— Ну давай, студентка, учись, — хмыкнул он, — как сдашь, перезвони.

— Непременно, — сказала я, прекрасно зная, что не позвоню. По крайней мере сегодня.

Антон меня уже ждал. Я увидела его за столиком возле окна. Он раздраженно листал что-то на телефоне, то и дело бросая взгляды в сторону входа.

С одним из таких взглядов я и столкнулась. По привычке подняла руку и помахала пальчиками, приветливо улыбаясь парню, но тут же себя одернула. Это не просто встреча. Это финальный аккорд наших взаимоотношений.

— Привет, — я села напротив него.

— Почему так долго? — он сразу начал с претензий, портя и без того не радостное настроение. — Я бросил все и прибежал, а тебя нет на месте,

— И что ты бросил? Соревнование, кто дальше пальнет танком? Или может спор у кого пушка длиннее? — цинично спросила я.

— Даша. Ты хотела встретиться, я прилетел по первому зову, как дурак. И вынужден был ждать.

Я украдкой глянула на часы. Ого, целых полторы минуты ждал. Герой, страдалец и просто святой человек.

— Спасибо, что нашел для меня время, в своем напряженном графике, — я кое-как улыбнулась.

Мне становилось дурно от предстоящего разговора. Я создание мирное, и меня всегда напрягали выяснения отношений. К сожалению, здесь без них не обойтись. Сама проблема не рассосется, а терпеть дальше — нет смысла.

— Тебе не кажется, что на занятия можно одеваться и поскромнее, — внезапно сказал он, мазнув по мне придирчивым взглядом.

— Что не так в этот раз? — со вздохом спросила я, усаживаясь поудобнее, — слишком короткая юбка? До пола не достает? Открытые руки? Шея видна в вырез? А может у меня уши слишком вызывающие? Ну так извини, в шапке летом жарко.

— Опять передергиваешь? — возмутился он, — почему нельзя просто согласиться?

— А почему нельзя встретить без упреков? Почему просто не сказать, что я отлично выгляжу? — выдвинула встречный вопрос.

Он промолчал. Набычился, недовольно нахмурился, демонстрируя свой коронный прием «гениальный педагог, воспитывает тупого ученика».

Нет. Все правильно. Пора ставить точу. Это точно не мой человек.

Только вот язык никак не поворачивался произнести главные слова. Вместо этого, я поинтересовалась, как у Антона дела.

Слабачка!

Он проворчал, что нормально и начал рассказывать о каком-то слете юных компьютерщиков, который должен пройти через месяц в Сочи.

— Поедешь? — спросила я.

— Поедем, — ответил он таким тоном, будто это само собой разумеющееся, — я там договорился со знакомым, он на недельку сдаст нам квартиру. Погуляем, покупаемся, посмотрим город.

Черт.

Тихонов сидел напротив и, как ни в чем не бывало, планировал наш отдых, а я молчала, словно овца, и не могла сказать, что отдыха не будет. Ничего больше не будет.

Как сложно жить…

Пока он увлеченно вещал о предстоящей поездке, у меня в сумке гулко завибрировал телефон. Я его достала, открыла сообщения и чуть не завопила в голос.

Егор.

«Значит, так, сдавальщица зачетов. У тебя есть ровно три минуты, пока я паркуюсь, чтобы избавиться от этого придурка. Я предупредил»

У меня горячий пот по спине покатился. Метнула испуганный взгляд на окно и увидела на перекрестке рядом с кафе машину Магницкого, моргающую поворотником.

Я чувствовала на себе его взгляд. Злой, многообещающий, нетерпеливый. Руки тут же затряслись, а в ушах зашумело. Если он зайдет — от Антона ничего не останется. Магницкий его просто раскатает.

А еще я поняла, что не хочу его видеть. Не сегодня, когда все нервы напряжены и не получается трезво мыслить.

— …Надо билеты только заранее, — размышлял Антон, не замечая моего состояния.

— Никаких билетов, — выпалила я, наблюдая за тем, как зажегся зеленый светофор, и синяя машина лихо завернула на парковку, — мы расстаемся. Пока.

— Что? — опешил Тихонов.

— Прости. Все кончено. Больше не звони мне, — крикнула уже на бегу, со всех ног припустив ко второму выходу, ведущему на летнюю площадку.

Оттуда бегом на соседнюю улицу. Удачно проскочила улицу на зеленый и запрыгнула в первую подъехавшую маршрутку. Мне было все равно куда ехать. Лишь бы подальше от Магницкого.

Телефон разрывался. Мне звонил Егор, Антон от него не отставал, да еще маме и подругам внезапно что-то потребовалось.

Я вздрагивала от каждого звонка, чувствовала себя несчастной дурочкой, а еще с тоской и затаенным страхом понимала, что с Егором я очень сильно встряла. Мозгами понимала, что с таким как он, всегда будет сложно, но отрицать очевидное больше не могла.

Я в нем увязла. По уши.

Я пряталась весь день. То ли от Магницкого, то ли от Тихонова, то ли от них обоих и от себя в придачу. В груди такой раздрай, что на месте не усидеть. Хотелось ходить кругами, заламывая руки, грызть ногти, рвать волосы на голове, а еще лучше хоть немного отвлечься. Забыть обо всех этих переживаниях, успокоиться и уже потом на свежую голову думать, что делать дальше.

В любой непонятной ситуации — танцуй.

Золотое правило, которое не раз меня выручало.

Поэтому я позвонила девчонкам: Юле, Ане, Светке, и сагитировала их на поход в клуб. Предупредила родителей, что меня дома не будет и понеслась. Танец за танцем, то медляк, то бешеные скачки. В голове пусто, сердце гремит, эмоции на пределе. Особенно когда заиграла та самая мелодия, на которой мы познакомились с Магницким.

Я танцевала, прикрыв глаза, вспоминая как мы это делали вместе. Каждое движение, каждый взгляд, каждое прикосновение. Казалось, чувствую обжигающее дыхание на своем плече, чужие руки ни бедрах. Задыхалась, будто он был рядом, даже ноги начали дрожать.

— Ты куда? — прокричала Юлька, пытаясь переорать музыку.

— Пойду подышу.

Мне срочно надо было на свежий воздух. Я полыхала изнутри, снаружи. Стоило прикрыть глаза и снова передо мной возникала физиономия этого нахала. Наваждение, безумие, адреналиновая ломка.

Мне хотелось к нему, хотелось быть с ним. Между нами полыхало, из каждой искры вырастало пламя, способное спалить дотла. Соблазн сделать шаг навстречу был очень велик, но какая-то часть меня наоборот отступала, пятилась, стоило только вспомнить темно-голубые глаза. С ним не будет скучно, пресно и в пол силы. С ним будет на грани, на пределе. С ним будет остро, сладко, обжигающе горячо. С ним будет больно!

А я никогда не любила боль.

Егор несдержанный, привыкший получать все и сразу. Где гарантии, что вскоре ему не захочется получить что-то другое? Кого-то другого? Не меня?

Нет гарантий. Ни единой. И я не из тех наивных дурочек, которые уверены, что ради них кто-то изменится. Люди не меняются. Никогда. Они приспосабливаются, устраиваются поудобнее, как того требуют обстоятельства, но в душе остаются прежними.