Клячин, похоже, только что дал понять, мол, светиться не надо. Значит, я правильно сделал, что спрятался. Только вот непонятно, в чем причина этих намёков. В Бекетове или во втором товарище. Черт… рожа-то какая у дядечки знакомая… кто он такой?

— Идем… — я махнул Бернесу рукой и мелкой трусцой двинулся в сторону крыльца главного корпуса. Марк сделал тоже самое.

Буквально через пару минут мы уже заскочили в Большой дом и тут же нос к носу столкнулись с Шипко. Прямо закон подлости какой-то.

Товарищ старший сержант выглядел «с иголочки». Форма на нем сидела так, будто он на парад собрался, ни складочки, ни заломчика. Сапоги блестели. А вот рожа кривилась недовольством.

— Это что, едрить твою налево, за народные гуляния? — Панасыч со зверским лицом шагнул мне навстречу, а потом вообще ухватил нас с Бернесом за плечо. Не за одно на двоих, конечно. Одной рукой чекист сгреб меня, а другой Марка.

— Ну-ка быстро по комнатям, черти! Бегаю по всему дому ищу двоих разгильдяев. Где вас носило?

— Так мы это… — Марк кинул на меня быстрый взгляд. — Мы там один прием изучали. Нам товарищ Молодечный сегодня показал. Хотели закрепить.

— Да неужели? Закрепить они хотели… Кто бы вам мозги для начала закрепил, — Панасыч уставился на Бернеса злым взглядом. Судя по всему, наш воспитатель сильно нервничал. — А чего, для приемов нужно обязательно на улицу выходить? Здесь не закрепляется, в рот те ноги?!

— Так чтоб не мешать остальным. Все какие-то психованные. Бегают. Суетятся, — добавил я, искренне таращась на воспитателя.

— Ну, черти… — многозначительно рявкнул Шипко, а потом, наконец, отпустил нас с Марком. — Бегом по комнатям. И чтоб сидели ниже воды, тише травы…

— Наоборот… — начал было Бернес. — Тише воды…

Однако заканчить свою фразу он не решился. Шипко с таким видом посмотрел на Марка, что к лестнице рванули мы оба. Я просто не стал дожидаться, пока и мне тоже прилетит пара ласковых. Хорошо, если только слов.

— Да что там за важная встреча у них… — бубнил Бернес, пока мы шли в сторону своих спален. — Товарища Сталина, что ли, встречают…

Я чуть не споткнулся на ходу от такого предположения. Правда, тут же его отмел в сторону по причине абсурдности. Уж кому-кому, а Иосифу Виссарионовичу здесь делать точно нечего. Нет, чисто теоретически, может, и есть. Но с точки зрения практичности — на хрен оно ему надо.

— Да шучу, шучу… — хохотнул Марк. — Слушай, я к тебе пойду. Чего одному сидеть в комнате… Тем более, пока никого нет, может, как раз договорим нормально. Я понял, всему свое время, но хоть вкратце чуть подробнее объясни по ситуации. Что за дела нас ожидают? Да ещё такие важные…

Я только собрался ответить Бернесу согласием, оценив, что в принципе идея неплохая, но в этот момент нас внезапно стало не двое, а трое. Причем, вполне естественным путём.

Мы в этот момент проходили мимо комнаты, где теперь жил Подкидыш. И когда я поравнялся со спальней, дверь тихо скрипнула, а в щель высунулась довольная физиономия Ваньки.

— А чего это вы тут шастаете, а? — Подкидыш еще немного вылез в коридор, покрутил головой направо-налево, оценивая обстановку. — Панасыча не видали? Как с цепи сорвался. И раньше был психованный. А сегодня просто совсем спасу нет. Вы-то вон к своему этому Молодечному убежали. А нас сначала Эмма мутыскала, как Тузик старые портки, а потом этот прибежал…

Ванька состроил гримасу, очень, кстати, похожую на привычную физиономию Шипко. Он так же свел брови и засопел носом, как всегда делает воспитатель, если сильно недоволен нами.

— Быстро скрылись с глаз, черти! — рявкнул вдруг Подкидыш тоном очень сильно похожим на голос Панасыча.

— Ничего себе, — засмеялся Марк. — Ты видал? Один в один! Ну, Ванька… Чистый артист.

Бернес толкнул меня локтем и кивнул в сторону радостно улыбающегося Подкидыша, который пребывал в восторге от самого себя. Похоже, долго тренировался.

— В общем, граждане-босяки… — Подкидыш снова покрутил башкой, а потом все-таки полностью вышел в коридор. — Созрел вопрос… Вам не кажется странным, что нас, значится, отправили подальше? Есть подозрения, ждут кого-то важного. Панасыч чуть не проговорился. Начал возмущаться, мол, нашли время, когда смотрины устраивать, но потом заткнулся. Ясно?

— Тебе не кажется, — я кивнул, подтверждая Ванькину версию. — Нам один из слушателей сказал. Конкретно сказал, но тоже невзначай. Вырвалось у него. Якобы должны прибыть важные гости. А сейчас мы с Бернесом даже их видели. Ну… Я так думаю, что их.

— Ага, — Марк оглянулся в сторону лестницы. — Может, пойдем в комнату? Пока Шипко не прибежал.

— Эй, вы чего?! — Подкидыш поднял удивлённо брови и посмотрел сначала на меня, потом на Марка. — Какая комната? Нужно спуститься вниз и глянуть, что там творится. Вы чего, совсем не сечёте? Если от нас что-то скрывают, значит, нам надо обязательно это узнать. Вы же не верите, будто из бывшей шпаны и правда тут разведчиков делают? Именно из нас. Эти-то ладно, гады нквдешные… Их на самом деле к делу готовят. А мы? Нас к чему? Ну, вы гляньте на меня…

Иван развел руки в стороны и повертелся на месте.

— Какой, на хер, разведчик из Ваньки Подкидыша? Кому расскажи, народ со смеху окочурится. Ладно, вас двоих можно принять за приличных граждан. Если талдычить начнете на немецком или там еще каком, глядишь, и вообще не отличит никто. Бернес вон, в музыке разбирается, слова умные знает. А я?! Мою рожу ни одна Эмма Самуиловна не перекроит. Кем меня можно к врагу отправить? Башкой покумекайте! — Подкидыш подался вперед и постучал Марку по лбу указательным пальцем. — Нет, граждане-босяки. Тут что-то не то…

Мы оба, я и Бернес, зависли, уставившись на Подкидыша с удивлением. Не знаю, что так поразило Марка, а лично меня — внезапно проявившаяся сообразительность Ивана. Нет, он и раньше дураком не был. Это понятно. Слюни не пускал, под себя не мочился. Однако при этом Подкидыш — самый большой раздолбай среди детдомовцев. И тут вдруг такие правильные мысли. Услышать их от Марка — нормально. И кстати, он