я засыпал и просыпался утром, и только чернота и пустота заполняли промежуток между ними. До недавнего времени я верил, что сны — это просто выдумка.

Дрожь пробегает по моему позвоночнику.

— Но больше нет?

— Больше нет, — хрипит он. — Знаешь, о чем мои сны, тигренок?

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и качаю головой. Звонок телефона поблизости проникает в туманную дымку, в которой я нахожусь. Мой демон берет меня за запястье и поднимает руку.

— Мои сны о тебе, тигренок. — шепчет ор, прежде чем мимолетно целует кончики моих пальцев. — Но каждый мой сон прерывается звонком будильника.

Он отпускает мою руку, и тут же тепло у меня за спиной исчезает. Я оборачиваюсь и вижу, что он стоит в двух шагах от меня, его взгляд прикован к моему, даже когда он прижимает телефон к уху.

— Я уже еду, — пробурчал он в свое устройство, а затем убрал его, не сводя с меня глаз ни на мгновение.

Вокруг нас и между нами проходят люди, спешащие проверить других торговцев, их разноцветные одежды мелькают перед глазами, каждые несколько секунд заслоняя вид на черную форму моего демона. Красный. Желтый. Черный. Белый. Снова черный.

— Когда мы снова увидимся? — спрашиваю я.

Синий. Черный.

— Скоро, — отвечает он.

Розовый. Оранжевый. Черный.

— В пятницу вечером я иду в клуб с друзьями. Не самое безопасное место в городе.

Белый. Желтый.

Толпа на мгновение рассеивается, позволяя мне снова увидеть его.

Его губы изгибаются в легкой улыбке.

— Я буду там.

Семья из четырех человек останавливается между нами, снова заслоняя моего демона. Я делаю шаг влево, оглядываясь по сторонам. Зеленый. Красный. Фиолетовый. Коричневый. Но нет черного. Черного нигде не видно.

ГЛАВА 14

19 лет назад

База подразделения Z.E.R.O.

(Кай — 16 лет)

Бумаги шуршат в моих руках, когда я переворачиваю их, изучая беспорядочный почерк. Вчера Крюгер отправил меня на обследование к психиатру-резиденту подразделения. Это не имело никакого отношения к моему самочувствию. Ему просто нужно было знать, справлюсь ли я с нагрузками, прежде чем отправлять меня в поле, и хватит ли у меня ума, чтобы адаптироваться, если возникнет что-то непредвиденное. Судя по всему, я прошел обследование на отлично.

Сегодня вечером я вломился в кабинет психолога и забрал свое досье, но толку от этого никакого, поскольку я ни черта не умею читать. Я засунул бумаги в боковой карман своих тактических штанов и направился в оружейную. Один из охранников постоянно находится здесь.

Я нахожу мужчину, развалившегося на стуле и храпящего. Я бью его по лицу, а затем прижимаю кончик ножа прямо под его адамовым яблоком.

— Прочти мне это. — Я бросаю сложенные бумаги ему на колени.

Мужчина растерянно смотрит на меня, а затем начинает читать. В основном это все та же старая добрая психиатрическая чепуха: глубокое психическое оцепенение в результате травмирующих событий детства, в том числе брошенности, что привело к проявлениям крайней ярости, связанной с многочисленными эпизодами насилия, включающими борьбу за самосохранение.

— Полное отсутствие эмпатии или заботы о других. Неспособность устанавливать связи с кем-либо из окружающих. Единственное исключение — старший офицер субъекта, Леннокс Крюгер. Однако степень эмоциональной привязанности субъекта не поддается оценке из-за его постоянного нежелания сотрудничать, — читает охранник. — В целом, результаты оценки соответствуют ожиданиям, учитывая биографию испытуемого и текущие стрессовые факторы программы.

— Продолжай. — Я рявкаю.

— Умственные и физические способности выше среднего. Объект признан годным к службе, способным справляться с заданиями. Ожидается, что он будет безотказно выполнять требуемые задания.

Мужчина прекращает читать и смотрит на меня.

Я вкладываю больше силы в свой клинок.

— Что-нибудь еще?

— Тут ещё записка, — задыхается он.

— Читай.

Охранник сглатывает, прежде чем продолжить.

— В заключение хочу сказать, что маловероятно, что испытуемый когда-либо сможет сформировать глубоко укоренившиеся личные отношения любого рода. Однако если это произойдет, нельзя игнорировать историю наблюдаемого поведения — от полного спокойствия до контролируемой ярости. Субъект представляет собой чрезвычайный риск ответственности, и его непредсказуемость может привести к нежелательным ситуациям, вплоть до потенциального случая (случаев) самовольного оставления. Регулярные дисциплинарные меры могут не дать никакого эффекта. При подозрении в грубом нарушении служебных обязанностей рекомендуется немедленное увольнение.

Я вырываю бумаги из рук охранника и направляюсь обратно в общежитие.

Ничего удивительного в этом дерьмовом заключении. Тоже мне новость!

ГЛАВА 15

— Ради Бога, Нера. Почему ты весь вечер так волнуешься?

Я быстро поворачиваюсь к друзьям и беру со стола свой напиток.

— Просто так.

— Мы что, ждём кого-то ещё? — говорит Джайя. — Потому что с того момента, как мы вошли в клуб, ты безостановочно оглядываешься по сторонам.

— Нет, — бормочу я в свой бокал, украдкой бросая взгляд на вход прямо напротив меня.

Он не придет. Мы должны были встретиться в прошлую пятницу, но у Дании заболел желудок, и мы перенесли нашу клубную ночь на неделю позже. Поскольку мы с демоном не обменивались номерами, я не могла сообщить ему об изменении планов. Но я всё равно надеюсь, что он будет здесь сегодня вечером.

— Я слышала, как папа разговаривал со своими приятелями, которые зашли выпить вчера вечером. — Дания наклоняется к столу и шепчет: — Судя по всему, Альвино застал свою девушку за минетом одного из солдат Каморры. Он убил их обоих и выбросил их обнаженные тела перед торговым центром. Их гениталии были вырезаны.

Я вздрагиваю.

— Это определенно похоже на Альвино.

— Одна из подруг моей сестры встречалась с ним, когда еще училась в школе, — говорит Джайя. — Она рассталась с ним всего через две недели, и вскоре после этого она и ее семья покинули страну. Думаю, они боялись, что Альвино что-нибудь с ней сделает. Похоже, он не очень хорошо воспринимает отказы.

По мне снова пробегает дрожь, но, в отличие от прошлого раза, это ощущение не проходит. Это остается слабым покалыванием на моей шее. Я медленно опускаю бокал на столешницу. Разговор переходит на бывших парней, а затем на Данию, болтающую о своем последнем увлечении — каком-то парне, с которым она познакомилась в Интернете, — и я отключаюсь. Мой взгляд блуждает по клубу, окидывая взглядом случайных мужчин, окружающих нас, в поисках знакомой высокой фигуры. Но ничего не нахожу. Я смотрю дальше, вглядываясь в темные глубины, в надежде увидеть блеск глаз моего демона. По-прежнему ничего. Но я знаю, что он здесь.

— Я сейчас вернусь, — говорю я Дании и