— Да ну что ты! Просто… Понимаешь, как будто лампочка в нём перегорела. А тут смотрим, второй день он на репетициях прям сам не свой какой-то. Ну думаю… — В это время снежок впечатался в окно трамвая в нескольких сантиметрах от головы Ди.

— Вы что творите, черти полосатые! — взревела она, бросила концы шарфа Ри и кинулась в атаку.

— Нет, вы всё-таки долбанутые, — констатировал Дим.

Вик, хитро подмигнув, запустил ещё один снежок в Ри, видимо, рассчитывая, что и она включиться в игру. Она отпрянула и потащила пленника за собой. Что было дальше, Ри понять не успела, увидела только, как над ней пронеслась стена огня. Вик матюгнулся, Сен заиграл боевую мелодию, пламя полыхнуло ещё раз…

«Ну вот, началось…», — подумала Ри и посильнее потянула на себя концы шарфа. Они поддались ей на удивление легко: пленник выскользнул из своих оков.

* * *

В небе опять полыхнуло, и огненный шар со свистом пролетел через всю поляну и ударился в макушку одинокой сосны. Ветки мгновенно запрещали, охваченные пламенем. В небо взвился чёрный столб дыма. Ри поднялась с колен, стряхнула снег, в очередной раз мысленно благодаря Нюсик за подарок.

Выше по склону, матерясь через слово, бежала Ди. С поляны доносились звуки флейты и голос Дана, сияющие сполохи вздымались ввысь и таяли в воздухе.

— Вот так-то, дружок, — обратилась Ри к трамваю. — Сегодня у нас вся поездка с приключениями.

Трамвай коротко, и как ей показалось, одобрительно звякнул.

Она поднялась по лестнице и заняла безопасное место на расстоянии от центра побоища. На поляне было так же людно, как и в прошлую ночь. Кто-то жарил шашлыки, кто-то лепил снеговика, старушки в драповых пальто чинно прохаживались по тропинкам. Со стороны конно-спортивной базы на поляну въехали сани с Дедом Морозом на козлах. Его тут же окружили ребятишки.

«Бабушка!» — подумала Ри, еле удержавшись от того, чтобы не броситься к саням, когда очередной магический заряд поднял в воздух детские качели. Фантомы не обратили на это ни малейшего внимания.

Шашлычники, раздувавшие огонь, не дёрнулись, когда железное коромысло, скрипя и вращаясь, пролетело у них над головой, ударилось о сосну и взорвалось, окатив снопом зелёных искр чинную старушку с болонкой. Снег взметнулся фонтаном под копытами коня, а он даже ухом не дёрнул, только задумчиво стукнул копытом о землю, поторапливая возницу.

Вспышки пламени и цветные сполохи удалялись вглубь леса.

Ри похлопала по карману. Заговорённые камни были при ней, она, наверно, ещё могла помочь в драке, снова стукнуть Дима по голове, но что-то подсказывало, что в этот раз она точно будет бесполезна. Можно было подойти к бабушке, последний раз поговорить с ней, как Дан разговаривал с какой-то там своей «виной». Наверно, можно было даже бросить всё и остаться здесь, в горько-счастливом моменте из детства, где все ещё живы…

Вместо всего этого Ри развернулась и спустилась обратно к трамваю. Подобрала то, что осталось от пёстрого шарфа, подаренного Нюсик, и села на подножку в ожидании Дана и ребят.

* * *

От нечего делать Ри разматывала пряжу. На коленях у неё лежала горка разноцветных клубков — синий, бирюзовый, оранжевый, красный, серый, канареечный… Она подцепляла место, где Нюсик закрепляла нитку, палочкой, вытягивала петли, и причудливые бабушкины квадраты распадались на отдельные элементы. Вязание всегда повергало её в священный трепет. Подумать только, целая новая вещь появлялась из ниоткуда, из воздуха и цветных ниток! Ри, которая могла собрать амулет из фантика от конфеты, куска проволоки и щепотки придорожной пыли, так не умела.

Конечно, можно было оставить обрывки шарфа на снегу. Они всё равно были бесполезны — это Ри проверила сразу. Целебная магия работала только с целым изделием. Но просто так выбросить полезную в хозяйстве вещь! Об этом не могло быть и речи. И она сидела, мотала пряжу и совсем не ощущала, как течёт время.

— Вот ты где! — Голос Дана доносился откуда-то сверху. Ри подняла голову, похрустела шеей, улыбнулась.

— Решила не путаться под ногами.

— Ну и правильно. Я правда… — Тут Дан замахал рукой показавшимся на гребне насыпи ребятам. — Она здесь! Нашёл!

Первыми по лестнице начали спускаться гитарист-совёнок и Сен. Они под руки вели трясущегося то ли от холода, то ли от страха Дима. Флейтист, как показалось Ри, замер на первой ступеньке в раздумьях, отвесить пленнику хорошего пинка или нет. За ними, опираясь на плечо Ди и громко охая, шёл Вик. Когда он повернулся левым боком, на его джинсах стала видна дыра размером в две ладони, а в ней… Тут Ри отвернулась, чтобы не видеть, что там.

Оказавшись внизу, Сен швырнул Дима на снег и, хорошо прицелившись, ударил его ногой по рёбрам прежде, чем гитарист-совёнок успел его остановить. Дим взвыл.

— Остановись! Прекрати! — крикнул Дан. — Не перестанешь — заморожу.

Сен нехотя отошёл от пленника.

— Его лучше заморозь. Один раз вы его уже пожалели, и вот результат. — Флейтист показал на Вика. Тот наконец преодолел лестницу теперь, всем телом наваливаясь на Ди, брёл к трамваю.

— Может, и правда его того… На полчасика, в воспитательных целях? — предложила скрипачка. — А потом я его себе заберу. Да, моя радость? — На этих словах она хищно улыбнулась Диму и клацнула зубами.

* * *

Наконец они погрузились в трамвай. Вик стискивал зубы, прикусывал губу, пока взбирался на подножку, но помощи не просил. Обмякшего от ужаса Дима втащили в салон силой. Ри наблюдал за происходящим, и ей начинало страстно хотеться домой. Но впереди был счастливый день Дана, и место, где осталась Нюсик, и ещё пять остановок неизвестно где.

Сен деловито скручивал Дима. Руки пленнику на это раз завязали за спиной его же собственными шнурками. Для верности Сен предлагал перекинуть их петлёй на горло, чтобы Дим сидел тихо и не рыпался, но за него вступилась Ди и попросила не портить её игрушку.

Вик вытянул больную ногу вдоль скамейки и, прикрыв глаза, бормотал какое-то заклинание. Страшная дыра на джинсах была прикрыта мокрой тряпкой, в которой таяли остатки снега.

— Что с ним? — спросила Ри.

— Огненным дождём зацепило, — откликнулся Дан. — Хорошо, что уже на излёте.

— Ну давай, скажи, что тут тоже повезло. Как мне сегодня, — криво усмехнулся Сен.

Дан ничего не ответил, и флейтист продолжил:

— Будем это