— Ты прав. Поэтому я собираюсь лишить его власти над кланом и взять всё в свои руки.

Стало тихо.

Только за спиной Виталия тикали антикварные часы, пока я подбирал слова.

— Если он узнает, ты лишишься головы.

— Мне плевать. Я уже потерял сына и не собираюсь терять ещё и дочь из-за безумия своего отца.

— Тебя не смущает, что ты озвучиваешь планы по перевороту?

— Не будет никакого переворота. Просто он уйдёт на «заслуженный отдых» под присмотром специалистов, а я стану главой своего клана. И многие Амурские меня поддержат, да и не только они.

— Ты сказал, что аристократия на его стороне.

Он покачал головой. — Я сказал, что они против тебя. Вот только почти каждый теперь знает о буйстве моего отца и том, как неадекватно он ведёт себя даже при имперском министре. Учитывая его силу и влияние, это вызывает у аристократов страх или, самое меньшее, сильное беспокойство.

— Страх — это не уважение. На нём одном сильный авторитет не выстроить.

— Вот именно. Тем более, что своими выходками на совете ты очень сильно пошатнул его статус. Связать шнурки, как можно было такое придумать⁈ Ты выставил его ребёнком, который не способен даже сделать шага из-за своей истерики. И в тот же момент похоронил все его шансы занять пост генерал-губернатора.

— Значит, Орлов выбрал Косаткина?

— Нет. Он отклонил обе кандидатуры. Косаткин не выглядел достаточно убедительно, особенно после твоего ухода. Ты, как его условный союзник на совете, просто взял и оставил его. Это выглядело ненадёжно.

Я хмыкнул. Косаткин сам довёл до этой ситуации своими интригами. Если бы он сказал мне раньше про Лену, то я бы что-то придумал до того, как её попробуют вывезти из города. А на совете у меня на счету была каждая минута!

— Так кто теперь руководит Владивостоком?

— Тот, кто вовсе не выдвигал свою кандидатуру. После твоего ухода совет продлился ещё два часа. По итогу Орлов выбрал наиболее компромиссный вариант — Кабаргина. На совете он вёл себя сдержанно. Но при этом его клан не отличался ни успехами, ни провалами в ближайшее время.

— Но в этом нет смысла, он же просто… никакой, — я задумался, взявшись за подбродок. — Разве что, Орлов не хочет сосредотачивать в одних руках слишком много власти.

— Именно, — согласился Виталий. — Потому что и так неспокойная обстановка в городе накалится. По крайней мере, пока мой отец находится во главе сильнейшего клана города. Если бы он получил пост генерал-губернатора, то Косаткины и Леопардичи едва ли сидели сложа руки. Это могло бы привести к масштабной клановой войне во Владивостоке. А Империи она не нужна.

— Точно так же, как и если бы власть досталась Косаткину.

С такой стороны, выбор Кабаргина, как наиболее нейтрального члена совета выглядел самым разумным решением.

Пусть Кабаргины и были скорее дружественны к Амурским, но при этом не состояли с другими кланами в острой вражде и не делили сферы влияния.

— Но для тебя это всё равно не лучший вариант. Граф Орлов сразу же после окончания совета покинул Владивосток, а Кабаргин назначил моего отца советником по безопасности. Тем самым отдав ему власть над жандармерией и право обеспечивать общественный порядок всеми возможными способами. Тебя будут искать.

— Я не собираюсь долго прятаться, словно заяц, бегущий от лисы. Чем раньше безумный князь выйдет из игры, тем проще будет дальнейшее противостояние с Каином. Так что озвучивай свой план.

— Он прост: ты вызываешь моего отца на дуэль по всем правилам. С условием что в случае твоей победы он отзывает все обвинения по отношению к тебе. А затем ты побеждаешь его на глазах у всего города и выводишь его из строя. Я забираю его к целителям и, на публике, я заключаю с тобой мир от лица своего клана.

— Хорошо, я согласен. Но у меня есть условие.

— Кальмаров, не испытывай моё терпение. Я предлагаю тебе единственный хороший вариант для тебя и твоего клана. У тебя нет права ставить мне условия!

— Это ты нашёл меня и предложил решать проблему вместе, так? Ты хочешь моими руками расчистить себе путь к власти, а самому остаться чистеньким.

— Как ты смеешь… — зарычал он и поднялся. — Не забывай, на ком ответственность за всё происходящее! Если бы ты держал свой язык за зубами и не лез к моей дочери, то я бы никогда не пошёл против родного отца!

— Тем не менее, ты это сделал. И ты уверен, что тебя поддержат другие члены клана Амурских, а значит вопрос безумия князя созрел не сегодня. Не так ли?

На его лице заходили желваки, но он не возражал. Просто нечем. Наконец, он выдавил из себя вопрос:

— Что за условие?

— Твоя дочь. Я хочу взять Елену Амурскую в жёны.

Его глаза распахнулись и он сделал шаг вперёд, выпуская из руки когти. — Ты что, обесчестил её⁈

— Нет, конечно! — возмущённо ответил я. — Я же граф Кальмаров, а не беспечный любовник. Но ты и сам понимаешь, что после этой истории она сильно потеряет в статусе. Уже потеряла. Вы сможете выдать её замуж за второго графского сына или бесплодного старого князя. Но едва ли кто-то от этого выиграет.

Он шумно втянул ноздрями воздух и так же шумно выдохнул. — Её замужество за тобой возможно. Но не сейчас и даже не после успокоения моего отца. Ты — бандит и похититель, даже в моих глазах. Чтобы заполучить руку моей дочери, тебе придётся перекрыть это пятно. Понял меня?

— Перекрою. Но ты должен дать клятву, что она не будет выдана замуж ни за кого против своей воли.

— Клянусь, — мгновенно ответил он, словно только и ждал этих слов.

Я встал.

— Тогда спасём Лену и этот город, княжич Амурский, — я протянул ему руку.

— Да будет так, граф Кальмаров, — мы сцепились в крепком рукопожатии.

* * *

Два десятка бойцов «Тайги» ворвались в администрацию Владивостока.

Охранники, не ожидавшие вторжения, только и успели прикоснуться к своим дубинкам. Но липкая паутина в момент склеила оружие с руками.

— Не двигаться, именем советника по безопасности — князя