему! Иначе он мне не поверит!
- Я… я слишком много про них знаю. У них на борту контрабанда. Порошок, белый. И это не сахарная пудра. Понимаете?
- Ничего себе… - мужчина нервно ёрзает на кресле. - Ты понимаешь, что обвинение серьезное?
- Я не обвиняю. Просто я видела. И они это знают! И они меня… - снова хлопаю глазами, чувствуя, как слезы накатывают.
Ох! Я реально боюсь, неужели этому человеку все равно?
- Тише, тише, девочка, я понял, все понял. Успокойся. А то они поймут, что мы с тобой договорились!
- Как мне успокоиться?
- Успокойся, вот, на, водички попей. – он протягивает мне бутылку дорогущей швейцарской родниковой воды, которую разливают в подмосковной Черноголовке. – давай так сделаем, малышка. Ты спрячешься обратно. А после того как мы приземлимся я тебя заберу.
- Заберете, правда? – почему-то я не доверяю ему, но разве есть выбор?
- Конечно, милая, заберу. Все будет нормально. У меня дочка чуть старше тебя, я девушку в беде никогда не оставлю!
Он ухмыляется, и смотрит на меня как-то странно, словно раздевает меня взглядом, представляя обнаженное тело. Хотя, быть может, это мне только кажется? Может, я не в себе после нападок пилотов? Воти чудится мне всякое…
Ладно, пообещал помочь, а больше рассчитывать не на кого.
Быстро прячусь у себя, стараюсь дышать как можно тише.
Подкатывает тошнота, голова кружится, уши закладывает. Самолет снижается. Моё настроение тоже.
Ох, Ника!
Господи, пусть этот пассажир окажется честным, пусть поможет!
Глава 34
Глава 34
Костя
Посадка получается лёгкой. Самолёт замедляет ход, и мы выруливаем к месту стоянки.
Снимаю наушники и откидываюсь назад в кресле. Осталось немного.
Пройти таможню и попрощаться с Василием Александровичем.
Знаю, что в плане груза проблем возникнуть не должно – у него всё схвачено. Помню, как сильно переживал в первый раз. Но мой тесть всегда предусмотрителен во всём, что касается бизнеса.
- Пойду, проверю, как там она, - Марк встаёт с места.
Закатываю глаза. Чёртова девка! Друг всю дорогу был сам не свой из-за неё. Пару раз таскался к ней в каморку – убедиться, ничего ли ей не нужно. Но
