Шрифт:
Закладка:
Она втянула голову в плечи и даже зажмурилась. Страшно было от этого гневного взгляда, от сжатых зубов, от того, как близко над Женей навис Суворов. Вроде бы, и не должен был ударить, но кто его знает, на что способен человек в такой ярости? И более мягкие люди руку поднимали…
— Успокойся. Не нужно так сильно меня бояться. Еще ни разу не тронул ребенка… Да и женщину, впрочем, тоже. И тебя я избивать не собираюсь, не надо совсем уж урода из меня делать! — Голос Игоря стал немного спокойнее, и Женя рискнула открыть глаза. Он все так же стоял над ее креслом и внимательно вглядывался.
— Ну, видишь? Ничего плохого тебе не сделал, и дальше не собираюсь. Отомри, Женя.
Она послушна отмерла: расслабилась, подняла голову выше. Правда, столь откровенная близость крепкого мужского тела продолжала настораживать. Но сказать пару слов девушка, все-таки, рискнула:
- Как это "не собираетесь"? Я же, действительно, виновата, Игорь Дмитриевич. Так, как я поступила, делать нельзя. За такие поступки нужно наказывать…
- А в чем ты виновата, очень интересно? И как я должен тебя наказать? — В этих словах ей почудилось раздражение и, как будто, насмешка. Очень умело спрятанная, но все же… И это еще больше повергло ее в недоумение.
- Ушла из дома поздно. Никого не предупредила. — Будто маленькая, она начала загибать пальцы, перечисляя свои грехи. — Телефон оставила дома. Танцевала всю ночь. Домой не торопилась…
Женя изумленно оглядела свой сжатый кулачок. Ей, отчего-то, думалось, что проступков намного больше выйдет. Но и этих пяти, в общем-то, было с лихвой, чтобы ее предали анафеме и выгнали из дома, не глядя. Во всяком случае, ее родители, оставшиеся в далеком прошлом, так и сделали бы, сто процентов. Хотя, с родителями она никогда и ничего подобного не делала…
- И все? Это все косяки, которые себе позволил совершеннолетний человек? Которого и раньше никто не контролировал? — Девушка хотела возразить, но Игорь не позволил, жестом заставил молчать. — Не спорь. Я точно знаю, что Светка не проверяла, как поздно ты домой возвращаешься. И вообще не всегда была в курсе, дома ли ты ночуешь…
— Но я же всегда…
— Да не перебивай ты меня, сколько можно-то?! — Игорь снова начал сердиться. Странно раскачивалось его настроение, раньше Женя такого не замечала. — Так вот. Тебе раньше этого никто не запрещал. Почему сегодня все должно измениться?
— Но… — Она совсем растерялась. Даже протерла глаза, запустила пальцы в волосы, затем опять сцепила их на коленях. — Я тогда не понимаю, почему вы так злились? Я же видела, что что-то совсем не так…
— Какого хрена, Женечка, ты забыла в той подворотне, а? — Его голос стал совсем уж ласковым. Почти ядовитым. — Среди укурков и обдолбанного отребья? Поприличнее места найти не могла, или в другие не пускают? Ты видела, вообще, перед кем своей задницей вертела?
— Но… Не было там никаких…
— Молчать! — Теперь уже голос Суворова начинал звенеть от нарастающего гнева. — Да они бы еще через полчаса могли сообразить и трахнуть тебя, всей честной компанией! Да так, что ногами шевелить никогда не научилась бы. А потом бросили где-нибудь под забором, и никогда не вспомнили, что когда-то видели хорошую девочку Женю! Ты зачем на проблемы-то нарывалась? Или вместе с ними какую-то хрень курила?
— Да что вы ерунду придумываете и наговариваете на людей! — Таких обвинений она не могла вынести. Что угодно, но только не такую несправедливость. — Там нормальная компания собирается всегда, и никто из них ничего плохого никогда не сделал! То, что выглядят неформально, — это еще не повод обвинять во всех смертных грехах! И я, как раз, выбрала это место, потому что в этом клубе никто ко мне не приставал и не мешал. Я туда несколько раз ходила, и никогда меня там не обижали.
— Надо же, как мы смело заговорили… Очень интересно. И с кем, если не секрет, посещаешь эти злачные заведения?
— Ни с кем. Один раз на праздник сходили всей группой. Мне там понравилось. Потом одна ходила.
— Потрясающе. У меня нет слов, Женя.
Самое поганое было в том, что Игорь и сам не знал, как сформулировать свои претензии. И ведь не соврал: он действительно считал, что один ночной загул для взрослого человека — это сущая мелочь. Тем более, что девчонку никто не предупреждал о его приезде, она и не должна была сидеть и дожидаться его у окна. А если бы он не приехал, по горячим просьбам Светки? Об отсутствии девушки дома до утра вообще никто не догадался бы. Ну, и к чему тогда наезды?
Но ведь не скажешь ей, что взбесило совсем другое: сальные взгляды окружающих утырков в этом захудалом заведеньице, то, как девушка откровенно танцевала перед ними, нисколько не стесняясь… И то, как сам Игорь на все отреагировал. Отеческих и опекунских чувств, которые должны были бы гореть праведным возмущением, даже рядом не стояло. Совсем другие возникли. Жгучие. Неправильные и неправедные.
И вот как объяснить ей это? И разве можно такое объяснять?
— В общем, распустились вы тут, без моего присмотра. Одна моими людьми распоряжается, не имея никакого права, другая шляется по непонятным местам… Надеюсь, наркоту еще не успела попробовать?
— Да вы что, Игорь Дмитриевич! Зачем вы так? Я даже алкоголь не употребляю. Только шампанское. С вами и Светой. И оно мне тоже не очень нравится…
— Ага. Вот таких на дурь и подсаживают, не любящих вкус спирта… — Понял, что висеть вот так, вцепясь в подлокотники, с трудом удерживаясь, чтобы так же не вцепиться в Женю, встряхнуть ее как следует или… Или. Отошел подальше. Уселся напротив. — И не нужно со мной спорить, Евгения. Если еще не предлагали, значит, предложат. И не раз. А мне лечить тебя от всяких зависимостей вообще никуда не уперлось. Уж прости, но не настолько широка моя душа.
— Да я же… Да я никогда… — Забавная, все-таки, девчонка: почти трясется от страха и волнения, а возражать не забывает. И его дико раздражало это стремление отстоять свою правоту. И нравилось так же — почти до зуда в пальцах. А бессознательное неустанно нашептывало: "с ней и во всем не будет скучно, не только в разговорах; будет увлекательно, нужно обязательно попробовать…"
— Помолчи, пожалуйста. Я сначала договорю, а потом уже будешь решать, есть ли еще какие-то мысли по поводу. — Усилием воли отогнал все крамольные мысли, и уже легко перебил девушку. Чтобы больше не отвлекала от основной идеи. — Так вот. Все беды — от того, что вы здесь долго сами по себе развлекались. С сегодняшнего дня эту анархию прекращаем. Я буду каждый день дома. Для тебя вводится комендантский час. После десяти вечера ты ни шагу не делаешь за порог. А до десяти лично мне отчитываешься о том, что на месте и никуда не планируешь свинтить. Все понятно?
Он ждал ответа, втайне надеясь, что девушка согласится, не переча ни словом. И с таким же азартом рассчитывал, что придется поспорить. Внутри все просто ломало и корежило от этих противоречий. И Игорь был вынужден сидеть в кресле, разыгрывая ледяное спокойствие. Ведь он — хозяин в доме. Он уже все сказал. А верноподданные должны лишь внимать и повиноваться. Суворов сейчас не отказался бы разгребать очередные завалы в дальних филиалах: там все просто, понятно и четко. Гораздо легче, чем разбираться с этими загадочными существами женского пола.
